360-летие Переяславской Рады. От раздробленности к «пассионарному толчку» XVII века

В январе 2014 года мы будем отмечать знаменательную дату в нашей истории – 360-летие Переяславской Рады. В январе 1654 года в древнем Переяславле состоялась народная рада, на которой русские, живущие на юго-западе Руси, сделали свой цивилизационный выбор.

В канун 360-летия воссоединения Юго-Западной Руси с Великой Русью, весьма важно уяснить фундаментальные принципы этого сплочения, условия и пути, которые вели к нему, не забывая, конечно, и об исторических личностях, которые их вершили. Можно с уверенностью сказать лишь о том, что былое бережёт еще много иносказательного, загадочного  и даже таинственного в русской истории юго-западного края.

***

В истории России было немало примеров, когда народы, страдавшие от каких-то захватчиков, добровольно входили в ее состав, обретая в её лоне этническую субъектность. Чаще всего обретение подданства России было выбором их правителей и властных элит, который в той или иной мере поддержали народные массы. Вместе с тем, так сложилось исторически, что большинство народов вошли в состав России после войн и военных действий русской армии.

И только один единокровный русский народ Юго-Западной Руси, который сначала станут называть малороссийским, а потом украинским, демократическим путем, всенародно (за исключением женщин и холопов) проголосовал за свое вхождение в Русское государство. Рады, подобные Переяславской, тогда состоялись в 177 городах, местечках и селениях Юго-Западной Руси. В том числе в 17 военно-территориальных полковых администрациях присягнули русскому царю 127 338 человек (1).  Вердикт «рад» был один – войти в состав Русского государства и признать своим правителем православного государя.

С тех времен много воды утекло. Написано много исторических и литературных произведений, на виду огромный объем свидетельств. Но Переяславская Рада, как историческое явление, трактуется историками и различными политическими силами по-разному. И в современной Украине, и в Российской Федерации. Более того, в историографии доминируют описания не реальных событий, а позже придуманных и навязанных общественному мнению лжеисторических мифов. Казалось бы, что проще? Взять да разбить их реальными фактами. Увы..

В серии материалов мы обратим внимание на некоторые положения,  которые подаются как непреложная истина, но являются на самом деле обычными идеологическими штампами.

***

Татаро-монгольское нашествие привело к разорению, деградации и запустению всех без исключения русских земель, к тому времени уже ослабленных княжеской междоусобицей. Ныне, через семь с половиной столетий, вопреки исторической правде, пытаются в угоду сиюминутным интересам переименовать нашествие во что-то «политкорректное». Теперь в учебниках пишут: для Руси началось многовековое Золотоордынское иго.

Галицко-Волынское княжество, например, едва отделившись от Киева (1199), распалось на 4 княжения (1228). Хотя эти земли пострадали в меньшей степени от нашествия захватчиков, расцвета «української нації» на них не получилось, каким бы соусом ни приправляли современные украинские историки метания из крайности в крайность галицкого «короля» Данила и окружавшей его «элиты». Сначала бояре этих погранично-западных русских земель выпросили себе на престол польского князя Болеслава (1323), затем литовского Любарта Гедиминовича (1340). А закончилось все ликвидацией наследия Рюриковичей обычным польско-литовским соглашением (1352): земли Галицкого княжества отошли Польскому королевству, а Волыни - Литовскому княжеству.

На роли Литвы хотелось бы остановиться подробнее. Пособничая татарам, это достаточно скромное и не особо мощное, даже по меркам средневековья, княжество получило у Золотой Орды ярлыки на сбор дани с большей части Юго-Западной и Западной Руси (1325-62). Ханские ярлыки (Мамая, Тохтамыша, а затем и Хаджи-Гирея) позволяли Витовту лишь устанавливать вассальную зависимость династий польских Пястов и литовских Гедиминовичей от ордынских Джучидов. Южнорусские княжества оказывались под двойным игом, с Востока и с Запада. Но и этого было мало. Устремляя все средства против Московской Руси, литовский князь Ольгерд, как верный пес Мамая, четырежды пытался взять Москву (1368; 1370; 1372; 1375).

Когда Тимур учинил погром Золотой Орды (1395), то Тохтамыша (с польско-литовскими подданными, пригревшими сюзерна в Киеве) добивал на полтавской Ворскле тамерлановский эмир Едигей (1399).

