Информационно-аналитический портал
ссылка

Михаил Врубель: киевские годы

Михаил ХУСТОЧКА
16.03.2012
Напечатать
Увеличить шрифт
А
А
А

 

М. Врубель. «Сошествие Святого духа». Роспись Кирилловской церкви в Киеве

Жизнь одного из самых мистических русских художников, Михаила Врубеля, тесно связана с Киевом. Здесь произошли судьбоносные события его жизни, здесь художник начал разрабатывать любимую тему демона, которая открывалась зрителю как нечто таинственное, недосказанное. Киев по праву можно считать колыбелью живописного стиля Врубеля. Он приехал в Киев студентом третьего курса академии, имея в творческом багаже три-четыре акварели и десяток рисунков, а покидал его сформировавшимся зрелым мастером. Художник всю жизнь признавался в любви к древнему городу: «Как хорош, однако ж, Киев! Жаль, что я здесь не живу! Я люблю Киев!» Годы пребывания в Киеве (с 1884 по 1889 гг.) сам Врубель считал «лучшим периодом своей жизни». Эскизы неосуществленной росписи Владимирского собора, портрет-картину «Девочка на фоне персидского ковра», рисунки и акварели художника сейчас можно увидеть в Киевском музее русского искусства.

 
 
М. Врубель. Автопортрет. Киев, 1885 год
 
 
В Киев Врубель приехал весной 1884 года — по приглашению искусствоведа профессора Адриана Прахова для участия в реставрации древних росписей Кирилловской церкви и работ во Владимирском соборе. Ему было доверено руководить бригадой художников и реставраторов. Профессор Николай Мурашко, ответственный за весь комплекс работ, вспоминал о первой встрече с М. Врубелем: «Михаил Александрович всех к себе очень располагал и внушил уважение к себе всей маленькой артели. При моей попытке с ним поторговаться насчет платы — он, дескать, такой молодой еще — Врубель возразил: “Я молод годами, но зрел мастерством”»...
 
Акварели на темы сюжетов М. Лермонтова были написаны в доме №1 по Андреевскому спуску — М. Врубель снимал там комнату с видом на Днепр. Сын А. Прахова, Николай, писал, что толчком к развитию темы «Демона» была киевская премьера одноименной оперы Антона Рубинштейна: «Очень сильно реагировал на постановку спектакля, пение и игру Тартакова Врубель, которого наша мать Эмилия пригласила после спектакля к нам»... «Увидев на столе клочок бумаги и маленькую коробочку с акварельными красками фабрики «Фабера», стал с увлечением писать». Эта манера рисовать и писать где попало и на чем попало очень, часто не завершая гениально начатые рисунки, и раздаривать их была типичной для импульсивного Врубеля. Он поражал многих своими увлечениями, бездумной тратой случившихся вдруг денег при систематическом безденежье.
 
На одной из самых известных картин киевского периода — «Девочка на фоне персидского ковра» — изображена старшая дочь владельца центрального киевского ломбарда. Врубель превратил 16-летнюю Машу Дахнович в восточную принцессу — хрупкая девочка с бледным лицом и большими темными печальными глазами окружена драгоценными коврами, шелками, ювелирными украшениями. Ломбард, в котором художник нашел свою модель, находился на пересечении Крещатика и улицы Фундуклеевской (сейчас — бульвар Шевченко). Врубель бывал там часто — делал зарисовки старинных ковров и антиквариата и закладывал драгоценности, когда заканчивались деньги. Вот отрывок из киевского письма сестре Анне: «Я теперь пишу очень красивый этюд с девочки на фоне бархатного ковра — вот твои двадцать рублей и помогут мне его окончить спокойно; вероятно, удастся его продать руб. за 200–300…» Ростовщик Дахнович так и не расплатился с Врубелем за портрет дочери. Художник трижды выставлял картину на аукцион, пока, наконец, ее не купил меценат И. Терещенко. 
 
 
М. Врубель. Девочка на фоне персидского ковра. 1886 год
 
 
Кстати, именно Терещенко изображен на «Портрете мужчины в старинном костюме», который в народе именуют «Иваном Грозным». Эта работа появилась благодаря А. Прахову: приобретенный им кусок старинной украинской парчи заинтересовал живописца. Он воссоздал колоритный орнамент, а потом, подклеив полоску бумаги, дорисовал лицо И. Терещенко.  
 
 
М. Врубель. Портрет мужчины в старинном костюме
 
 
В доме Прахова Врубель познакомился с его женой Эмилией, матерью троих детей, которая была старше 28-летнего Врубеля на четыре года.
 
Богемная молодежь часто по вечерам собиралась в доме профессора Прахова на посиделки за чаем. Душой компании неизменно была очаровательная супруга Адриана Викторовича — Эмилия Львовна. Она была значительно моложе своего мужа, образованна, умна, с хорошим вкусом и манерами. При этом вспыльчива, с сумасшедшинкой. Сохранились воспоминания современников об этой женщине. Так, художник Мурашко был неприятно удивлен, обнаружив на врубелевских эскизах черты «этой крикухи». Врубель огорчился: «Вы не то увидели!»
 
