Разведчик Лев Маневич, оперативный псевдоним «Этьен»

В конце сентября 1935 года Постановлениями ЦИК СССР и СНК СССР в РККА были впервые введены персональные военные звания. В конце ноября того же года советским военачальникам В.К. Блюхеру, С.М. Будённому, К.Е. Ворошилову, А.И. Егорову и М.Н. Тухачевскому присвоили прежде невиданные звания «Маршал Советского Союза». Все центральные газеты страны, и даже региональные, вышли с их портретами.

Далее, и опять-таки в обстановке широкой гласности последовало присвоение генеральских званий комбригов, комдивов, комкоров, а затем и званий старших офицеров. Одним из первых среди них, кому в СССР было присвоено звание полковника, ранее встречавшееся только в дореволюционные времена, стал Л.Е. Маневич.

Уникальность данного случая состоит в том, что приказ Народного комиссариата обороны СССР об этом, подписанный 16 декабря 1935 года, был секретным, а сам Лев Ефимович находился тогда в Италии, под следствием по обвинению в шпионаже.  

Родился он 20 августа 1898 года в городе Чаусы Могилёвской губернии, ныне Республика Беларусь, в нынешнем году ему исполнился 125-летний юбилей.

В разведку пришёл весной 1920-го, имея большой опыт Гражданской войны (прошёл путь от командира отряда особого назначения до комиссара бронепоезда). Но востребованным оказалось иное: знание иностранных языков (немецкого, французского и итальянского), которыми он в совершенстве овладел в детстве, живя у брата Якова, бежавшего от преследования царскими жандармами в швейцарский Цюрих.

Там же, до революции и возвращения на родину, окончил Политехнический колледж, а от Разведупра в 1920-1924 годах – Высшую школу штабной службы комсостава РККА и Военную академию РККА, где изучил ещё один язык – английский. Первые оперативные задания выполнял в Германии, в 1925-1927 годах, пользуясь псевдонимом «Этьен».

Но и учёба продолжалась. Стажировался в войсках на должности командира роты, окончил курсы усовершенствования начсостава ВВС при Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского, получив звание «лётчик-наблюдатель» Воздушного флота РККА. Всё шло к отправке Маневича в США, для работы по легальной линии. Но внезапно руководство решило иначе, и было принято решение о его командировке в Италию в качестве нелегала.

Легализовался Маневич в 1929 году в австрийской Вене, открыв на имя Конрада Кертнера патентное бюро, где можно было зарегистрировать изобретение или приобрести лицензию на использование других новинок.

Предприятие быстро завоевало хорошую репутацию, не в последнюю очередь благодаря технической эрудиции владельца, к тому же обладавшего навыками пилота, что весьма ценили лётчики, авиаконструкторы, мотористы и прочие «технари», с которыми Маневич свёл широкий круг знакомств.

Спустя два года успешной работы Маневич переехал в Италию, которая являлась истинной целью его миссии, где в Милане также открыл патентное бюро, уже обладавшее правом представительства от ряда фирм-производителей разного авиаоборудования из Чехии, Германии и Австрии, заинтересованных в сбыте своей продукции на итальянском рынке.   

Открытая и тайная деятельность «патентного бюро господина Кертнера» позволила Маневичу передать в Москву многие сотни чертежей и описаний самых разнообразных видов вооружений от конструкций подводных лодок до новейших самолётов и артиллерийских систем.

Стал ли провал Маневича результатом предательства (его резидентура имела девятерых агентов-источников и троих агентов, выполнявших вспомогательные функции), до сих пор неизвестно Причиной могла быть и бдительность итальянских спецслужб. Как бы там ни было, легенда о его австрийском происхождении на следствии не получила подтверждения. Однако назвать принадлежность к какой-либо разведке он отказался, подлинную фамилию не назвал, свою вину отрицал, никого не выдал.

