Зачем националисты создают Альянс балто-черноморских наций

Под занавес 2014 г. в Киеве сборище украинских, белорусских, грузинских и прибалтийских националистических организаций торжественно объявило о создании Альянса балто-черноморских наций (АБЧН) для противодействия российской политике в регионе.

Дело не новое. И напоминает 1946 г., когда под присмотром западных спецслужб в Мюнхене объявили о создании Антибольшевистского блока народов (АБН). Название придумал соратник Геббельса Эдуард Штадтлер. При помощи ЦРУ АБН объединил бывших нацистов и националистов всех мастей. Президентом АБН назначили Ярослава Стецько, заместителя Бандеры.

Украинские СМИ пишут, что идея сотрудничества стран балто-черноморского региона против России зародилась в далеком 1918 г., и нацизм, мол, тут ни при чем. Но забывают добавить, что и в 1918 г. за этим стоял все тот же нацист Э. Штадтлер. История не знает антироссийских балто-черноморских союзов без примеси нацистской идеологии. АБЧН XXI в. – не исключение, а идейное продолжение идей Э. Штадтлера и АБН.

Сегодня перед украинскими национал-интеллигентами стоит непосильная задача: обосновать не только политическую, но и цивилизационную принадлежность Украины к балто-черноморскому региону и к Европе. Выглядит нелепо.

Надо ли Эквадору доказывать миру, что он географически и цивилизационно находится в Южной Америке? Надо ли Алжиру доказывать всем, что он находится в Северной Африке? Тратит ли Ирландия время и деньги на то, чтобы доказать всем свое нахождение в Европе? Это очевидно. А вот «евромайданной» Украине приходится выискивать одно доказательство своей европейскости за другим, и сколько бы их ни было найдено (выдумано), их всегда будет мало, потому что понятие европейскости утратило прежний географический и цивилизационный смысл и приобрело смысл политический.

Когда-то Меттерних утверждал, что Европа заканчивается у восточной окраины Вены. В награду за покорность и членство в НАТО в Европу разрешили «вход» Чехии, Польше, Румынии… Ныне Европа заканчивалась у восточных границ Польши.

С приходом к власти в Молдавии прозападных политиков эта республика тоже удостоилась именоваться европейской. Приднестровье, расположенное на той же широте и долготе, по указке суровых дядей из Брюсселя счастья европейскости было лишено. Лишена его была и Украина, но с победой «евромайдана» и ей Брюссель отвесил на своих политических весах чуток европейскости. На словах, не на деле. Потому что быть счастливым и называться им – две большие разницы.

И вот в украинском информпространстве появились обширные рассуждения на тему «Балто-черноморский регион – продолжение Средней Европы». В XXI в. перед украинскими националистами стоит та же задача, что и сто лет назад – доказать, что по всем статьям (политически, духовно, цивилизационно и геологически) Украина – это часть балто-черноморского региона и Средняя Европа.

Из архивной пыли извлекли наружу работы историка Степана Томашевского, который с линейкой и циркулем с кропотливой мелочностью высчитывал расстояние от французского побережья Атлантики и Уральских гор до т.н. Средней Европы, куда он включал свою Галичину, Белоруссию, Финляндию и Прибалтику. На основании приблизительной равности расстояний от Франции и Урала до этого региона С. Томашевский сделал вывод о принадлежности региона к Средней Европе.

Практически одновременно над той же проблемой сушил голову Дмитрий Донцов, гуру украинского интегрального национализма, который утверждал: «Ни в геологическом и климатическом отношении, ни в соответствии со своей речной системой Украина не является продолжением Русской равнины, хотя и не имеет с нею чётких разделительных границ. Напротив, через Литву и Польшу и через их систему рек она была, скорее, продолжением Средней Европы…Главная проблема Украины – избавиться от насильственной ориентации на Восток и пробудить в себе окцидентальные традиции».

Как можно разрезать надвое то, что «не имеет четких разделительных границ»? Только насильственно. Именно так Д. Донцов и делал, отдирая в своем воспаленном воображении Украину от остальной Руси: «Мы были, может, крайним востоком Окцидента (т.е. Запада), но никогда – крайним западом Ориента (т.е. Востока)».

Он даже предпочитал использовать режущие славянское ухо латинские термины (Окцидент, Ориент) и призывал к «окцидентализации» украинской психологии, культуры, религии, вплоть до перехода в католицизм через промежуточный этап – перекрещение в униатство.

Об извечной, но украденной «коварною Москвою» украинской европейскости писал в ХХ в. член ОУН Юрий Липа. Его «речная» теория гласила, что Украине сама география подсказывает политически ориентироваться на Запад и Юг, а не Россию, поскольку практически все реки по территории Украины текут с севера на юг, лишая Украину гидрографического сообщения с Россией. Отдельное значение в теориях Липы отводится Днепру. Эта «могущественная водная артерия Украины», утверждал он, всегда выступала как фактор интеграции украинского пространства, поскольку «речная сеть формирует единство территории, власти, торговли, обычаев, языка и религии».

Ю. Липа в «речной» теории, вопреки всему, не признавал, что «могущественная водная артерия Украины» как фактор интеграции берет свое начало на Валдайской возвышенности, ее бассейн составляет свыше 500 тыс. кв. километров. Река была настоящим интегратором для восточнославянских племен при объединении в единый русский народ. Ныне она протекает по территории России, Белоруссии и Украины. Но для Липы Днепр был интегрирующим украинским фактором…

Украинским историкам-националистам не дают покоя лавры Оскара Халецкого, введшего в оборот термин «Центрально-Восточная Европа». Сделано это было ради обоснования принадлежности Польши к европейской цивилизации и нивелирования влияния Германии, выдвигавшей концепцию Центральной Европы как территории безраздельного немецкого влияния.

О. Халецкому сделать это было не очень сложно, потому что и католическая вера, и традиционная русофобия сделали Польшу желанным членом европейской семьи. Другое дело Украина. Несмотря на мечты Д. Донцова, полностью от православия она не отреклась, а внушительная часть ее населения помнит о своих общерусских корнях.

Усложняет задачу то, что в строгом понимании слова Средняя Европа – это Германия, Австрия, Чехия, Венгрия, Хорватия, Словакия и Польша, т.е. то, что О. Халецкий назвал Центрально-Восточной Европой. Украинским националистам хочется растянуть полотно Средней Европы еще на пару тысяч километров, чтобы накрыть им Украину. Для этого хаотично продуцируются всевозможные фантазии, доказывающие среднеевропейскость Украины. Они послужат символическим утешением сторонникам «евромайдана» за недосягаемость для Украины членства в Евросоюзе.

Долговременного успеха это иметь не будет: что создано искусственно, то недолговечно. Со своими долгами, коррупцией, разрушенной промышленностью и запущенной системой соцобеспечения полноценная среднеевропейскость Украине не грозит. На ее долю выпадет роль боксерской груши, которая примет на себя все геополитические удары европейской политики на этом направлении.