Правнучка Э. Праховой, киевская художница Александра Прахова вспоминает: «Эмилия Львовна была дамой с придурью. В нашей семье знали, что нельзя во время семейной трапезы огорчать бабулю — ведь она могла, не моргнув глазом, вылить чай за шиворот кому-то из сидящих или разбить чашку о пол. Она была довольно властным человеком — эдакая домашняя Салтычиха. Эмилия Львовна испортила жизнь своей дочери Елене. В нее был влюблен тогда малоизвестный художник Михаил Нестеров и даже якобы сделал ей предложение. Но Эмилия Львовна воспротивилась, сказав, что Леля достойна лучшей партии. В итоге Елена так и не вышла замуж. Кстати, Варвара-великомученица в правом иконостасе Владимирского собора написана Нестеровым с Елены Праховой. Узнав об этом, жена тогдашнего киевского генерал-губернатора вспылила: «Что же мне — ходить молиться на Лельку Прахову?!» И маленький Иисус на руках у Богоматери в Кирилловской церкви тоже имеет «праховское» происхождение: его Врубель писал со второй дочери Эмилии Львовны — Ольги. Прабабушке льстила любовь Врубеля, но романа с физической изменой мужу у них никогда не было. Да и не испытывала она ответного чувства к Врубелю, который, по ее словам, «вел себя странно и просто по-детски». Однажды пришел в гости к Праховым с лицом, измазанным зеленой краской. «Что вы с собой сделали?» — удивилась Эмилия Львовна. «Так красиво же!» — ответил Врубель. 
 
 
М. Врубель. Голова женщины. 1884—1885 годы. (набросок с Э. Праховой)
 
 
Равнодушие Э. Праховой доводило Врубеля до отчаяния. Художник К. Коровин встретился с Врубелем в поместье Трифоновских: «Что это у вас на груди белые большие полосы, как шрамы?» — «Да, это шрамы. Я резал себя ножом. Поймете ли вы, — сказал Врубель, — я любил женщину, она меня не любила — даже любила, но многое мешало ее пониманию меня. Я страдал в невозможности объяснить ей это мешающее. Я страдал, но когда резал себя, страдания уменьшались».
 
К осени 1884 года М. Врубель завершил монументальные работы — настенные композиции Кирилловской церкви. Художник создал две композиции («Надгробный плач» — в нише притвора, «Сошествие Святого Духа на апостолов» – на хорах); головы Моисея и Христа — над входом в крестительную; двух ангелов с лабарами (профессиональными сборщиками пожертвований для церкви) — в молитвенной на хорах; архангела Гавриила — на предалтарном столбе; сцену «Въезд в Иерусалим» — в центральном нефе; четыре иконы на цинковых досках для мраморного иконостаса — «Святой Афанасий», «Богоматерь с младенцем», «Христос», «Святой Кирилл».
 
В работе «Сошествие Святого духа» Врубель написал портреты своих киевских знакомых — священника церкви Петра Орловского, археолога Гошкевича, профессора Прахова, а в виде одного из ангелов он изобразил себя. По канону, каждый апостол должен занимать определенное место. Четвертым справа должен быть апостол Лука, который тоже был художником. У всех открыты глаза, кроме него, — как будто он уже осознал и принял произошедшее с Христом. В этой же работе использован большой спектр цветов, из-за чего одеяния святых кажутся разного цвета при освещении днем, ночью, вечером. 
 
Навязчивые проявления чувств Врубеля к Эмилии начали раздражать ее мужа, и Прахов предложил Врубелю отправиться в Италию — познакомиться с творчеством старых мастеров. Там художник пишет иконы — Кирилла Александрийского, в честь которого и названа Кирилловская церковь, Христа и Богородицы, в которой угадывается сходство с госпожой Праховой.
 
Сохранились наброски, и на первом из них лицо полностью Э. Праховой — глаза и нос еще человеческие. В следующем наброске видно уже каноническое воплощение Девы Марии. Правда, глаза у Нее еще больше, и в них уже другое выражение. 
 
 
Рисунок к иконе Богоматерь с младенцем. 1884—1885 годы
 
 
К концу апреля 1885 года четыре образа, написанные на цинковых пластинах, были перевезены в Киев и установлены в алтаре Кирилловской церкви. Каждая икона писалась лишь по две недели.
 
Перед его отъездом Эмилия сказала: «Вы слишком много думаете о себе. Это вам мешает жить и огорчает тех, кого вы думаете, что любите, а на самом деле заслоняете все собой в разных театральных позах. А любовь должна быть деятельной и самоотверженной!»
 
