Диверсия или провокация: как Польша использует инциденты на железной дороге

Обстановка в Восточной Европе в последние годы представляет собой череду кризисных ситуаций, которые создают в регионе атмосферу напряжения и взаимных обвинений. Русофобия стала привычным элементом политического дискурса в Польше и странах Прибалтики, и любые события в этих странах рассматриваются через призму противостояния с Россией. Помимо продолжающейся милитаризации восточного фланга НАТО, в публичном пространстве польские и прибалтийские политики продолжают формировать образ «российской угрозы», оправдывая этим рост военных затрат и жёсткие решения в отношении соседней Белоруссии, которую Варшава рассматривает как «форпост Москвы». В такой атмосфере любое чрезвычайное происшествие в регионе приобретает политический характер, становится поводом для громких заявлений. Поэтому произошедшие в середине ноября инциденты на железной дороге мгновенно превратились в крупный политический скандал и вызвали волну обвинений в адрес России и Белоруссии, а польские власти использовали ситуацию для давления на ЕС.

16 ноября стало известно о повреждении участка пути на железнодорожной линии Варшава – Люблин, ведущей на Украину. Позднее ещё один инцидент произошёл на той же линии в районе города Пулавы. Польские чиновники сразу же поспешили объявить эти случаи «беспрецедентным актом саботажа», угрожающим безопасности всего региона, и связали их с действиями России. Однако позже пресс-секретарь Национальной прокуратуры Польши Пшемыслав Новак сообщил: «Мы получили доказательства, которые указывают на очень высокую вероятность того, что непосредственными виновниками этих диверсионных актов террористического характера были два гражданина Украины: Александр К. и Евгений И.». Но это нисколько не смутило польские власти. Премьер-министр Дональд Туск продолжил использовать привычную тактику обвинений в адрес Москвы, а МИД Польши в ноябре даже закрыл последнее консульство РФ в Гданьске. По словам главы польского правительства, инциденты являются «частью гибридной войны», в которой Россия якобы использует украинцев для атак на польскую инфраструктуру.

Дополнительную интригу придало то, что диверсанты, по словам Туска, проникли на территорию Польши через Белоруссию, а после инцидента покинули страну тем же путём. В некоторых польских СМИ даже появились версии, что белорусские спецслужбы «могли закрыть глаза на передвижения диверсантов», хотя никаких фактических подтверждений не приводилось. В конечном счёте всё это было представлено Варшавой как доказательство причастности Минска к диверсиям, и польский МИД потребовал от белорусской стороны выдать сбежавших украинцев. При этом в Варшаве решили не обращать внимания на весьма интересный момент: один из подозреваемых ранее был осуждён на Украине по обвинению в диверсионной деятельности, но почему-то оказался на свободе и смог попасть в Польшу. Однако никаких вопросов к Киеву польские власти не задали, решив полностью использовать сложившуюся ситуацию в своей политической игре, направленной как на внутреннего, так и на внешнего зрителя. Правда, результаты этой игры оказались далеко не такими, как в Варшаве рассчитывали.

В европейских столицах инцидент восприняли настороженно, но без ожидаемой Варшавой истерики. Брюссель ограничился стандартными заявлениями о необходимости укрепления инфраструктурной безопасности, а в Берлине, хотя предварительно и согласились с польской версией произошедшего, но всё же призвали дождаться результатов следствия. По сути, единственной страной, которая на официальном уровне поддержала прямые обвинения Варшавы в адрес России, стала Украина. Официальный Киев заявил, что российские спецслужбы якобы вербуют украинских граждан, которые впоследствии совершают различные диверсии на территории ЕС и Польши. Правда, украинские спецслужбы  не рассказали, каким образом осуждённый ранее на Украине «диверсант» мог беспрепятственно перемещаться через границы Украины и ЕС.

Несмотря на неоднозначность ситуации, Варшава решила использовать её с максимальной для себя выгодой. В польской столице заговорили о необходимости укрепления границы, увеличения военного присутствия НАТО в стране, усиления контроля на пограничных переходах, а также о возможном пересмотре решения по открытию двух КПП на границе с Белоруссией. Правительство Туска также использовало инцидент для усиления внутреннего контроля, заявив, что необходимо увеличить полномочия спецслужб, расширить программы наблюдения и ужесточить законодательство о безопасности. В польской прессе появились предупреждения о том, что «российские агенты» могут действовать под видом мигрантов  – украинцев и белорусов  – и что нужно «укреплять национальную устойчивость». Однако действия польских властей с каждым днём вызывали всё больше вопросов, и среди версий произошедшего на железной дороге всё чаще появлялась и версия «провокации».

