Плоды украинизации (I)

Попалась на глаза небольшая брошюрка «За цілковиту українізацію» (1), изданная в Днепропетровске в 1929 году

Автор первой части брошюрки понимает, что, выходя к народу с подобным призывом, выставленным в самом названии «печатного корма», неизбежно придется столкнуться с одним «детским» вопросом, который обойти невозможно.И потому брошюрка начинается так: « А чи треба взагалі українізуватись?»

И отвечает на этот вопрос - по «одесскому» обычаю - собственным риторическим вопросом: «Царський уряд душив українців, євреїв, поляків, татар?» После чего на всякий случай сам же на него и отвечает: «Душив».

Страшное слово «душив» употреблено, конечно, с перебором, характерным для всего сообщества обличителей «царату», привыкших пользоваться в этом деле «голливудскими» изобразительными средствами. На самом деле застигнутый врасплох «царський уряд» пытался робко и неумело, и не вполне представляя, с чем имеет дело, сопротивляться той украинской болезни, которую его противники изготовили ему на погибель и об опасности которой для русского народа и его государства мы уже имеем возможность достаточно судить «по плодам».

Оставим без комментариев тот факт, что представители коммунистической власти, критикующие «царат» за то, что он, по их мнению, кого-то «душив», несмотря на заявленное ими грядущее освобождение всех наций «від національного гніту», не мудрствуя лукаво, поступили тем же манером, требуя украинизации «цілковитої», то есть «око за око»…

* * *

Почему именно «око за око»? Это несколько проясняется, если обратить внимание на фамилию автора этого текста. Текст подписан – П. Канцелярский. Кто именно спрятал свою личину под этой «канцелярской» фамилией – неведомо. Знаем лишь, что всякого рода «технические» фамилии (вроде Агрегатов, Свердлов или Дыроколов), как и фамилии с политическим оттенком (вроде Коминтернов или Первомайский), заставляют усомниться в их подлинности. Что же касается того, зачем было прятать свою личность при написании ничтожного, в несколько страниц, текста, то об этом мы тоже, к сожалению, знаем уже по результатам. Затем, что затевалось преступление: по незаметной подмене русскому народу этого края национального кода, приведшей на исходе ХХ века к геополитической катастрофе – расколу великого русского народа с тысячелетней историей. А для преступников, покусившихся на такое, лучше быть неузнанными.

О гибельности того, что в этой брошюрке предлагалось совершить над собой простому русскому человеку, из которого, начиная с 1917 года, форсированно стали делать «украинца», свидетельствует и «предательское» словечко  «самоукраїнізація», промелькнувшее в предисловии к брошюрке, очень напоминающее слово «самоубийство».

Для оправдания же всей «генной инженерии», которая затевалась коммунистической властью в бывшей Малороссии, автор брошюрки прибегал к той же байке, которую и в наши дни старательно вбивают в головы населению новоиспеченной украинской державы о том, что оно будто бы изначально было украинским, но в процессе истории русифицировано «пивничным сусидом».

За выяснением мотивов, которыми на самом деле руководствовались коммунистические украинизаторы, стоит обратиться к исследованию «Украинское национальное движение. УССР. 1920 –1930-е годы», изданному в 2006 году в Москве тиражом аж в 400 экземпляров (2).

Как пишет автор данного труда, после начала украинизации «в Москву и Харьков летели жалобы, в том числе от рабочих, и предложения определять родной язык по тому, на каком разговаривали в семье и на каком с детства привык общаться ребенок. Но в школах и ответственных учреждениях им в этом отказывали, мотивируя тем, что украинцы не знают свой родной язык из-за прежней политики русификации. Иными словами, украинизация изображалась не политикой по формированию украинской идентичности, каковой она на самом деле являлась, а мерой по возвращению некоего «истинного» национального облика национально неполноценным (что следовало из этой нехитрой логики) соплеменникам» (2, с. 208). Народ же чувствовал во всех этих мерах подвох.

* * *

После революции и гражданской войны, когда прежняя правящая и культурная элита края, считавшегося прежде оплотом русского самодержавия, была изгнана или уничтожена, когда, по выражению одного из философов, к русскому телу вместо русской головы приделали еврейскую, новой власти нужно было искоренять в этом крае все, что связано было с православной и самодержавной Россией.

Для осуществления этих целей в качестве «естественного союзника» вполне подошли всевозможные украинствующие, выращенные, особенно в годы Первой мировой войны, в австрийских и германских «инкубаторах» и предназначенные для борьбы с Россией.

Эти украинствующие, затаившиеся было после разгрома петлюровских армий, почуяв конъюнктуру, стали понемногу поднимать голову, а те из них, кто успели бежать за границу, потихоньку просачивались обратно на Украину (включая Грушевского) – и всплывали на поверхности «новой жизни» в виде учителей, творческих, научных и культурных работников и т.п. Советская власть надеялась их использовать для своих целей, они же думали о своем. Постепенно установилось положение, выраженное словами украинствующего интеллигента Т. Макода: «Мы – украинские интеллигенты, которых очень много, – и партия – два целиком противоположных лагеря, которые стремятся обмануть друг друга». Украинствующие, быстро освоив коммунистическую риторику и получив в свои руки сферу образования и информации на Украине, продолжали добиваться своих целей «скрыто, под советскими лозунгами, прикрываясь коммунистической и интернациональной фразеологией» (2, с. 254). Правящая сила чувствовала эту неискренность, что и отразилось в дальнейшей аргументации авторов брошюрки, обращенной к приговоренным к «украинизации» пролетариям.

