Анна Сниткина: «Солнце моей жизни – Достоевский»

Когда Аня Сниткина, будущая жена Фёдора Достоевского, 11 сентября 1846 года появилась на свет в Петербурге, самому писателю было уже без малого 25 лет. К тому времени он успел окончить Главное инженерное училище, уволиться с военной службы и дебютировать в литературе романом «Бедные люди».

Последующие три года его жизни были связаны с революционным кружком петрашевцев, где он познакомился с Николаем Спешневым и членами его «семёрки» – группой радикально настроенных вольнодумцев. Натура притягательная и загадочная, Спешнев в очень большой степени повлиял на молодого Достоевского; писатель даже называл Николая Александровича «своим Мефистофелем» и спустя десятилетия отразил многие его черты в образе Николая Ставрогина в «Бесах».

В апреле 1849-го около сорока петрашевцев были арестованы; через полгода часть из них – 15 человек, включая Достоевского, – приговорили к смертной казни «через расстреляние». Морозным утром 22 декабря заговорщиков привезли на Семёновский плац, зачитали приговор, накинули им мешки на головы, после чего, как вспоминал позднее писатель, приговорённым пришлось пережить «ужасные, безмерно страшные минуты ожидания смерти». В самый последний момент было объявлено о высочайшем помиловании и замене смертной казни на каторгу.

Когда Достоевский отправлялся в Сибирь, Аня Сниткина была трёхлетним ребёнком. Писателю предстояли четыре года каторжных работ в Омском остроге, а после этого – несколько лет военной службы рядовым.

«Любовь в таком виде есть болезнь»

Освободившись из острога весной 1854-го, Достоевский был направлен в 7-й Сибирский линейный батальон, квартировавший в провинциальном Семипалатинске. Здесь он познакомился с 28-летней Марьей Дмитриевной Исаевой, супругой местного чиновника, и влюбился в неё без памяти.

Муж Исаевой, горький пьяница, через год умер, и Фёдор Михайлович сделал предложение вдове, оставшейся с малолетним сыном на руках. Венчание состоялось 6 февраля 1857 года.

Но брак никак нельзя было назвать счастливым. Марью Дмитриевну оскорбляла бедность их жизни, скромное убранство квартиры, отсутствие нарядов; она то и дело устраивала сцены с надрывными рыданиями и истериками. В 1857 году, когда писателю разрешили выйти в отставку, Достоевские перебрались в Тверь. Марья Дмитриевна чувствовала себя всё хуже – у неё развивалась чахотка. Однажды она выкрикнула в лицо Фёдору Михайловичу: «Никакая женщина не может любить бывшего каторжника!» Осенью 1856-го Достоевский писал одному из своих друзей: «Любовь в таком виде есть болезнь...»

В 1859-м писателю разрешили жить в Москве и Петербурге. Выехав за ним в северную столицу, Марья Дмитриевна вынуждена была вернуться в Тверь: петербургский климат был ей противопоказан. Осенью 1862-го здоровье её резко ухудшилось, и Фёдор Михайлович перевёз жену в Москву. В течение полутора лет больная медленно угасала и в апреле 1864-го умерла.

«Русская Катька Медичи»

В начале 1860-х Достоевский пережил ещё один драматичный роман – со студенткой Петербургского университета Аполлинарией Сусловой. Инициатором знакомства стала именно 22-летняя Полина – так Фёдор Михайлович называл Аполлинарию. Молодая, своенравная «эмансипе», бунтарски настроенная нигилистка, пренебрегавшая всякими «условностями» и выше всего ставившая «свободу личности», она с первой встречи произвела на писателя очень сильное впечатление. Спустя годы философ Василий Розанов, женой которого станет Суслова, скажет, что Аполлинария «ушибла» Достоевского.

