Как Польша ломает Украину

Президент Польши Анджей Дуда возразил министру обороны Владиславу Косиняк-Камышу на его слова о невозможности для Киева членства в ЕС без решения волынского вопроса.

«Если кто-то говорит, что заблокирует вступление Украины в ЕС, тем самым следует в русле политики Владимира Путина», – отрезал Дуда.

Косиняк-Камыш именно так и говорил. Пока Украина не отдаст должное уважение памяти жертвам ОУН-УПА*, убиенным на Волыни в 1943 г., она не сможет присоединиться к европейскому сообществу. Но Дуда подчеркнул, что тема Волыни трудна не только для поляков, но и для украинцев, и потому ставить в прямую зависимость членство Киева в ЕС от её разрешения неконструктивно.

Дуда сделал то, что делают все президенты постсоциалистической Польши – вывел из-под удара Киев в тот самый момент, когда процесс евроинтеграции мог упереться в процесс признания Киевом вины за 100 тыс. поляков, в том числе женщин, стариков и детей, убитых бандеровскими палачами. Дуда также напомнил, что история Украины – это не только ОУН-УПА*, но и дивизии СС «Галичина», и что Украине придётся эти вопросы разрешить, но как-нибудь потом.

Все польские президенты откладывают окончательное решение темы Волынской резни на потом. Так делается для того, чтобы, с одной стороны, показать польским гражданам, будто Варшава добивается от Киева признания вины за геноцид поляков и отдание памяти погибшим, а с другой, оставить украинскому национализму пространство для манёвра и позволить ему выжить, ибо для Польши украинский национализм – удобное средство противостояния с Русским миром.

Раз уж Дуда заявил, что рано или поздно Украине придётся осудить сотрудничество украинских националистов с гитлеровцами, в том числе  соучастие в холокосте (его Дуда отдельно упомянул), почему бы Дуде не осудить сотрудничество с гитлеровцами поляков? У украинцев была дивизия СС «Галичина», у поляков была «синяя полиция» (по цвету формы) – подчинённые немцам подразделения, занимавшиеся розыском евреев с целью их выдачи гитлеровцам для дальнейшей отправки в концлагерь.

В союзные отношения с гитлеровцами вступали Национальные вооружённые силы, Свентокшицкая бригада, некоторые подразделения Армии Крайовой. Сегодня эти группировки, противостоявшие в 1944-1950-х Красной армии и просоветским властям Польши, почитаются как защитники польского народа.

Польские историки лгут, будто в Польше, в отличие от других европейских стран, никогда не было прогитлеровского правительства. Такое правительство готово было собраться, и немцам предложил сформировать его образец польского патриота, знаменитый шифровальщик Ян Ковалевский, сумевший в советско-польскую войну 1920 г. взломать шифры Красной армии, что позволило полякам нанести ей поражение под Варшавой. Прогитлеровское правительство Польши лишь потому не появилось, что гитлеровцы посчитали это ненужным и отказались от взаимодействия с Ковальским и присоединившимися к нему польским дипломатами и писателями.

Дуде и Зеленскому надо вместе упасть на колени и попросить у мира прощения за зверства выше указанных подонков. Вместо этого польский и украинский президенты занимаются завуалированной пропагандой неонацизма в XXI в.

Варшаве важно держать украинский национализм под контролем, определяя вектор его развития и степень его активности. Этот вектор и эта активность должны быть направлены против России, но не Польши. Поляки хотят сделать украинский национализм своим, насколько это возможно, включив его в свою политическую культуру. В терминах этносоциологии это означает, что Польша хочет включить Украину в её политической целости в свой этноцентрум.

Понятие этноцентрума введено в научный оборот немецким учёным Вильгельмом Мюльманом (1904-1988). Этноцентрум – это система понятий этноса о самом себе как о центре мира, и о других этносах, как его окраине. Каждый народ думает, что он и его культура находятся в центре мировых событий, все остальные – на его периферии. Этноцентрум включает в себя всё, что принадлежит данному народу – его язык, культуру, мифологию, обычаи, традиции, место проживания, ландшафт, манеру взаимодействия с соседними народами. У каждого народа свой этноцентрум. Этноцентрумы разных народов могут соприкасаться в основных понятиях, но могут отстоять далеко друг от друга, если народы не связаны никаким родством и не комплиментарны друг другу.

