Даша Севастопольская: историческая память

Вы скажете, что женщине совершенно незачем прикасаться к жуткому ремеслу войны. Но ведь дело в том, что война — это не ремесло, а бедствие, которое приходит и вторгается в жизнь каждого. И женщины мужественно противостоят ему наравне с мужчинами.      Вдумайтесь в смысл словосочетания «мужественная женщина». Произнесите его несколько раз, словно сталкиваетесь с ним впервые. На его примере видно, как война крушит все законы природы, наделяя один пол характеристиками другого, превращает и мужчин, и женщин в солдат…

Поселок Сухая Балка - берег морской бухты окрестностей Севастополя. В этом поселке дома были обветшалые,  и жили в нем все люди небогатые.

Но один домик выделялся даже на фоне этих невзрачных жилищ.  Напоминал он бездомного старика, который сел передохнуть на окраине деревни, кутаясь в свою  потрепанную странствиями  одежду.

Домик этот принадлежал девочке Даше. Мать ее умерла, а отец — Лаврентий Михайлов — матрос 10-го ластового экипажа погиб при Синопском сражении, оставив Дарью круглой сиротой.  Тяжела доля сироты, обидеть каждый сможет, а вот обнять, приголубить некому. Чтобы выжить, девочке пришлось работать прачкой. Тяжелый, изнуряющий труд, особенно для хрупкой девчушки. Но она оказалась очень сильной и выносливой и вскоре смогла не только обеспечивать себя,  но даже купить корову.

Часто, когда солнце склонялось к закату, возле ворот домика  на старой скамейке можно было увидеть сидящую худенькую девушку лет шестнадцати, с длинною русою косой, сложившей натруженные руки на коленях. Ее взгляд был  задумчив  и смотрел на море, где виднелось множество кораблей. Даша уже знала, что началась война. Жены моряков приносили в поселок вести о том, что Севастополь находился под постоянным обстрелом. Заниматься ранеными было некому — и некогда. То, что происходило в городе, напоминало какой-то гротескный кошмар.

А.Ф. Кони вспоминал: «Заслуженный генерал рассказывал мне следующий эпизод из последних дней жестокой бомбардировки многострадального Севастополя, когда в день выбывало из строя ранеными и убитыми до трех тысяч человек; начальник, которого рассказчик, будучи еще молодым поручиком, сопровождал ночью на позиции, не мог удержаться от горестного восклицания при постоянной встрече с носилками, на которых несли умирающих. Из темной массы живого «прикрытия», лежавшего на земле, поднялась чья-то голова и ободряющий голос произнес: «Ваше превосходительство, — не извольте беспокоиться: нас еще дня на три хватит!»

Своим чистым сердечком Даша чувствовала, что нужна там, на войне.

Когда положение русского  войска ухудшилось, многие жители Сухой Балки покинули нажитое и ушли на север, туда, где было безопаснее. А Даша продала дом  и  все свои пожитки и, купив лошадь, повозку, белое полотно, бутылки с уксусом,  отправилась на поле Альминского сражения.

Там выпрягала свою лошадь из повозки, которую она превратила в перевязочный пункт,  целыми днями ходила, переодевшись в мужское платье, на передовую и обратно, вывозя несколько раненых за каждую смертельную «прогулку». Хрупкую фигурку Даши можно было увидеть и на бастионах, куда  она носила пищу и воду.

Знавали ее также  под именем Александра Михайлова. Даша участвовала в боях, ходила в разведку. Впервые после Надежды Дуровой – «кавалерист-девицы», женщина принимала участие в боевых действиях.

И в те  грозные дни Даша была совершенно одна. Погруженная в полумрак местность. Стоны, шорохи. Воздух  пропитан болью.

- Пить, дайте пить, – стонет один раненый.

- Нет сил терпеть, – кричит от боли другой, и крик его обрывается, падает в вечность.

Были у Даши мгновенья, когда она почти что пала духом: когда убили ее лошадь и ей пришлось самой перетаскивать раненых. Каково худенькой девчонке вытаскивать под обстрелом с поля солдата?  И тогда по ночам  волны чужой боли и страха окутывали ее. Но она несла свой крест дальше, не показывая свою душевную муку.

