Константинопольский мирный договор – залог Полтавской виктории и превращения России в империю

Обширные балтийские замыслы возникли у царя Петра I в ходе «Великого посольства» в Европу в 1697-1698 годах. Там и тогда он нашёл заинтересованных союзников в борьбе со Швецией, превратившей Балтику в своё внутреннее море, вдоволь хлебнувших лиха от этого агрессивного соседа (Данию и Саксонию, курфюрст последней Август II был также «по совместительству» королём польским и великим князем литовским). Но их воплощение требовало, прежде всего, надёжного «спокойствия южных границ».

Партнёры России по «Северному союзу» польский король Август II (слева) и Фредерик IV, король Дании и Норвегии

Для этого, параллельно с упомянутой государевой дипломатической миссией, думный дьяк Прокофий Богданович Возницын был послан на Карловицкий конгресс «Священной Лиги» (антитурецкой коалиции, участницей которой была и Россия). Основанием для её созыва стал ряд военных поражений Османской империи. «Союзники» вели себя омерзительно: каждый за спиной другого торговался с турками, выговаривая выгоды себе за счёт других. Особенно отличился польский посол. Он явился на конгресс пешком, но преисполненный спеси. Требовал себе «особой чести», при этом заявляя, что своего короля они, поляки, свергнут, потому что он «пророссийский».

Карловицкий конгресс 1698-1699 гг. Старинная гравюра

Конгресс происходил отнюдь не во дворце и даже не в солидном доме, а в палатках на берегу Дуная. Задули ветры, тряпичные хатки начало сносить, дров для отопления не было. Посол-поляк сдулся первым и исчез, подписав мирный договор на условиях ниже и жиже тех, которые первоначально им выдвигались. Урвав каждый своё, ёжась от холода, разъехались послы Австрии, Венецианской республики и влезшие в чужой пир представители Англии и Голландии. С тем «Священная Лига» и прекратила своё существование.

Прокофий Богданович в этой обстановке сделал максимум, чего можно было тогда достичь: не уступил ни пяди отвоёванной у турок русской земли, включая как восточные (Азов и Таганрог), так и западные (Кызы-Кермен, ныне город Берислав в Херсонской области, и другие городки) подступы к Чёрному морю. Последние в процессе дипломатического торга ему разрешалось вернуть туркам, но он этого не сделал. Однако максимум, чего ему удалось, это заключить не мир, а лишь перемирие сроком на два года.

Взятие Казы-Кермена 30 июля 1695 года. Гравюра-аллегория. Изображен торжественный въезд в крепость Петра I на колеснице, запряженной двумя львами (хотя государь и не принимал участия в штурме крепости). За ним скачет с булавой в руке гетман И. Мазепа. Позади него едет со свитой воевода Б. П. Шереметев, будущий главнокомандующий Русской армией в Полтавской битве.

Царя Петра I это отнюдь не устраивало по его далеко идущим планам. Ему был нужен именно мир, причём долгий и прочный. Стало быть, требовалось осуществить необычный, прежде небывалый дипломатический ход. И он был им найден.

Линейный корабль «Крепость». Гравюра Адриана Шхонебека.

Для доставки дипмиссии не куда-то на пустынный берег Дуная, каковыми были Карловицы (ныне Воеводина, Сербия), а в Стамбул, самое сердце Османской империи, был выбран один из лучших кораблей того времени – «Крепость», который, по слову современника, «доброго города стоил». До турецкой твердыни Керчь его сопровождала эскадра из 12 больших кораблей, капитаном одного из которых был сам Пётр Михайлов (псевдоним царя). «Турки пришло в ужас», – пишет в своих записках участник похода адмирал Крюйс. Ими была выделена флотилия военных судов, которой надлежало сопровождать «Крепость» в переходе по Чёрному морю. Но капитану этого 46-пушечного линейного корабля голландцу на русской службе Питеру ван Памбургу надоело волочиться за турецкими лоханками, и он лихо ушёл от них, самостоятельно войдя в Босфор и бросив якорь прямо напротив султанского дворца, чем вызвал немалый переполох в Константинополе-Стамбуле. Султан Мустафа II пожелал лично осмотреть диковину: ведь его в один голос уверяли, что русские корабли не способны выйти в Чёрное море, а тем более пересечь его.

Султаны Османской империи Мустафа II (который заключил Константинопольский мирный договор 1700 года, слева) и Ахмед III, который его в 1710 году разорвал)

Потянулись долгие дни переговоров. С 17 сентября 1699 по 14 июля 1700 года их было проведено 23, говоря по-современному, раунда. В последнюю из обозначенных дат главой русской дипмиссии думным дьяком Емельяном Игнатьевичем Украинцевым и был подписан искомый мирный договор сроком на 30 лет, развязавший руки царю Петру I для действий на севере. По нему Азов и всё устье Дона переходили к России. Кроме того, прекращалась выплата Москвой дани крымскому хану, вассалу Турции, достигавшей 30 тысяч рублей в год, и пресекались разбойничьи набеги крымчаков, уводивших десятки тысяч людей в рабство. Были освобождены, и доставлены домой, в Россию, 157 пленных, взятых в рабство по время Азовских походов царя Петра. Договорились и о постоянном дипломатическом представительстве России при дворе султана. Первым таким послом-резидентом стал граф П.А. Толстой.

Царь Пётр I, установивший регулярные дипломатические отношения с Османской империей, и первый постоянный посол-резидент России в Турции граф П.А. Толстой

Текст Константинопольского мирного договора был доставлен в Москву 8 августа 1700 года. Уже на другой день Россия, верная своим союзническим обязательствам, объявила войну Швеции. Пётр I смог двинуться по пути, который привёл его сначала к победной Полтаве, а затем и к блистательному Ништадтскому мирному договору 30 августа 1721 года, по которому Россия стала империей и вошла в число великих держав.

А Константинопольский мирный договор просуществовал вплоть до 1710 года, когда он был разорван следующим султаном Османской империи – Ахмедом III. Но это уже другая история.

Заглавное фото: Памятник Петру Первому в Санкт-Петербурге