Николай Майоров: «Что гибель нам? Мы даже смерти выше…»

Острой косой прошла война по рядам талантливых молодых людей, творивших в 20-е-30-е годы. Многие из них добровольцами ушли на фронт и оказались на передовой борьбы с фашизмом. Поэт Николай Майоров, навсегда оставшийся молодым, писал пронзительные и трогательные стихи, которые вышли в книге «Мы» в 1962 году. В них – жизнь того поколения, которое верило в строительство светлой жизни и готово было жертвовать собой ради идеалов.

Детство и юность наш герой провёл в «городе невест» Иваново, которому посвятил множество строк. Отец Николая работал столяром на швейной фабрике, а мать занималась домашним хозяйством и детьми. У мальчика было сложное  и местами голодное детство, при этом он тянулся к книгам и рано стал интересоваться историей и философией. Как и многие его ровесники, Майоров был романтиком новой жизни, которую воспевал в своих стихах:

«Мы жгли костры и вспять пускали реки.
Нам не хватало неба и воды.
Упрямой жизни в каждом человеке
Железом обозначены следы –
Так в нас запали прошлого приметы.
А как любили мы – спросите жён!
Пройдут века, и вам солгут портреты,
Где нашей жизни ход изображён.

Мы были высоки, русоволосы.

Вы в книгах прочитаете, как миф,

О людях, что ушли, не долюбив,

Не докурив последней папиросы…»

Юноша мечтал учиться на историческом факультете и в 1937 году поступил в МГУ. Здесь он нашёл многих единомышленников и свою любовь, которой остался верен до конца. С 1939 года он также начал учёбу в Литературном институте имени Горького, поскольку мечтал стать всесторонне образованным человеком. Историю и литературу Николай любил больше всего и считал, что каждый историк должен виртуозно владеть пером.

Многие стихи молодого поэта носили трагический характер. Казалось, что он предвидел свою скорую гибель и пытался что-то оставить на память тем, кого любил:

«Когда умру, ты отошли

Письмо моей последней тётке,

Зипун залатанный, обмотки

И горсть той северной земли.

В которой я усну навеки,

Метаясь, жертвуя, любя

Всё то, что в каждом человеке

Напоминало мне тебя.

Ну а пока мы не в уроне

И оба молоды пока,

Ты протяни мне на ладони

Горсть самосада-табака».

Когда началась война, то Майоров пришёл в Краснопресненский райвоенкомат проситься на фронт. Он стал сначала пулемётчиком, а потом политруком 1106-го стрелкового полка, воевавшего на Смоленщине. В январе 1942 года, в бою под деревней Баранцево, от которой артиллерия противника не оставила камня на камне, Николай был смертельно ранен и похоронен в братской могиле, которую случайно обнаружили во время раскопок. Почти все его сослуживцы также погибли, поэтому свидетельств о последних минутах жизни молодого поэта не сохранилось.

«Нам не дано спокойно сгнить в могиле –
Лежать навытяжку и, приоткрыв гробы, –
мы слышим гром предутренней пальбы,
призыв охрипшей полковой трубы
с больших дорог, которыми ходили.

Мы все уставы знаем наизусть.
Что гибель нам? Мы даже смерти выше.
В могилах мы построились в отряд
и ждем приказа нового. И пусть
не думают, что мертвые не слышат,
когда о них потомки говорят».

К сожалению, многие стихи Майорова до наших дней не дошли, сгинув в огне войны. Но даже того, что есть, достаточно для создания образа романтичного парня – героя своего времени, которому не довелось прожить долгую счастливую жизнь.

«Есть в голосе моем звучание металла.

Я в жизнь вошел тяжелым и прямым.

Не всё умрёт. Не всё войдет в каталог.

Но только пусть под именем моим

Потомок различит в архивном хламе

Кусок горячей, верной нам земли,

Где мы прошли с обугленными ртами

И мужество, как знамя, пронесли».

Заглавное фото. Поэт Николай Майоров на фотографии 1940 года