Как Кубань не собиралась становиться Украиной и не стала

Чем хуже у Украины обстоят дела на фронте, тем больше у её политиков возникает разговоров о «восстановлении исторической справедливости». Разваливающееся государство претендует на Кубань, Стародубщину и  Белгородчину, которые всегда сохраняли русскую идентичность. В доказательство своих утопических притязаний украинские националисты представляют некие карты, на которых их предшественники произвольно рисовали себе границы, не имеющие ничего общего с реальностью.

Кубань занимает в этих псевдоисторических разговорах особое место. На картах УНР её нет, однако самостийники не устают твердить о запорожских казаках, некогда переселённых в черкесские степи Екатериной II. По их мнению, эти казаки веками сохраняли малороссийскую идентичность, противились «русификации» и мечтали о воссоединении с «Украиной».

Прежде, чем начать разговор о кубанской идентичности, стоит сказать несколько слов о запорожских казаках. Их Сечь, возникшая в непосредственной близости от Крымского ханства и турецких владений, изначально была интернациональным сборищем людей, желающих жить вольно и лишённых семьи. Приписывать им определённую этническую самоидентификацию так же абсурдно, как и пиратам Вест-Индии, ведь подобные сообщества создаются из людей, объединённых  вовсе не по национальному признаку. 

Когда часть бывшей Речи Посполитой вошла в состав Российского государства, то существование Запорожской Сечи стало анахронизмом. Анархическая сущность казаков, разбойный характер их существования вызывали много нареканий в Москве, стремившейся к централизации. Точку в данном вопросе поставила императрица Екатерина II, которая резонно рассудила, что после присоединения Крыма необходимо найти новое применение казачьей удали. Запорожские казаки могли пригодиться России на Кубани, где шла жестокая и  непрерывная борьба с черкесами, атакующими русские поселения.

В новый край отправились далеко не все обитатели Сечи, а только те, которые безоговорочно признали себя подданными Российской империи. 30 июня 1792 года было создано Черноморское казачье войско, которое построило себе столицу (город Екатеринодар, ныне Краснодар) и начало колонизацию земли.

Новых поселенцев было немного – около 15 тысяч, включая женщин и детей. Если в период существования Сечи приток малороссов был более-менее регулярным, то на новом месте он быстро иссяк. Многие казаки женились на черкешенках, приводимых из походов.

Организация черноморских казаков частично сохраняла запорожские традиции. Она избирала атамана и старшину, делила свою территорию на округа. Впрочем, было и существенное отличие – казаки стали осёдлыми и семейными, получили во владение земельные наделы. В этом отношении они стали похожи на донских и иных исконно русских казаков.

Стоит сразу же оговориться – запорожские казаки были только частью населения Кубани. Екатерина II, а потом и другие правители империи заселяли край русскими, греками, армянами и представителями других национальностей. Отношения с казаками у них были сложными, однако потомки запорожцев преимущественно жили в станицах, а не в городах. Таким образом, Кубань уже в начале XIX века была «интернациональным» краем.

К счастью, Черноморское войско не унаследовало многих привычек Запорожской Сечи. Дисциплина и подчинение властям у них стояли на совершенно ином уровне. С момента переселения на Кубань казаки против империи не бунтовали, охотно участвовали в войнах, которые вела Россия, и постепенно становились представителями русского казачества, верного царю и Отечеству.

Украинские националисты не любят вспоминать о том, что основным занятием черноморских казаков на Кубани стала борьба с черкесами. Это были дикие племена мусульманского вероисповедания, которые в эпоху турецкого господства лишь номинально подчинялись султану. Когда Кубань стала российской, то черкесы не приняли новую власть и вступили с ней в непримиримую борьбу. Их многочисленные набеги на пограничные поселения отличались жестокостью и коварством. Черноморцы быстро переняли у черкесов их традиции и образ ведения боевых действий. «Черкесский фронт» на долгие десятилетия стал частью большой Кавказской войны, в которой регулярные русские войска и черноморские казаки дрались плечом к плечу.

Победив черкесов, черноморские казаки постепенно утратили свою прежнюю функцию пограничных защитников. В 1860-м году император Александр II переименовал Черноморское войско в Кубанское, а казачьи полки приказал использовать в войнах, которые Россия вела против турок, англичан, французов, а потом и немцев. Существовали отдельные кубанские соединения , в которых были не только конные, но и пехотные части.

Конец XIX столетия стал периодом расцвета промышленности Кубани. Не только в Екатеринодаре, но и в других местах стали возникать небольшие предприятия, край начал стремительно заселяться русскими крестьянами, освобождёнными от крепостной зависимости. Таким образом, в этническом отношении данная территория стала еще более «пёстрой».

В 1917 году кубанским казакам и иным жителям Кубани предстояло сдавать экзамен на «русскость». Российская империя стремительно рушилась, на её национальных окраинах начали обостряться национальные противоречия. Казалось бы, «украинской» Кубани ничего не оставалось, как только присоединиться к новому самостийному украинскому проекту – УНР. Как бы не так, Кубань пошла совсем по иному пути.

Юмор ситуации заключается в том, что именно Кубань и кубанское казачество стали основой русского белого движения, выступающего за единую и неделимую Россию. Уже в 1918 году кубанские войска присоединились к генералу Корнилову, который наступал на занятый большевиками Екатеринодар. Попытки деятелей УНР склонить казаков в самостийность ни к чему не привели – вплоть до конца Гражданской войны кубанцы воевали не только против красных, но и против петлюровцев.

Впрочем, некоторые кубанские деятели пробовали играть в «украинство». В Кубанской Раде, которая была создана сразу после победы Октябрьской революции, находились желающие заключить альянс с УНР. К счастью, подобные настроения редко разделяли рядовые казаки, поэтому большинство кубанцев сохранили верность идее единой России.

В Красной Армии кубанцы также создавали свои отдельные воинские подразделения, не присоединяясь к «украинским» частям. Большевикам, в целом приверженным тезисам о самоопределении наций, на этот раз хватило ума не педалировать «национальный вопрос».

После окончания Гражданской войны Кубань окончательно стала интернациональным краем. Многие казаки уехали в эмиграцию, а оставшиеся лишились своих привилегий и слились с остальным населением. Впрочем, в годы Великой Отечественной войны в армии еще присутствовали особые кубанские части, в которых служили потомки казаков.

То, что Кубань, к счастью, не подарили УССР, позволило краю избежать принудительной украинизации и сохранить её русский характер. Показательно, что везде, где партийные деятели не приложили свою руку к национальному вопросу, самостийники потерпели сокрушительное поражение.

В настоящий момент о мифических «украинских корнях» кубанцы уже не вспоминают. Жители Кубани принимают активное участие в Специальной военной операции, приближают победу России иным способом, помогая армии и жителям новых регионов

Заглавное фото: Кубанские казаки принимают участие в параде на Красной площади. Май 2015 года