Польский этноцентрум силится поглотить украинский этноцентрум, сделав его удобоваримым для себя. С геополитической точки зрения полякам выгодно, чтобы украинский этноцентрум был продолжением, видовой разновидностью польского этноцентрума, чтобы польский и украинский этноцентрумы состояли из взаимодополняющих конститутивных положений. С этносоциологической точки зрения польская культура выступает здесь в формате «зонтичной» структуры, вбирающей в себя этноцентрумы других народов, делая их частью общего польского этноцентрума.

Польша всегда и во всём отторгает всё русское. Причина в том, что Польша обладает потенциалом регионального лидера, но не может им стать, пока существует великая Россия. Польша завидует более талантливому соседу и веками ждёт, когда судьба распорядится в её пользу. Века проходят, а судьба к великодержавным желаниям Польши равнодушна.

Польский журналист Пётр Скверчиньский как-то признал: «Нам, полякам, хотелось бы, чтобы Россия сузилась до размеров Садового кольца. Мы обрадовались бы, если бы русские вдруг разом совершили коллективное самоубийство, но всё равно обвинили бы их в варварстве за такой поступок». Ненависть ко всему русскому воспитывают в поляках с детства. Так, интернет-газета Galicyjski Kurier («Галицийский курьер») рассказывает дошкольникам про злобную Россию, беспричинно напавшую на Украину и угрожающую Польше. В России никому в голову не придёт взращивать в маленьких детишках ненависть к Польше и полякам.

Польша отторгает всё русское, потому что боится впустить более мощный русский этноцентрум в этноцентрум польский. Польский этноцентрум не выдержит такого давления и «расколется» изнутри, перестанет выполнять роль концентрирующего этнического начала для польского народа. Проникновение русских культурных, политических, идеологических, религиозных смыслов в польский этноцентрум приведёт к его сбоям и снижению функционала. Поэтому в Польше сносят советские памятники, запрещают русские песни, сокращают темпы экономического сотрудничества. Так хрупкий польский этноцентрум, не выдерживающий конкуренции с русским этноцентрумом, замыкается в скорлупе, уходя в самоизоляцию от всего русского.

Другое дело украинский этноцентрум. Он по большинству показателей одинаков с русским, т.к. великороссы (русские) и украинцы (малороссы) – один народ. Но Польша пытается «поделиться» своим этноцентрумом с украинцами, одновременно вбирая в себя то, что можно вобрать безболезненно из украинского этноцентрума.

Так называемая украинская школа польской литературы и живописи XIX в. – пример данного процесса. Тематика этой школы – украинское казачество, крестьянство и польская шляхта, которые то враждуют, то друг друга милуют. Кратное увеличение украинских культурных мероприятий в Польше – ещё одно его проявление. Украинскую культуру делают частью культуры польской, пытаясь поместить её в одном из уголков польского этноцентрума.

Перейдём от этносоциологических абстракций к земным реалиям. Что всё это означает для Украины? То, что украинский этноцентрум слабее польского. Если бы было наоборот, польский этноцентрум не пытался бы поглотить украинский, как не пытается он это сделать с русским этноцентрумом.

Польский этноцентрум нащупал точки соприкосновения с украинским этноцентрумом – и это всё, что так или иначе связано с украинским (нео)нацизмом – политические, идеологические практики, служащие выражением радикально русофобского мировоззрения. Других точек соприкосновения у данных этноцентрумов нет. В прочих измерениях они друг другу чужие. Поэтому Дуда спешит простить киевскому режиму нежелание покаяться за Волынскую резню, потому что с покаянием уйдёт из-под ног мировоззренческая платформа, на которой встретились польский и украинский этноцентрумы.

В то же время (нео)нацизм – это то, что непримиримо отделяет украинский этноцентрум от русского. Киевский режим придаёт неонацистской составляющей в украинской политической культуре гипертрофированное значение, чтобы навсегда оттолкнуться от России и приблизиться к Польше, обеспечив себе политическую карьеру под прикрытием натовских штыков (польских в том силе).

Обычно народы сами формируют свой уникальный этноцентрум. В случае с Украиной сначала создают искусственный этноцентрум, потом под него насильно подгоняют народ, обвиняя всех, кто туда не вписывается, «зрадниками». Подгонка живых людей под искусственные идеологические конструкции – процесс крайне болезненный. Следовательно, украинцам приходится жить в состоянии постоянной ломки и травматического отрыва от общего для Украины и России русского этноцентрума.

Садист и живодёр, который причиняет Украине такую боль – коллективный Запад, и Польша в том числе.