И пока Северо-Восточная (Московская) Русь шаг за шагом обретала независимость, новый протекторат Едигея, объединивший Ногайскую орду, добиваясь от польско-литовских князей выплат оговоренной прежними ярлыками ежегодной дани Орде, ограбил и сжег всю Южную Русь, все её церкви вместе с Печерской лаврой (1416). Таких «грамот на руські землі» (ярлыков) до 1507 года М. Грушевский исследовал пять  (2), более двадцати – современные украинские историки (Ф.Шабульдо, Ф.Петрунь).

Впоследствии был создан миф о громадном и мощном Литовском государстве, которое на самом деле в основном лишь в качестве баскаков владело обширными русскими землями. Обслуживая же интересы Орды, собирая налоги и повинности с русских городов и сел, польско-литовские магнаты неряшливой уплатой ежегодной дани  татарам, а на самом деле – ее воровством, подвергли Русь набегам карательных отрядов. Киев фактически перестал быть заметным градом, а южнорусские земли испытывали возрастающее разорение от татар по очевидной закономерности: чем дальше они отстояли на запад от Северо-Восточной Руси и чем обширнее в них хозяйничал польско-литовский политический класс, тем разорение было ощутимее (3).

Считать Литовское княжество состоявшимся средневековым государством, каким классическим была в те времена, например, Польша или Русь, у нас нет никаких оснований. Даже тогда, когда на исторических картах видишь нарисованное огромное Литовское государство, будто бы овладевшее чуть ли не всей Русью, но запутавшееся в собственных удельных границах, не говоря уже об объемах доходов в его «казну». 

Его влияние на русские земли возрастало постепенно, но лишь по мере ослабления татаро-монгольского ига. В Киеве и ряде городов Правобережья Днепра появились литовские наместники, местные князья, занятые военной службой. Однако со времен Ольгерда так и не слилась воедино (в литовскость) та особость и самобытность юго-западнорусских земель, которыми по-прежнему владели их законные удельные Рюриковичи: Лукомские, Друцкие, Вяземские, Одоевские, Воротынские, Можайские и мн.др. Ни один из Гидиминовичей удельным князем на Руси так и не стал и владельческих прав на уделы не обрел. Надо отдать должное татарам, дань брали, но землю у старых владельцев не отбирали и ею не торговали.

Это способствовало тому, что как только русская владельческая элита на этих землях увидела для себя защиту в набирающем силу Московском (Русском) государстве, которое к концу XV века полностью освободилось от татаро-монгольского ига, свыше 100 городов и местечек Юго-Западной Руси приняли решение к нему присоединиться. Семен Иванович Можайский, внук младшего сына Дмитрия Донского, имея вотчинное право на Черниговщину, Стародуб, Гомель, Карачев и Хотимль, несколько лет бил челом великому князю Ивану III Васильевичу о переходе в московское подданство, пока в 1503 году не получил согласие.

Остальные русские земли (Волынь, Подолье, Киевское княжество) длительное время имели довольно мягкую, можно даже сказать, условную систему зависимости от Литовского княжества. Лишь простому народу от русско-литовской дружбы становилось все хуже: к татарскому угнетению набегами добавились земельные разорения местной знатью. Например, на Волыни в течение столетия (XV-XVI) появились крупные частноземельные владения русско-литовских Острожских, Збаражских, Чарторыйских, Корецких, Сангушко, Вишневецких, Заславских и других магнатов, которые по княжеско-литовской привилегии (1447) повсеместно лишили крестьян земли и свободы, организовав жестокий социальный гнет.

Современные украинские историки называют Литовское государство чуть ли не украинско-литовским. Дескать, и язык древнерусский (в их понимании староукраинский) был здесь государственным, и элита русско-литовская (украинско-литовская) занимала в нем достойное место. Мол, из этой знати ведет свою родословную украинская знать.

Но все это - выдумки. Такое состояние просуществовало лишь до Люблинской унии (1569) Литвы с Польшей, в результате которой была создана Речь Посполита. Новое государственное образование, в форме гетманско-шляхетской республики, принялось устанавливать свою власть над всеми русскими землями, еще более усилив закрепощение русских крестьян. Литовский статут (1588) уже юридически оформил неограниченную панско-шляхетскую власть над основной массой русского населения. С этого времени землевладелец имел право не только казнить «своего крипака» (крепостного) насмерть, но и передавать это право арендаторам (4).

