Денежная реформа 1947 года: победа Сталина, которую стараются замолчать

С особо праздничным настроением собирались 31 декабря советские люди, чтобы в кругу родных и друзей встреть Новый 1948 год. Причин этому было немало. Впервые за 30 лет советской власти в этот вечер у новогодней ёлки, «реабилитированной», кстати говоря, десять лет тому назад, можно было засидеться далеко за полночь, не спеша утром на работу: 1 января согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР от 23 декабря 1947 года был объявлен праздничным и выходным днём.

Праздничный стол впервые за много лет был собран тогда не на пайковые продукты, а свободно приобретённые. Талоны на хлеб, мясо, рыбу и прочую еду в канун праздника отменили, а цены на них – по карточкам – одни, в свободной реализации – другие, в коммерческой торговле – третьи, порой в разы больше, – свели в единые, государственные.

Оставался, правда, колхозный рынок со своим особым ценообразованием, но и там стоимость товаров продавцам особо взвинчивать не получалось: с госторговлей, при условии насыщенности её прилавков, особо не поконкурируешь. А магазины специально загрузили и продовольственными, и промышленными товарами, заранее создав необходимые резервы в преддверии денежной реформы, которая была проведена в стране с 16 по 23 декабря (в отдалённых районах – до 29 декабря 1947 года).

В этот период рабочим и служащим, также впервые, была выдана зарплата новыми деньгами (раньше платили раз в месяц). Таким образом, средства на продукты, обновки, подарки детям в этот раз были на руках у населения не из кубышки, а «текущие», только что из кассы.

Новые денежные купюры также вызывали большой интерес. Старики сразу отметили их сходство по фактуре бумаги, качеству печати, вертикальному расположению рисунков и оформлению с дореволюционными деньгами низших номиналов. «Старшие» банкноты имели горизонтально ориентированный рисунок,и большой размер. Как и те, царские.

Деньги «демилитаризировали», убрав с их лица изображения пехотинца и лётчика, заменив их на державные символы. Неизменным, перешедшим с червонцев (которые тоже отменялись; таким образом произошёл отказ от «бивалютной» системы, базировавшейся на двух денежных единицах: червонец и рубль), был портрет Ленина. Он был помещён на купюрах в 10, 25, 50 и 100 рублей (самой крупной), как прежде на червонцах.

За стаканом вина и рюмкой чего покрепче уходили в прошлое треволнения истекавшего декабря. Зарплату выдали в тех же размерах, что и до реформы. Вклады в сберкассах до 3 тысяч рублей (а таких было 52 процента), остались без изменений. Сбережения от 3 до 10 тысяч индексировали в пропорции 2 рубля новых за 3 старых, свыше 10 тысяч сумма вклада уменьшалась наполовину. Больше всех пострадали хранившие деньги в чулках и под матрасом: наличные меняли в пропорции один к десяти.

Обмену подлежали также облигации старых займов, кроме выпуска 1947 года. Более ранние обменивались на новые в соотношении 3:1, займа 1938 года – в соотношении 5:1. Вот, в сущности, и все «минусы», о которых народ честно предупредили. В опубликованном постановлении Совмина и ЦК ВКП (б) от 14 декабря 1947 года было прямо сказано: «При проведении денежной реформы требуются известные жертвы. Большую часть жертв государство берёт на себя. Но надо, чтобы часть жертв приняло на себя и население, тем более что это будет последняя жертва».

Следует отметить, что данное обязательство было не менее честно выполнено: жертвы, понесённые населением, компенсировались регулярно повышаемыми зарплатами и неуклонным, год от года, снижением цен на розничные товары. Впервые снижение цен на продукты и промышленные товары, названное в народе «сталинским», произошло уже 16 декабря 1947 года, далее 10 апреля 1948, 1 марта 1949, 1950 и 1951 годов, 1 апреля 1952-го, 1953-го и 1954-го, закончившись вскоре после смерти вождя. Политика его преемника Никиты Хрущёва имела иной вид и смысл.