Сегодня наиболее активно обсуждаются три основные версии событий. Первая  – официальная позиция польских властей: диверсия была организована российскими спецслужбами, а Белоруссия якобы обеспечила логистику. При этом никаких серьёзных доказательств Варшава так и не представила. Вторая версия – действия украинских радикальных групп, действующих автономно или под влиянием украинских спецслужб. Киев уже не первый раз оказывается замешан в сомнительных операциях в Европе, включая диверсии на военных заводах, поджоги зданий и атаки на логистические центры. Самой известной диверсией стало участие Украины в подрыве «Северных потоков».

Польша ранее потворствовала подобным действиям Киева. Например, Туск заявлял, что Украина, дескать, имеет право атаковать связанные с Россией объекты в любой точке Европы, а глава МИД Польши Радослав Сикорский выражал надежду, что командующий украинскими силами беспилотных систем Роберт Бровди («Мадьяр») выведет из строя нефтепровод «Дружба», по которому Венгрия получает российскую нефть. Такой подход демонстрирует двойные стандарты польских властей: когда теракт совершается в Польше  – это «угроза для всего НАТО», а когда он направлен против России или Белоруссии  – это «право на самооборону».

Третья версия, обсуждаемая в СМИ и экспертной среде, предполагает провокацию со стороны польских спецслужб. Она опирается на прецеденты, когда правительства разных стран использовали инциденты в своих интересах. Диверсии на железной дороге идеально вписываются в политику нынешних властей Польши, которые всеми силами стараются доказать ЕС и США значимость Польши для НАТО и европейской безопасности, а раз так – необходимо дополнительное финансирование. Одновременно Варшава получила возможность обосновать расширение полномочий спецслужб, для чего законодательные инициативы были удивительным образом уже подготовлены.

В Москве и Минске отреагировали на происходящее в Польше довольно сдержанно. В России инцидент восприняли как очередную попытку Варшавы использовать любой удобный повод для обвинений. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что «все обвинения традиционно не имеют доказательства Варшава «запуталась в трёх соснах». Он также напомнил, что в ситуациях с диверсиями в Европе регулярно всплывают граждане Украины, и это «должно заставить задуматься» европейские страны.

Минск также отверг все обвинения, но при этом не отказался от диалога с Варшавой и даже выразил согласие помочь польским силовикам в поиске украинцев. Однако в Белоруссии напомнили, что польские политики неоднократно делали бездоказательные заявления, в то время как белорусские правоохранительные органы уже неоднократно задерживали диверсантов, подготовка которых происходила в Польше или при непосредственном содействии польских спецслужб. Более того, можно вспомнить о попытках провоза из Польши в Белоруссию боеприпасов, дронов, взрывчатки и оборудования для терактов, а также то, что Варшава не первый год предоставляет территорию страны для подготовки диверсионных групп, планирующих вторжение в соседнюю республику.

Необходимо заметить, что стремление Варшавы найти любой повод для усиления напряжённости в отношениях с Минском и Москвой вызвано не только желанием получить дополнительное финансирование из Брюсселя или Вашингтона, но и политической борьбой внутри самой Польши. В последние месяцы правительство Туска находится под давлением правопопулистских партий, которые критикуют его «мягкость» на международной арене и неудачную внутреннюю политику. Это ведёт к падению рейтинга правительства. Поэтому диверсии на железной дороге «пришлись как нельзя кстати»: теперь их используют как оправдание для усиления контроля над политическим полем и обществом, концентрируя всё больше власти в руках действующей коалиции и ослабляя оппонентов.

Такая политика уже привела к тому, что напряжённость в Восточной Европе достигла предела и в любой момент может выйти из-под контроля. На фоне высокой милитаризации Польши и прибалтийских стран это особенно опасно. Поэтому сегодня крайне важно, чтобы Варшава отказалась от использования подобных инцидентов в качестве инструмента внутриполитического давления и внешнеполитического шантажа и нашла в себе силы перейти к прагматичному диалогу с Минском и Москвой. Конечно, в свете событий это звучит фантастически, но ведь другого не дано.