«Демократическая республиканская» Речь Посполита, не удовлетворившись установлением только жесткого политического и экономического контроля над русскими, решила подчинить все население еще и католической церкви. С этой целью православному русскому населению на собрании ряда западнорусских епископов в Брест-Литовске (1596) было навязано подчинение папе римскому. И хотя формально церковный язык и обряды Брест-Литовская уния оставила практически старыми, реально была создана новая Греко-католическая церковь, которая помогала правящим кругам и католической знати Речи Посполитой отбирать у русского народа еще и духовное наследие.

С русской шляхтой проблем у поляков становилось все меньше, потому что она активно полонизировалась. К средине XVII века 80% крупных русско-литовских княжеских родов и фамилий ополячились и окатоличились (в таблице последнее упоминание в Православии) (5).

На поводу у королей-католиков не пошел простой русский народ, назвав новую религию «панской верой». Русское население начало оказывать решительное противодействие, с одной стороны, закрепощению и эксплуатации со стороны польских панов, с другой –  отлучению от веры предков, от православия.

Таким образом, объединением экономического, социального, религиозного и национального гнёта русского населения Юго-Западной Руси поляки ускорили формирование малороссийского народа. Народ, пережив разрушительное татаро-монгольское иго, ползучую литовскую оккупацию, стал в Речи Посполитой объектом жесткой польско-католической экспансии. Когда русских закрепощали свои, русские, паны, народ стонал, но терпел, но когда у него стали забирать религию и язык, он взорвался.

Первая половина XVII века стала периодом этнокультурных страстей, самозабвенности народов края в «созидании нового сплава» русскости и православности. Это был узловой момент истории.

Произошёл своего рода «пассионарный толчок» (Гумилев Л.Н.), апофеозом которого к середине XVII века стала Переяславская Рада и вхождение Левобережья Днепра в состав Русского государства.

Но и те малороссы, которые остались в составе Речи Посполитой, внесли существенный вклад в кончину этой тюрьмы народов, способствуя собиранию Россией всех русских земель в одно государство.

***

Социально-экономическое развитие Юго-Западной Руси породило противоречия между его основными социально-классовыми звеньями – слоями крестьянства, мещанства, шляхты и духовенства, с одной стороны, панского сословия, магнатов и королевского двора – с другой. Но поскольку русская шляхта ополячилась и по призыву Иеремии Вишневецкого выступила основной реакционной силой, народное восстание возглавили достаточно посторонние для них люди – флибустьеры днепровских плавней, больше известные как запорожские казаки.

Эти (как их называли в свое время историки) пираты, бандиты и грабители с большой дороги, полиэтническая смесь беглецов из Юго-Западной Руси, Дона, Молдавии и Валахии, Крымского ханства, Османской империи и прочих территорий просто заняли освободившееся место.

Они, слившись в событиях середины XVII века с реестровыми казаками и частью малороссийского крестьянства, благодаря стечению обстоятельств стали привилегированным классом и правящей элитой малороссийского народа. Подробный рассказ о запорожских казаках будет темой следующей статьи.

 (1) Смолій В.А. Степанков В.С. Богдан Хмельницький. Соціально-політичний портрет. К. Либідь. 1995. 623 с. С.442. 

(2) Грушевський М.С. Історія України-Руси. В 10 т. Т.4. XIV-XVI віки - відносини політичні. Київ-Львів. Друк. П.Барського. 1907. 535 с. С.457-462.

(3) История городов и сел Украинской ССР. В 26 т. Киев. Институт истории АН УССР. Глав.ред. Украинской сов. энциклопедии. 1972-1982.

URL: http://uk.wikipedia.org/wiki/Історія_міст_і_сіл_Української_РСР

(4) Архив  Юго-Западной  России. Ч.6. Т.1. Акты об экономических и юридических отношениях крестьян в XVI-XVIII веке (1498-1795). Киев. 1876. 775 с. С. 268-269.

(5) Архив  Юго-Западной  России. Ч.4. Т.1. Акты о происхождении шляхетских родов в Юго-Западной России. Киев. 1867. 575 с. C.17-57.