От Славянска до Победы

Активист «Русской весны» Григорий с позывным  Моряк одним из первых ушел в ополчение и уже третий год воюет в составе 1-й отдельной мотострелковой бригады «Славянская». 

Вот что специально для читателей «Одной Родины» он рассказывает о событиях, о войне и о себе.

- Я родился в Донецке, здесь учился сначала в школе, потом в вузе, отсюда уходил служить на Северный морской флот, вернулся и много лет работал металлургом.

В 2005 году был возмущен первым майданом и с еще большим возмущением встретил второй.

Еще во время первого майдана здесь, в Донецке, пытались активизироваться сторонники бандеровской идеологии, приезжали всевозможные эмиссары, но широко развернуться им не удалось.

Как это ни парадоксально, но серьезно разворачивались они несколько позже, уже после президентства Ющенко, чуть ли не под эгидой президента Украины Виктора Федоровича Януковича. Именно во времена его президентства в Донецке проходили факельные шествия националистов, впоследствии организовавших «Правый сектор» и сжигавших сотрудников «Беркута» на майдане. 

Мы всячески препятствовали этим вылазкам, обращали внимание местных властей на попытки дестабилизации обстановки в регионе, говорили о недопустимости пропаганды бандеровщины. В частности, указывали на неприемлемость того, что на книжном рынке «Маяк» под бандеровскими флагами работает точка по распространению фашистской, бандеровской литературы. Мы считали, что таким образом под угрозу ставится мир в регионе, культивируется межнациональная ненависть, разжигаются конфликты. Слушая нас, чиновники согласно кивали головами, а на ушко доверительно сообщали, что им приказано из Киева содействовать всему этому, а некоторые еще и добавляли, что Виктор Федорович собирается вновь баллотироваться в президенты  и в качестве спарринг-партнеров ему просто необходимы бандеровцы.

До чего довели спарринг-партнеры Украину мы видим все…

Сегодня, находясь уже не здесь, Виктор Федорович  всякие разговоры разговаривает на эту тему. У меня к нему много вопросов, но хотелось задать лишь один, поскольку он извинялся перед родными и близкими «небесной сотни»: «Не желает ли Виктор Федорович принести извинения родным и близким бойцам верного присяге «Беркута», родным и близким десятков тысяч погибших и изувеченных людей на Донбассе?»

- Вы служите в «Славянской» бригаде, почему именно в ней?

- Так сложилось, потому что война для меня началась именно со Славянска.

В апреле 2014 года мой друг, моряк Сергей, поехал в Славянск к своему хорошему знакомому. Они поговорили, и он решил ехать домой в Донецк, зашел в кафе перекусить и услышал, как по улицам города несется машина, а из нее предупреждают: «Всем в укрытия!» Сергей стал звонить своему знакомому, а тот пояснил, что ожидается нападение ВСУ на Славянск.

В результате, вместо того чтобы спасаться, ехать домой, Сережа пешком пошел на изюмский блокпост помогать оборонять город, позвонил мне, и я поехал на подмогу в Славянск. Сначала мы минировали газовые баллоны и размещали их на подступах к блокпосту, собирали информацию о военной технике и численности украинских войск, ходили в разведку.

На блокпосту мы заняли круговую оборону, поскольку уже тогда поняли, что будет война.

Над нашими головами, пытаясь нас разогнать, запугать, проходили боевые вертолеты, зависали, кружили, но мы стояли.

- Страшно было?

- О страхе размышлять было некогда, мы думали, как защитить Славянск и его жителей.

До сих пор испытываю горечь от тех первых похорон.

Первых трех убитых в апреле 2014 года в Славянске казаков мы с Сережей знали лично. Ходили на похороны, провожали этих людей в последний путь.

Знали и многих других защитников города.

- А с Игорем Стрелковым общались?

- Не довелось. Хорошие дружеские отношения у нас  Сережей сложились с народным мэром Славянска Славиком Пономаревым.

- После Славянска вы принимали участие в боях за Пески, чем они вам запомнились?

- Шквальными обстрелами, когда голову было поднять невозможно. С близкого расстояния по нам били из «Градов», танков и прочего.

- Какой бой был самым сложным?

- Все бои разные. По-своему сложен каждый. Например, на Спартаке у донецкого аэропорта нам приходилось, взяв с собой погибших и раненых,  прорываться из окружения. Я и сам тогда получил ранение.

Потом пришлось уже в другом месте, в полной тьме, ночью идти по минным полям след в след. Все по-разному.

- В укроСМИ рассказывают, что в Донбассе воюют русские, что местных там нет, насколько это соответствует истине?

- Это абсурд. Военкоматы в 2014 году не проводили в Донбассе мобилизацию, но по зову сердца и по совести в ряды ополчения вступили десятки тысяч человек.

Кого я только не встречал на войне: бывших грузчиков, таксистов,  шахтеров, людей других профессий!

Все они очень быстро научились воевать.

На войне вообще всему учишься очень быстро.

И люди очень быстро проявляются, практически первый бой все показывает.

- А трусов видеть доводилось?

- Так резко говорить о трусости нельзя. Порою случается, что первый раз человек, попавший в боевую обстановку, испытывает шок, теряется. Но это не трусость, потом это проходит.

- А пленных видели, что они говорят?

- Говорят, что они пришли нас освобождать от России. У них мозги пропагандой промыты напрочь.

- Пропаганда вещает о великом будущем Донбасса в составе Украины, как вы к этому относитесь?

- Никак. Украина для меня агрессор, территория преимущественно населенная врагами и не только теми, кто пришел на мою землю с оружием в руках убивать, но и теми, кто этих убийц экипировал, кто перечислял деньги на их кровавые дела, на АТО, поэтому для меня никакого примирения с Украиной быть не может.

Враги либо уйдут с нашей земли, либо лягут в нее.

К минским договоренностям я отношусь как к печальной политической забаве. Я почти постоянно на передовой и не видел, чтобы там какие-то соглашения соблюдались.

Очень сомневаюсь, что мир наступит в результате каких-то кулуарных договоренностей, поэтому настроен воевать до Победы.

Беседовала Ирина Попова