Женщины, девушки не должно быть на войне. Хотя бы ради того, чтобы не превращаться из девушки в товарища по оружию, в «сестричку», в командира. Чтобы оставаться привлекательной, сохранять свою хрупкость и   женственность. Чтобы мужчины без стыда могли взглянуть в женские глаза, бывшие свидетелями тех ужасов, которые творились на войне.

Пройдет еще совсем немного времени, и весть о девушке, которая сама вывозит и выносит раненых с поля боя и оказывает им, насколько это возможно, медицинскую помощь, разлетелась по всему  Крыму. Еще совсем немного и у Даши появились сподвижницы.   Они  сами не рисковали ходить на передовую, но полностью взяли на себя перевязку и уход.

«Сестричка», «ангел светлый» - так называли Дашеньку раненые. А она,  одетая в простенькое  ситцевое платье, в белом передничке с красным крестом на груди, с белым платочком на голове, тихой поступью ходит  по палатам и заботливо следит за  больными. Особенно жаль ей тех  молодых парней, которые уже переступили черту вечности. Украдкой вытирает она набежавшие слезы и до последнего их вздоха старается быть рядом.

- Спасибо, сестрица, - как шелест, как полувздох раздается благодарение еще одного  тяжелораненого. И у Даши болит сердце. Ей нестерпимо  жаль этого молодого юношу. Она знает, что дни его сочтены, и родные  не дождутся более свое дорогое чадо.

Сколько защитников оказалось тогда обязаны ей жизнью? Была ли она счастлива? Безусловно, была, ведь как говорил   древнегреческий философ Платон: «Стараясь о счастье других, мы находим свое собственное счастье».

Во время  Крымской кампании в Тавриду  для поднятия духа русского воинства приехали младшие сыновья российского  императора, Михаил и Николай. Великие князья   писали  отцу о том, что в военном Севастополе «ухаживает за ранеными и больными, оказывает примерное старание девица по имени Дарья».

Николай I приказал ей  жаловать золотую медаль на Владимирской ленте с надписью «За усердие» и  денежное вознаграждение 500 рублей серебром. Дата вручения этой медали Даше — 16 ноября 1854 года,  всего лишь через два месяца после начала героической обороны.  Девушка, исполнявшая свой   долг милосердия, даже  не помышляла о столь высокой награде. Следует отметить и тот факт, что  по статусу золотой медалью «За усердие» награждались те, кто уже имел три медали — серебряные. Так что можно считать, что Николай I очень высоко оценил подвиг Даши.

Но самой дорогой наградой для нее стала не медаль, а икона Спасителя, которую подарили ей  раненые солдатики и матросы.

* * *

Давно стала частью истории Крымская (Восточная) война. Только вот память о сестре милосердия Дашеньке Севастопольской будет вечно жива. Не пожалела она молодости своей во имя милосердия.  Самоотверженность Даши была названа подвигом гуманизма. Мы, благодарные потомки, свято сохраним в своих сердцах и пронесем через время и расстояние память о тех, кто не щадил своей жизни во имя Родины. 

Только вот не все отдают дань тому прошлому и тем, кто стал частью истории. Смена политических идеалов, новые лозунги меняются сейчас, как картинки в калейдоскопе.

На Украине признаком исторического нездоровья общества стала борьба с памятниками. Как можно ненавидеть памятник: его можно не понимать, не хотеть видеть, но ненавидеть – звучит слишком громко. Ненавидеть памятник, желать его снести, значит хотеть стереть память людей, которым он близок.

Методы «погромной демократии» шагают семимильными шагами, круша на своем пути все, что не вписывается в рамки «новой политики».

13 марта 2014 года в селе Ометинцы Немировского района Винницкой области обнаружили пропажу памятника матросу Петру Кошке. Простоял памятник с 1955 года, тогда его моряки Севастополя привезли и установили в селе в знак уважения к матросу Кошке, его подвигам во время обороны Севастополя 1855 года.

В селе говорят, что снесли бюст героя из-за ситуации в Крыму.

Политическая провокация или проявление распоясавшейся преступности на Украине?

Каковы истинные мотивы  такого варварского поступка - покажет время. Но пустые места от памятников оставляют пустым пространство памяти.