Летом 1863-го они вместе поехали за границу. Точнее, Полина выехала раньше, а Фёдор Михайлович прибыл в Париж лишь спустя два месяца. За это время Суслова успела влюбиться в какого-то испанца, который тут же её бросил. В отместку испанцу она отправилась путешествовать по Европе с Достоевским. Однако прежние отношения между ними так и не восстановились. Спустя 20 с лишним лет, когда Розанов спросит у Сусловой, почему они разошлись с Достоевским, она ответит:

– Потому что он не хотел развестись со своей женой, чахоточной...

– Так ведь она умирала!

– Да, умирала... Я же ему отдалась, любя, не спрашивая, не рассчитывая, и он должен был так же поступить. Он не поступил, и я его кинула.

Позднее Достоевский писал её сестре: «Эгоизм и самолюбие в Аполлинарии колоссальны. Она требует от людей всех совершенств, сама же избавляет себя от малейших обязанностей к людям... Мне жаль её, потому что, предвижу, она вечно будет несчастна».

Поразительно единодушие, с которым и Достоевский, и Розанов отмечали в Полине что-то «сектантское». В повести «Вечный муж» Фёдор Михайлович вывел образ, явно списанный с Сусловой: «Она была как хлыстовская богородица, которая в высшей степени верует в то, что она и в самом деле богородица... тип был страстный, жестокий, чувственный». А Розанов утверждал, что по характеру Аполлинария была «русская Катька Медичи» или «хлыстовская богородица поморского согласия»; он был убеждён, что, случись Варфоломеевская ночь, «Катька» стреляла бы по гугенотам, и рука бы её не дрогнула.

«Я вас люблю и буду любить всю жизнь»

Летом 1865-го Фёдор Михайлович заключил с издателем Стелловским контракт, согласно которому он должен был написать к 1 ноября 1866 года новый роман; в противном случае писатель обязывался заплатить неустойку и отдать Стелловскому авторские права на свой трёхтомник на 9 лет вперёд. Осенью 1866-го, понимая, что не укладывается в сроки, Достоевский решил ускорить работу за счёт приглашения стенографистки. Вот тогда-то в его доме и появилась 20-летняя Аня Сниткина, закончившая курсы стенографии.

Аня была девушкой умной, образованной, самостоятельной, взглядов придерживалась весьма консервативных, хорошо знала литературу, а Достоевским прямо-таки зачитывалась; по её словам, она «любила Достоевского ещё до встречи с ним». 4 октября они с Фёдором Михайловичем начали работу над романом «Игрок». Под вечер, когда сели пить чай, писатель стал рассказывать о минутах, которые ему пришлось пережить на Семёновском плацу в ожидании казни – и девушку вдруг словно обожгло. Из его квартиры она вышла в потрясённом состоянии: Достоевский перевернул ей душу. Он показался ей необыкновенно добрым, но глубоко несчастным и совершенно одиноким человеком.

Работа над романом была закончена в срок. Вскоре Аня вновь зашла к Фёдору Михайловичу, и он вдруг, волнуясь и сбиваясь, стал говорить, что хочет написать роман о художнике, человеке немолодом и нездоровом, который повстречал молодую девушку; он хотел бы знать, допускает ли Анна Григорьевна, что девушка может полюбить пожилого и больного человека?

– Поставьте себя на её место, – сказал он, – представьте, что этот художник – я, что я признался вам в любви и просил бы быть моей женой. Что бы вы мне ответили?

Взглянув на его лицо, выражавшее сильнейшую душевную муку, Аня с твёрдостью произнесла:

– Я бы вам ответила, что вас люблю и буду любить всю жизнь.

15 февраля 1867 года Анна Григорьевна и Достоевский обвенчались. Родня Фёдора Михайловича приняла Аню в штыки: ведь он всю свою жизнь опекал Пашу Исаева, пасынка от первой жены; семье своего умершего брата Михаила и его вдове Эмилии Фёдоровне писатель тоже максимально помогал, взяв на себя долги брата. Поэтому Паша и Эмилия Федоровна особенно невзлюбили Аню (её появление могло ухудшить их материальное положение), делая всё, чтобы настроить Фёдора Михайловича против жены. В итоге Достоевские решили уехать за границу. Они выехали из России в середине апреля. Именно за границей, находясь там на протяжении четырёх с лишним лет, вдали от назойливой родни, наедине друг с другом, они действительно обрели счастье.