Тонким чутьём разведчика Маневич предполагал такой поворот событий, обращался в Центр с просьбой отозвать его, но высококвалифицированной замены ему найти не смогли, и просили продолжить столь нужную для страны деятельность. Отказаться он, безусловно, не смог.

Пробыв без малого пять лет под следствием, в январе 1937 года Маневич под именем Конрада Кертнера был осуждён Особым трибуналом Италии к 16 годам тюремного заключения за шпионаж. Местом отбытия наказания избрали тюрьму Кастельфранко дель Эмилия, значился он как узник № 2722.

Удивительно, но и в этом суровом узилище Маневич разыскал среди заключённых бывших работников оборонных предприятий, узнал от них особенности нового прицела для бомбометания фирмы «Цейсс»,

характеристики строившегося на верфи близ Генуи непотопляемого крейсера, рецепт изготовления броневой стали, которым заводы Круппа поделились с итальянским машиностроительным концерном Ансальдо, и многое другое. А главное – важнейшие эти сведения сумел передать в Москву. Наградой стало досрочное, в 1937 году, присвоение звания комбрига (равно более позднему званию генерал-майора).

Разведуправление РККА разработало целых три варианта побега Маневича, однако реализовать ни один из них не удалось: весной 1941 года его перевели в каторжную тюрьму на острове Санто-Стефано, узники которой были освобождены американцами 9 сентября 1943 года.

Злой рок, однако, преследовал разведчика: он в числе других бывших политзаключённых отправился на арендованном паруснике в Гаэту, но за день до прибытия судёнышка этот порт оккупировали немецкие войска. «Австриец Кертнер» был разоблачён как осуждённый шпион, и этапирован в концлагерь «Эбензее» (часть лагерного комплекса Маутхаузен).

Здесь он сменил легенду, воспользовавшись смертью одного из узников, своего старинного друга, биографию которого хорошо знал, полковника Якова Старостина. Влился в лагерный подпольный отряд сопротивления, участвовал в диверсиях на производстве.

Последним подвигом разведчика стало спасение им большого количества заключённых (говорят о 16 тысячах), которых немцы перед освобождением лагеря союзниками хотели загнать в штольню, и там взорвать. Узнав об этом, Маневич вышел перед колонной ничего не подозревавших, направлявшихся к обычному месту своей работы узников, и на всех известных ему языках прокричал, что их там ждёт. Колонна разбежалась, охранники не смогли собрать её опять.

Измученный долгим тюремным заключением и тяжёлой болезнью (туберкулёз) Лев Ефимович Маневич скончался в день Победы, 9 мая 1945 года. Первоначально был похоронен как полковник Яков Старостин.

Имя его официально рассекретили только 20 лет спустя, в 1965 году, посмертно присвоив звание Героя Советского Союза. Достоянием гласности стали и некоторые подробности о его семье. Именно как супружескую пару, с ребёнком, их планировали отправить за границу – и отправили. Но жена и дочка не смогли вжиться в роль нелегалов, их пришлось вернуть обратно.

Тем не менее супруга Льва Ефимовича, Надежда Дмитриевна, продолжила служить в Разведуправлении Генштаба РККА. Вышла в отставку в звании подполковника. Работала в редакции журнала «Военная мысль». Умерла в 1986 году, когда слава её мужа воссияла на небосклоне разведки звездой первой величины, о нём уже были написаны книги и сняты фильмы.

До звания подполковника дослужилась и их дочь Татьяна Львовна. В войну она служила в ГРУ военным переводчиком, после её окончания преподавала в Военной академии Генштаба и Высшей школе КГБ.

Останки одного из самых прославленных советских разведчиков ХХ века после снятия грифа секретности в 1965 году эксгумировали, и перезахоронили на мемориальном кладбище Санкт-Мартин-Зюд в городе Линце, где спят вечным сном советские воины, отдавшие свои жизни за освобождение Австрии от фашизма.

Заглавная иллюстрация: образ Льва Маневича в посвящённом ему художественном фильме «Земля, до востребования» воплотил актёр Олег Стриженов