Отношение граждан Украины к России: неудобная для Киева социология

Недавно в газете «Зеркало недели» появилось интервью генерального директора Киевского международного института социологии В. Паниотто, посвящённое сентябрьским социологическим опросам, которые проводил КМИС совместно с центром «Демократические инициативы», который возглавляет небезызвестная И. Бекешкина. Опросы, результаты которых в ходе интервью В. Паниотто сравниваются с результатами российских опросов, проведённых «Левада-центром», затрагивают острые проблемы – отношение украинцев и россиян друг к другу, отношение украинцев к России, реакция на вхождение Крыма в состав РФ.

Проблемы настолько острые, что ещё до знакомства с результатами опроса возникает ряд неудобных вопросов к исследователям по части методологии, репрезентативности и условиям его проведения. И в отношении числа опрошенных, и в отношении выделения регионов («Запад», «Центр», «Юг» и отдельно – Харьковская и Донецкая области), и в отношении проведения исследования во время войны. И не просто во время войны, а в условиях тотальной, массированной пропагандистской обработки и одновременно в атмосфере страха, порождённого откровенным запугиванием со стороны властей и разнообразных ультрас. Например, по Харьковской области любой социолог скажет, что ситуация там не располагает жителей к откровенности. О чём говорить, если харьковские архитекторы боятся заниматься восстановлением памятника Ленину, потому что можно получить битой по голове? Впрочем, это касается и южных областей, и центральных, и даже западных, где «вовсе не так всё однозначно».

* * *

Впрочем, давайте посмотрим, какие же результаты представляет общественности В. Паниотто.

А результаты более чем своеобразные. Например, исследование показало, что к России хорошо и очень хорошо по всей Украине относится почти половина опрошенных (48%). А вот в Донецкой и Харьковской областях – 84% и 80%. Удивительны ли эти показатели?

Нисколько. Удивительно то, что Паниотто их обнародует. Конечно, он приводит весьма оригинальные объяснения как этих данных, так и того, что на Востоке растут антиукраинские настроения и количество желающих присоединиться к России: всё дело в «эффективности пропагандистской работы российских телеканалов», в «пропаганде Путина».

Не совсем, правда, понятно, как это объясняет показатели по Харьковской области, где российские телеканалы давным-давно отключены, а вместо «пропаганды Путина» по улицам носятся невменяемые неонацисты, рушащие памятники Ленину. И в этой-то атмосфере в Харьковской области социологи КМИС фиксируют 18% желающих присоединиться к России. Подчеркнём: присоединиться – не федерализоваться, не автономию получить. Представляете, сколько там на самом деле таких людей, если даже столь сомнительное по репрезентативности и условиям проведения исследование показывает почти двадцать процентов?

Что же касается Донецкой области, то непонятно, почему свои сетования на рост антиукраинских настроений социолог связывает сугубо с пропагандистской сферой. Не нужно никакой пропаганды тем людям, которые пережили и продолжают переживать обстрелы со стороны украинских военных, бомбёжки, выходки «добровольческих батальонов» и зверства «освободителей» в Славянске, Краматорске, Лисичанске и так далее.

Впрочем, Паниотто в течение всего интервью неоднократно демонстрирует удивление и говорит о «парадоксальности», что вполне может косвенно свидетельствовать об объективности некоторых полученных результатов.

Так, он указывает, что после крымских событий происходит обвал симпатий украинцев к России: если ранее почти 80% жителей Украины хорошо относились к России, то после вхождения Крыма в состав РФ – только 52%.

Парадокс, по мнению Паниотто, не в этом, а в том, что с марта до сентября уменьшения почти не произошло: 48% украинцев относятся к России в различной степени позитивно. «Несмотря на войну», говорит Паниотто, удивляясь таким результатам и отказываясь их понимать. «74% населения Украины положительно относится к жителям России, несмотря на единодушную поддержку российским населением действий Путина», - осуждающе восклицает гендиректор КМИС.