Государство возмещало потери от снижения цен увеличением поступлений от налога с оборота, являвшегося главным в системе социалистической экономики, уменьшением себестоимости товаров, что проявлялось по мере расширения их производства, компенсацией временно убыточных отраслей экономики за счёт высокорентабельных. Всё делалось действительно во имя и для блага советского человека.

У руководителей Союза ССР тоже был повод с хорошим настроением поднять бокал шампанского в новогоднюю ночь 1948 года. Денежная реформа, проведение которой было жизненно важно, а потому и неотвратимо, прошла без сучка, без задоринки.

Неизбежность обмена «старых» денег на «новые» обуславливалась тем, что за годы войны масса наличных денег в СССР возросла вчетверо по сравнению с довоенным периодом: с 18,4 миллиарда до 73,9 миллиарда рублей. При этом Советский Союз лучше всех воюющих стран, в смысле контроля за денежным обращением, пережил военное лихолетье.

Неизбежное включение печатного станка производилось из-за потери значительных территорий, где пропала в том числе и «наличка» (которой воспользовался противник, он же производил и вбросы огромного количества фальшивых рублей, имевших хождение наряду с настоящими), необходимости выплаты зарплат в тылу и на фронте, покрытия огромных военных расходов.

Инфляционные процессы, которые неизбежно следовали за появлением больших необеспеченных товарами денежных масс, купировались Наркоматом финансов, возглавляемым А.Г. Зверевым (нарком, затем министр финансов с 1938 по 1960 год), и Госбанком СССР (председатель правления в 1940–1945 годах Н.А. Булганин).

Четыре военных займа и столько же денежно-вещевых лотерей, проведённых в эти годы, в которых разыгрывались каракулевые шубы и шапки, серебряные сервизы и портсигары, множество других ценных вещей) связывали и выводили из обращения «наличку», однако её много оставалось на руках у спекулянтов, нажившихся на людском горе, некоторых военных, которым, помимо денежного содержания, платили за сбитые самолёты и уничтоженные танки, стахановцев, имевших большие зарплаты, творческой интеллигенции, получавшей крупные гонорары и премии. Они отчасти пострадали, да, что в целом тоже было отнюдь не критично.

Успех денежной реформы обуславливался и тем, что она была давно и тщательно продумана. Её проведением Сталин озаботился в конце 1943 года, когда до освобождения страны, а тем более победы было ещё очень далеко. Весьма узкий круг людей был посвящён в задуманное дело. Зверев, Булганин и сам лидер государства – вот та «тройка», которая в ходе долгих телефонных и личных встреч обсуждала все детали и нюансы мероприятия. Были разработаны многие варианты рисунков новых купюр (навеянные, как нетрудно догадаться, атмосферой тех лет), которые реализации не получили.

Слухи о предстоящей реформе просочились только в конце ноября 1947 года. Утечка произошла, вероятно, на уровне низшего технического персонала. Из-за этого финансово-экономической системе СССР пришлось испытать ряд мощных ударов: население массово бросилось снимать вклады в сберкассах. Прилавки магазинов опустели: раскупалось всё, от примусов и тканей до музыкальных инструментов, годами не имевших никакого спроса. Однако это объективно тоже работало на реформу: так мягко было изъято из оборота, по разным оценкам, до четверти наличных денег.

Затем последовал обратный наплыв денег в сберкассы. Счета открывались во множестве и на меньшие суммы. И вновь как выдача, так и приём вкладов осуществлялись невозбранно. Финансовая система снова продемонстрировала свою устойчивость. А мелкие вклады, как мы знаем, не пострадали затем вовсе.

Встречая Новый, 2023 год, нам тоже есть смысл поднять бокал за товарища Сталина, 75 лет тому назад продемонстрировавшего своей денежной реформой свободу и независимость Советского Союза. Ведь как было дело?