Образ Э. Праховой был воплощен в лике Богоматери. В связи с этим в адрес Врубеля нередко звучали возмущенные реплики — как можно молиться живой женщине? Михаил Нестеров, который сам использовал черты старшей дочери Праховой Елены в образе Святой Варвары, вообще ничего не упоминает о сходстве, хотя от работы Врубеля он был в восторге. (Кстати, Елена стала моделью также для знаменитой врубелевской «Царевны Лебеди»). Вот что он пишет в письме родным в 1891 году: «В воскресенье был я в Кирилловском монастыре (ХII века). Его реставрировал года три-четыре тому Прахов. Там между другими художниками есть работы Врубеля (четыре образа в иконостасе). Писал он их в Венеции под впечатлением старинных мастеров и приложил к этому свой удивительный талант, и вышло нечто, от чего могут глаза разгореться. Особенно хороша местная икона Богоматери, не говоря уже про то, что она необыкновенно оригинально взята, симпатична, но главное — это чудная, строгая гармония линий и красок». 
 
 
М. Врубель. Богоматерь с младенцем. Икона Кирилловской церкви
 
По возвращении в Киев в 1886 году Врубель узнал, что Прахов пригласил работать над росписями Владимирского собора Васнецова, Нестерова, Котарбинского и Сведомского. Отвергнутый, он продолжал писать многочисленные эскизы росписей собора. Кроме того, создал «Моление о чаше» для церкви в имении Тарновских под Киевом.
 
Врубелю все-таки удалось поработать во Владимирском соборе, но лишь над несколькими орнаментами.
 
Акварельные эскизы к росписям Владимирского собора стали высшим достижением мастера в киевский период его творчества. Среди них — четыре варианта «Надгробного плача», а также «Вознесение», «Воскресение», «Ангел с кадилом и свечой». 
 
 
М. Врубель. Надгробный плач. 2-й вариант. 1887 год
 
 
«Я хочу, чтобы все тело его лучилось, чтобы все оно сверкало, как один огромный бриллиант жизни» — так говорил художник о своем замысле образа Христа в «Воскресении». 
 
 
М. Врубель. «Воскресение»
 
В Киеве у художника начали проявляться первые признаки душевной болезни: агрессивность сменяется меланхолией, и так по нескольку раз в сутки. Как-то он сказал друзьям, что срочно уезжает на похороны своего отца, а через два дня после его отъезда «покойник» приехал в гости к сыну. Осенью 1889 года художник переехал в Москву, где познакомился с известным богачом и меценатом Саввой Мамонтовым, который буквально завалил его заказами. В 1895 году в частном оперном театре Мамонтова он встретил талантливую оперную певицу Надежду Забелу, ставшую через год его супругой. А в 1901 году у супругов Врубель родился сын Савва.
 
 
Портрет Н. И. Забелы-Врубель в туалете ампир. 1898 год
 
В мае 1903 года Врубели с сыном отправились в Киевскую губернию, в имение В. В. фон Мекка, одного из богатых поклонников Врубеля, который приобрел «Демона». Они доехали до Киева и остановились в гостинице. Неожиданно заболел ребенок. Через два дня его не стало. Все заботы о похоронах взял на себя Врубель, он вышел из апатичной неподвижности, старался быть бодрым и поддержать жену. Похоронив на киевском кладбище сына, Врубели все-таки поехали в имение фон Мекка. Пробыли там недолго: уже через несколько дней у художника снова начались приступы душевной болезни.  
 
 
М. Врубель. Ангел с кадилом и со свечой. Эскиз к росписи Владимирского собора в Киеве. Акварель. 1887 год
 
 
В марте 1905 года вновь возникло маниакальное состояние, и он был госпитализирован в частную психиатрическую больницу. Во время этой госпитализации Врубель утверждал, что жил во все века, видел, как в Киеве в конце первого тысячелетия закладывали Десятинную церковь. Сам художник однажды сказал жене: «Я, наверное, с Кирилловского начал, в нем же и закончу» (в Кирилловском монастыре в Киеве размещалась больница для душевнобольных). Михаил Александрович с женой посещали разные клиники, но здоровье только ухудшалось, падало зрение и в конце концов наступила полная слепота. Но даже в таком состоянии художник пытался работать, используя короткие моменты просветлений.
 
14 апреля 1910 года в Санкт-Петербурге 54-летнего Михаила Врубеля не стало.
 
Поэт Александр Блок посвятил Врубелю стихотворение:
 
Как тяжело ходить среди людей
И притворяться непогибшим,
И об игре трагических страстей
Повествовать еще не жившим.
И вглядываясь в свой ночной кошмар,
Строй находить в нестройном вихре чувств,
Чтобы по бледным заревам искусства
Узнали жизни гибельный пожар!
 
 
М. Врубель. Автопортрет. 1904 год
 
Позже вдова написала в дневнике: «…сегодня тепло совсем, весна уже чувствуется на кладбище. Священник из Новодевичьего монастыря сказал: «Художник Михаил Александрович Врубель, я верю, что Бог простит тебе все грехи, так как ты был работником». Потом говорил Блок. Его речь длинная, красивая, похожая, может быть, на картины Врубеля. Он сказал, что покойного лично не знал, что рассказы о нем точно сказки, что он слышал, будто Врубель 40 раз переписывал Демона, и один раз лицо вышло неописуемой красоты. Что Врубель — гений, который видел то, чего никто не видит…»
КУЛЬТУРА
424
Поставить лайк: 554
Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору
https://odnarodyna.org/content/mihail-vrubel-kievskie-gody