* * *

«Основна масса людей, що безпосередньо працює зараз над розвитком української культури, як відомо, належить не до робітничої класи... Ми просто хочемо, щоб пролетаріят впливав на розвиток української культури всіма засобами… тоді буде цілковита гарантія, що армія робітників української культури буде виховувати мільйони людей у дусі його, пролетарського, світогляду, його ідеології… А скажіть, будь ласка, як ви будете впливати, коли не будете сами добре знати українську мову?…» (1, с.5)

Далее следует еще один эпизод, объясняющий, для какой еще надобности господам «канцелярским» понадобилась украинизация: «Пробачте – ми забули про світову революцію… Жовтнева Революція викликала до життя декілька десятків мов, що за царату були в занепаді, пригнічувались. Невже світовий Раднарком (а такий таки буде!) після світової пролетарської революції не почне сприяти розвиткові національної культури негрів, друзів, індусів, корейців і сотень інших націй, що зараз пригнічуються імперіалістами? Питається: чому б він не зробив того, що є в нас, лише в світовому масштабові?» (1, с. 6)

То есть речь идет о свого рода всемирной рекламной кампании, завлекающей в «світовий Раднарком» страны и народы, для которых положение на Украине должно продемонстрировать, что, вступая в упомянутый «Раднарком», им не следует бояться утраты своего национального облика.

Как справедливо отмечает другой автор Елена Борисенок, посвятившая этой теме свое исследование «Феномен советской украинизации»: «Курс на коренизацию [проявившуюся на Украине в форме украинизации] был принят XII съездом РКП(б) в 1923 г. на фоне ожидания, что вот-вот произойдет революция и в Германии» (3, с. 28).

А.В. Марчуков о планах большевиков пишет так: «Для стоящих перед партией глобалистских задач построения новой, коммунистической цивилизации русская культура как элемент, скрепляющий воедино шестую часть суши, утрачивала свое значение. В рамках глобального общества не имели принципиального значения и «уступки» «угнетающих» наций нациям «угнетаемым». Борьба с великодержавностью, равно как и создание для русскости неравноправного положения, в наибольшей степени способствовали становлению тех национальностей и культур, которые возникали на противопоставлении ей» (2, с. 306).

Обращенная к «массам» аргументация в брошюрке завершается такими словами: «Коли хто з читачів відшукає хоча б один аргумент проти прилучення до українізації пролетаріяту, будь ласка, пришліть, не затримуйте» (1, с. 6). Не правда ли, очень похожими на те «проникновенные» слова, которыми недавно завершилась аргументация за «европейскую ассоциацию» Украины «поменявшего ориентацию» президента Януковича ко все еще «пророссийским» депутатам его партии (предложившего несогласным с его доводами покинуть зал).

Разница только в том, что депутатам в случае непослушания грозило сокращение «нажитого непосильным трудом», тогда как «читачам» 20-х годов, «відшукавшим хоча б один аргумент проти», по законам того времени грозили бы более серьезные «неприятности».

Остряки пишут, что и «Раднарком» ныне вполне заменим на «Вашингтонский обком». Разница только в том, что Украина 20-х годов сама создавала «Раднарком», а сегодня выполняет установки «Вашингтонского обкома».

* * *

Главным результатом усилий строителей «світового Раднаркому» было выведение на нашей земле новой, более «устойчивой», породы украинствующих. Если прежняя, традиционная, порода формировалась из «мелкобуржуазных элементов села», то о новой породе А.В.Марчуков пишет так: «К середине 1920-х во всеуслышанье заявило о себе и другое направление… более активное и приспособленное к новому строю. Это направление… имело совершенно иной источник происхождения. Им был город, его буржуазные слои, мещанство… Появление украинской государственности и стимулируемое ею развитие Украины как национально-государственного организма… укрепляли эти слои …которые при соответствующей поддержке со стороны коммунистического государства превращали, образно говоря, булгаковский «Киев Турбиных» в Киев «украинский».

Город вырастил новый тип украинского служащего, но украинского не только и не столько по этническому происхождению и даже не по культуре и мироощущению, сколько по принадлежности к украинскому государственному организму – УССР, предполагающему своей основой (пусть и до известной степени формально) украинскую систему ценностей… Это направление произрастало далеко не только из «украинских» корней… Оно было даже не столько формой национализма, сколько формой местечковых интересов» (2, с. 316-317).

Украинизаторская политика коммунистической власти продолжалась с временными послаблениями все годы ее существования. Эта политика была действенным средством контроля над территорией, направленным против возрождения в народном сознании тех традиционных духовных ценностей, которые на языке этой власти именовались «великодержавным шовинизмом». Власть умело балансировала на политической поверхности, то выпуская «джина украинизации» из «бутылки», то временно загоняя его внутрь. Упомянутые же послабления вызваны были чаще всего требованиями внутрипартийной борьбы, когда те или иные вожди, для того чтобы заручиться народной поддержкой в борьбе с политическими конкурентами, шли на «популярные меры» и временно сворачивали украинизацию.

В украинизаторскую политику власти часто вмешивалось и обострение международной обстановки или те или иные внутренние кризисы, для преодоления которых власть вынуждена была прибегать к усилению централизации. Естественно, когда над всем государством нависала угроза, власть не могла полагаться на всю эту выведенную и вскормленную ею «хуторянско-мещанскую» «нацию», с ее местечковыми интересами и потому вынужденно, на время, отступала от своей антирусской программы.

(Окончание следует)

(1) За цілковиту українізацію (чому треба вивчати українську мову та як її треба вивчати). Видання Дніпропетровського ОК Л. К. С. М. У. 1929 р.

(2) Марчуков А.В. Украинское национальное движение. УССР. 1920 –1930-е годы. М.: Наука, 2006.

(3) Борисенок Е. Феномен советской украинизации 1920-1930-е годы. М.: Европа, 2006.