«Смирение – страшная сила»

В отличие от Марьи Дмитриевны и Аполлинарии, Аня не стремилась «блистать в обществе» и щеголять туалетами, в ней не было ни намёка на эгоизм; она была проста и безыскусна, преданно любила Федора Михайловича, ей было достаточно сознания, что она – жена великого писателя. В этом браке время не работало против них, наоборот, с годами они относились друг к другу всё с большим пониманием и бережностью. Она всегда будет заботиться в первую очередь о муже, о его душевном равновесии, никогда не упрекнёт его за безумную страсть к рулетке, а Достоевский был игрок роковой, одержимый. Но Аня не устраивала сцен и скандалов и этим пониманием и всепрощением проявила какую-то глубинную мудрость: её безропотность и терпение глубоко трогали Фёдора Михайловича и в 1871 году он навсегда бросил игру. Как будто выкарабкался из тяжёлой болезни. «Проклятая фантазия», как он называл рулетку, отпустила его.

В одном из своих романов он напишет: «Смирение – страшная сила...»

Из четверых детей Достоевских двое умерли, остались Люба и Фёдор. За годы, прожитые с Аней, Фёдор Михайлович стал лучше чувствовать себя физически, и даже припадки эпилепсии мало-помалу прекратились. Анна Григорьевна взяла на себя все его хозяйственные и финансовые дела; она переписывала романы Фёдора Михайловича, была его корректором и бухгалтером. Это был настоящий подвиг – ежедневный, будничный. «Из робкой, застенчивой девушки, – напишет она в воспоминаниях, – я выработалась в женщину с решительным характером, которую уже не могла испугать борьба с житейскими невзгодами».

И Достоевский – этот, по выражению писателя Марка Слонима, «необыкновенный и страшный, неистовый и загадочный человек» – принимал её помощь с огромной благодарностью и любовью, называя Аню своим верным оруженосцем и ангелом-хранителем.

«Пусть завидуют»

С годами свежесть и сила их чувств не стиралась, а лишь усиливались. На седьмом году брака, уехав в Европу на лечение, Фёдор Михайлович писал жене: «Думаю о тебе поминутно, Анька, я тоскую по тебе мучительно!..» Во многих письмах повторяется: «Целую пять пальчиков на твоей ножке». Достоевский пишет жене, что за время их совместной жизни влюблялся в неё раз пятнадцать, и для всякого, кто читал их переписку, понятно, что эти слова  вовсе не преувеличение. За год до смерти Фёдор Михайлович писал жене из Эмса: «Пишешь: ну, а если кто читает наши письма? Конечно, но ведь и пусть: пусть завидуют». Но Анна Григорьевна не хотела, чтобы кто бы то ни было читал их переписку. После смерти мужа она будет густо замазывать чернилами слишком уж пылкие и откровенные, по её мнению, слова в письмах, а иногда и целые фрагменты текста.

28 января 1881 года Достоевский скончался от эмфиземы лёгких. 35-летняя Анна Григорьевна больше не выходила замуж. Всю дальнейшую жизнь она посвятила работе с творческим наследием писателя: создала отдел рукописей, реликвий и портретов при Московском историческом музее, собрала его письма, написала воспоминания; она занялась издательским делом и издала 7 (!) полных собраний сочинений мужа.

Умерла она 9 июня 1918 года в Ялте. За несколько месяцев до этого к ней приехал композитор Сергей Прокофьев, привезя с собой партитуру оперы «Игрок» на сюжет романа Достоевского. Гость попросил оставить какую-нибудь запись в его альбоме, посвящённом «исключительно солнцу». И Анна Григорьевна написала: «Солнце моей жизни – Достоевский».