«Город-сад» и улица семи переименований

«Город-сад» – так называли Киев многие путешественники, побывавшие в нем.

«И было садов в Городе так много, как ни в одном городе мира», – писал  Михаил Булгаков в романе «Белая гвардия».

Увы, сейчас в старинных районах Киева не только мало садов, но и хоть сколько-нибудь тенистых палисадников. Крещатик лишился знаменитых каштанов, которыми славилась украинская столица в советское время. И на Печерске, и на Подоле заметно поредели зелёные насаждения, и их вырубки продолжаются по сей день. Равно как и сносы и исторических зданий. Одновременно уничтожаются памятники и мемориальные доски, поскольку новые правители «матери городов русских» пытаются вырубить из сознания народа его реальную историю.  И, конечно, переименовываются улицы. Миллионы бюджетных денег тратятся на то, чтобы искоренить из общественного сознания любые намеки на Россию и историческую связь с ней.

Строго говоря, это вытравливание памяти началось не после евромайдана, а гораздо раньше, сразу после получения Украиной независимости. И одной из первых попала под раздачу улица Валерия Чкалова, которой в 1996 году присвоили имя Олеся Гончара.

А улица эта, круто идущая от площади Победы наверх, к Большой Житомирской и Софиевской площади,  – тёплое воспоминание о студенческой юности автора этих строк. Потому и начну с неё.

Если ты молод и спортивен, лучше начинать движение снизу вверх, от площади Победы. И прогулка, и тренировка дыхания на свежем воздухе. Хотя он сейчас уже далеко не такой свежий, как в начале 1980-х годов, в наше студенческое время. Ныне улица забита припаркованными авто.

Питомцы Киевского университета, находящегося неподалёку, исхаживали её вдоль и поперек. И нередко, делая экскурсионный перерыв, сиживали в маленьком сквере на пересечении с улочкой Михаила Коцюбинского. Где, опасаясь милиции, тайком пропускали по рюмахе, глазея на необычный памятник Валерию Чкалову.

Какой-то неофициозный и трогательный, даже, можно сказать, щемящий. Щупленькая фигурка не слишком вязалась с подвигом героя, совершившего в 1937 году беспосадочный перелёт через Северный полюс из Москвы в США. Но в том-то и была прелесть изваяния. Однако потом Чкалову она не помогла. После первого майдана «оранжевые» манифестанты водрузили на его голову картонную коробку. А нынешние «активисты» и вовсе сшибли мемориальную надпись. Теперь, когда и сквер Чкалова переименован – а случилось это в нынешнем октябре – наверняка снесут и памятник, напоминающий о советских достижениях.

За возлияния « в скверу, где детские грибочки», вполне можно было и из университета загреметь: в этом смысле времена были строгие, но справедливые. Посему, не особо там задерживаясь, студенты шли дальше, любуясь старинными зданиями, всматриваясь в приметы веков, пытаясь разгадать их историю, что было совсем непросто. Это сейчас уже любой может «погуглить» и многое разузнать. А тогда надо было в научную библиотеку записаться, чтобы обнаружить, например, что в нынешнем доме № 33 находилась клиника Маковского (бывш. Качковского), где 5 сентября 1911 года скончался Пётр Аркадьевич Столыпин -после покушения на него эсера Богрова в Киевской опере 1 сентября.

В честь великого реформатора России улицу Маловладимирскую переименовали тогда в Столыпинскую.

Кстати, обратим внимание, как принято было называть улицы: Терещенковская, Фундуклеевская, Бибиковский бульвар и так далее. И, согласно стародавнему правилу, на нынешних табличках на Маловладимирской значилось бы «Гончарская», а не «Гончара». Это после революции стали их стали именовать, словно отдавая в собственность. Кстати, современные декоммунизаторы дарят краденое в том же стиле: один проспект – Бандере, другой – Шухевичу…

А улица нашей молодости – Чкаловская – переименовывалась за время своего существования целых семь раз.

Маловладимирской (в честь святого князя Владимира) она стала во время застройки Киева в 1830-1850-е годы. Сейчас трудно представить, что проходила она тогда через яр, куда жители сваливали бытовые отходы.

В 1919 году её переиначили из Столыпинской в честь эсера-террориста Григория Гершуни. Видимо, в благодарность эсерам за совершенное злодеяние; а почему не назвали в честь убийцы премьер-министра – эсера Богрова – тоже понятно: он ведь был агентом охранного отделения. В 1937 году Гершуни уступил место революционеру Ладо Кецховели. А тот, спустя два года, – Чкалову. Так она в течение почти 60 лет и называлась, исключая небольшой перерыв во время немецкой оккупации, когда гитлеровцы  присвоили ей имя украинского «хлопомана» Антоновича.

И, наконец, имя лауреата Ленинской премии Гончара ей дали в 1996 году. Хотя на этой улице он не жил и не работал. Главным основанием для его «прописки» здесь, скорее всего, послужило его отступничество от советского прошлого и членство в Народном Рухе. Так что её исконной достопримечательностью Гончар считаться никак не может. А вот многие старинные здания – наверняка. Это уже упомянутый № 33, № 44 – доходный дом профессора Де-Менца, № 60 – доходный дом доктора Лапинского. Впрочем, пристального внимания заслуживает большинство сохранившихся строений на этой уникальной улице.

А что касается сада, единственный зелёный островок – тот самый «чкаловский» угловой скверик с поредевшими деревцами. Теперь уже не «чкаловский»…

На заглавном фото: памятник легендарному советскому лётчику Валерию Чкалову в киевском парке, который носил его имя на бывшей улице Чкалова. Улица переименована в 1996 году, парк – в 2021-м