Но почему бы не предположить, что «война» воспринимается гражданами Украины не совсем так, как хотелось бы украинской власти и её симпатикам, в том числе из социологических рядов? Почему бы не предположить, что «война» не вызывает у граждан Украины падение симпатий к России, потому что они в этой «войне» обвиняют свою собственную страну? Разве так уж удивительно, что оголтелая и не очень-то изобретательная пропаганда украинского телевидения вызывает обратную реакцию, отторжение и уже не способна замаскировать реальные события, их причины и последствия?

Как бы там ни было, а практически половина опрошенных не считают Россию врагом Украины, и это можно рассматривать как симптом провала русофобской пропаганды. Результаты по Донецкой области слишком очевидны, чтобы их комментировать, а вот харьковские показатели отчасти объясняют, почему с конца сентября киевские власти устраивают всевозможные провокации, чтобы запугать и задавить город и пограничную область.

* * *

Кстати, о границах. Результаты исследования КМИС и «Деминициатив» в интервью сопоставляются с результатами исследования «Левада-центра», где аналогичные или близкие вопросы задавали россиянам. Так вот, закрытых границ, с визами и таможнями, между Украиной и Россией желают 45% украинцев и 26% россиян.

Сразу видно, в какой из стран ведётся фобическая пропаганда, не правда ли? Но Паниотто склонен приписывать все «парадоксальные»         результаты действию совершенно иных факторов.

Например: по результатам другого их исследования, проведённого в начале сентября, 56% граждан Украины поддерживали идею вступления в НАТО, 25% - не поддерживали. Как же так, ведь война с Россией, реальная опасность, казалось бы, тут-то и должны все украинцы в НАТО захотеть?

Но нет: всего 56%, да ещё и с жёсткой региональной дифференциацией, поскольку на Юге и Востоке население выступает против НАТО (45% и 50% - «против», 29% и 28% - «за»).

Знаете, почему? Вы думаете из-за того, что НАТО – это агрессивный военный блок, стоящий на антироссийских позициях, а значит, вступление в него ухудшит и без того аховые отношения с Россией?

Киевские социологи думают по-другому. Всё дело, по мнению Паниотто, в том, что «советское прошлое сказывается в восприятии НАТО». Ну, грубо говоря, да: на Юге и Востоке помнят своё прошлое, да и вообще помнят, что происходило в мире до 2014 года, с которого украинские патриоты вознамерились отсчитывать новую эру. И эта память помогает ориентироваться в мире: уж кто-кто, а социолог Паниотто должен бы знать, что такого рода память является залогом нормального функционирования общественного сознания.

Правда, у социолога нашлось несколько слов для констатации схожей ситуации с поддержкой курса на интеграцию с ЕС: «Большинство – за вступление в Европейский союз (52%), но почти четверть страны (24%), несмотря ни на что, продолжает ориентироваться на вступление в Таможенный союз».

* * *

Само интервью и инструментарий проведенного исследования, безусловно, переполнены манипуляциями. Например, Паниотто говорит о «гибели псковских десантников» так, будто этот фальсификат не был опровергнут почти месяц назад. Вызывают массу замечаний собственно формулировки вопросов как в украинском исследовании, так и в исследовании «Левада-центра». Почему, например, респондентов спрашивали о том, «какие чувства вызывает решение руководства России о присоединении Крыма к РФ», но ничего не спрашивали о чувствах относительно волеизъявления жителей Крыма? Понятно почему: нужно было запрограммировать нужные ответы, нужную картину действительности любой ценой, хотя бы при помощи спецформулировок (это распространённый не столько социологический, сколько политтехнологический приём).

Но это всё не удивительно. А вот каким образом просочились в прессу столь неудобные данные по Харьковской области – это вызывает интерес. Может быть, для того, чтобы кто-то мог использовать эти результаты как основание для упрёка в адрес того же Порошенко? Ведь вряд ли кого-то из украинской власти заставят задуматься перечисленные показатели, если даже сам Паниотто додумывается только до «эффективности российской пропаганды» и воздействия «советского прошлого».

Поэтому заподозрить, что реальные неудобные данные были опубликованы просто как пища для размышлений, невозможно. Невольно ожидаешь очередной каверзы.