Программой военной помощи СССР, именуемой ленд-лизом, Соединённые Штаты, как дорожкой зерна для курицы, вели его в клетку Бреттон-Вудских соглашений. Прекрасно сознавая их кабальную сущность, советский лидер, не желая терять союзников, пусть и лукавых, в продолжавшейся войне с Гитлером, не препятствовал работе советской делегации в этом форуме. И даже подписанию итоговых документов.  

В 1945 году США продемонстрировали обладание двумя родами супероружия: атомным, испытанным на несчастных мирных японцах. И финансового, стащив в Форт-Нокс, штат Кентукки, золото со всей ограбленной ими Европы. Припоминаете фразу Г.К. Жукова: «Пока мы брали рейхсканцелярию, американцы брали золотой запас Германии»?

Но разве только немецкое золото взяли они? За океаном оказался золотой запас «освобождённой» ими Франции, а также других государств Европы.

Исходя из этого, США по Бреттон-Вудскому сговору жёстко привязывали валюты 44 государств, подписавших документ, к доллару: только на его основе устанавливался курс обмена и количество национальных валют, которые «суверенные» государства могли выпускать у себя по согласованию с Вашингтоном.   

Маски были сброшены, Советский Союз отныне не являлся ни союзником, ни партнёром США. Он становился «ведомым сателлитом». Поэтому Сталин и не стал участвовать в американском «междусобойчике», мотивируя это отказом Верховного Совета СССР ратифицировать документы из Бреттон-Вуда. 

Поступи он иначе, ни о каком восстановлении СССР в качестве экономического гиганта, создании собственного ядерного щита, полётах в космос и т. д. не могло быть и речи: стране была уготована роль попрошайки, сырьевого придатка, нищей полуколонии.

Сталин выстоял, и более того – победил. Под его водительством рубль в 1950 году обрёл золотое содержание (для доллара оно являлось всего лишь дымовой завесой, которая и развеялась в 1965 году, когда де Голль потребовал от президента США Линдона Джонсона обменять на золото полтора миллиарда наличных долларов, скопившихся в национальном банке Франции). Курс доллара к рублю был установлен в пропорции 1:4 вместо ранее доходившего до 1:17, из-за чего американские дипломаты в Москве почти голодали, питаясь консервами из посольских запасов и взывая к своему правительству о повышении зарплат.

Вот именно из-за этого (отказа принять американскую гегемонию), и упал «железный занавес», а «Голос Америки» открыл в 1947 году своё специфическое вещание на русском языке (Би-би-си ещё раньше, с марта 1946 года). Сталин стал изображаться ими тираном и чудовищем.

Акцент в денежной реформе в СССР 1947 года «неполживые» западные  СМИ неизменно делают на её «конфискационном характере». А как обстояло дело, скажем, во Франции, наименее пострадавшей от войны? (обмены «старых» денег на «новые» произошли во всех странах Европы, и не только).

Там нужно было принести деньги в банк, вся их сумма зачислялась на счёт, где 70 процентов её блокировалось навсегда, 20 – на неопределённое время, и лишь 10 процентов выдавалось на руки. Примерно такими же драконовскими мерами удалось привести в чувство и экономику Голландии, сократив денежную массу с 5,5 до 1,31 миллиарда гульденов.

Однако наиболее сильно разгулялась инфляция на окраинах Европы. Все рекорды побила Венгрия, отпечатав банкноты достоинством секстиллион, то есть миллиард триллионов пенгё, что и похоронило эту национальную валюту. Вместо неё возник форинт, но экономика воспряла только после того, как страна вошла в социалистическое содружество, избежав губительного пленения долларом.

Трудно расставались и с карточной системой, царившей во всех странах Европы, а также в Японии, Канаде, США. Советский Союз упразднил их, напомним, первым, в 1947-м, а вот в Англии, скажем, карточки на хлеб отменили в 1948-м, на сахар и сладости в 1953-м, на мясо - в июле 1954 года. Когда в СССР о них уже давным-давно позабыли… 

Заглавная иллюстрация: поздравительная открытка с Новым, 1948 годом.