Панрумынизм и украинство: идеологическое родство

Бухарест с его идеей Великой Румынии представляет сегодня угрозу территориальной целостности Украины. Долгое время Киев, дрожа при одной мысли, что может чем-то обидеть Запад, не смел повышать голоса в диалоге с нахрапистой Румынией. Итог – проигрыш в Международном суде дела вокруг шельфа у о. Змеиный. Дальше – больше. Румыния положила глаз на Северную Буковину, Одесскую область и всячески старается экономически выдавить Украину из Дунайского региона.

Об этом много писалось, но мало кто обращал внимание на идеологическую близость конфликтующих сторон, т.е. (а)моральных принципов, положенных в основу и панрумынизма, и украинства. Итак, по порядку.

Румынская Галиция

Местом рождения доктрины Великой Румынии считается Трансильвания – приграничный с Венгрией регион. Ввиду такого соседства Трансильвания долгое время находилась во власти венгерских королей, и заметно отличается от остальной православной Румынии хотя бы тем, что там позиции католицизма и униатства всегда были сильны.

Румыния в современном её виде, как известно, появилась на карте благодаря России, которая поддержала процесс объединения Дунайских княжеств в конце XIX в. Запад же рассматривал Румынию как заслон на пути российского влияния в Юго-Восточной Европе. Антироссийский импульс румынской культуре и политике был дан как раз из Трансильвании. Там же сложилась т.н. трансильванская литературно-лингвистическая школа в среде униатской интеллигенции. Эта школа получила полную поддержку из Берлина и Вены, благодаря чему распространила своё интеллектуальное влияние на остальную Румынию и была средством сдерживания румыно-российского и молдавско-российского сближения на основе единоверной культуры.

Трансильвания – это румынская Галиция. Как и в Трансильвании, в украинской Галиции греко-католицизм является господствующей конфессией, которой уже издавна придан русофобский окрас. Как трансильванская греко-католическая интеллигенция предприняла «интеллектуальный поход» на православную Румынию, так и греко-католическая Галиция грозится перевоспитать остальную Украину, выдавив из неё дух малороссийства. Как трансильванские русофобы получали поддержку от австрийцев и германцев, так же и их галицийские «коллеги по разуму» сидели на той же финансовой игле.

Бандера + Антонеску = неонацизм

Идеология Великой Румынии находила отклик в умах и сердцах многих деятелей румынской политики и культуры. Один из них – небезызвестный маршал Антонеску, соратник Гитлера и соучастник варварского нападения на СССР в июне 1941 г. При нем Великая Румыния на исторический миг приобрела реальные очертания за счёт Украины и Молдавии, поэтому президент Румынии Траян Бэсеску заявил, что на месте Антонеску поступил бы точно так же (т.е. напал бы на СССР).

Фигура Антонеску в сегодняшней Румынии – это символ румынского патриотизма и жертвенности, как и все, кто воплощал в жизнь идею Великой Румынии. Одному из них, маршалу и премьер-министру Александру Авереску, по инициативе румынской стороны хотели даже возвести памятник в д. Озёрное Одесской обл. Украины, где он родился. Тогда многие украинские СМИ, чтобы вы думали… нет-нет, не возмутились, а сообщили о том, что взамен в Румынии будет стоять памятник Тарасу Шевченко.

Благодаря протестам общественности памятник А. Авереску так и не появился в Озёрном. Но обратите внимание: в Румынии на пьедестал почёта поднимают нацистских преступников, делают из них национальных героев, и те же процессы наблюдаются на Украине. В Румынии поют дифирамбы Антонеску, на Украине – Бандере. Всем им ставят памятники, воспевают их стремление видеть свой народ «независимым», а их подлую роль в гитлеровской агрессии на Советский Союз приукрашивают и обеляют. Панрумынизм кичится персоналиями Антонеску и Авереску. Украинство кичится шухевичами и бандерами. Разницы особой нет, всё расплывается одинаково «коричневым» пятном.

Румыно-украинское единодушие и пакт Молотова-Риббентропа

Бухарест не только реабилитировал военного преступника Антонеску, но и осудил пакт Молотова – Риббентропа. Одурманенные идеей украинской независимости, многие на Украине с детской наивностью принялись огульно клеймить то, за что вчера ещё крепко держались. И вот в советскую идеологию полетели камни злобной критики. Схема была проста: всё, что делалось в СССР, – плохо, всё, что делалось вопреки СССР, – хорошо. Особенно доставалось сталинской эпохе, и не удивительно, что украинствующая публика, прыгая, словно неразумное дитя на стульчике и вопя  «Ганьба!», «Ганьба!», восторженно приветствовала осуждение «демократическим Западом» пакта Молотова – Риббентропа (хотя Запад, ничтоже сумняшеся, заключил с Германией подобный же договор).

Потом наступило прозрение, когда вслед за признанием неправомочности пакта Бухарест потребовал от Украины вернуть то, что к ней по условиям этого пакта отошло. Признание неправомочности пакта Молотова – Риббентропа лежит в основе юридического обрамления великорумынской доктрины.

Румыния – Украина – геополитический дуэт

Австро-Венгрия и Германия превратили Румынию в форпост Запада у границ России. Современная идеологема о румынах – наследниках Древнего Рима, погружённых в славяно-мадьярское «море», пришлась в самый раз. На ней возводится здание румынской русофобии и разогреваются антивенгерские настроения из-за настоятельных требований трансильванских венгров предоставить им максимальную автономию.

Украине тоже отведена роль тормоза интеграционных процессов на евразийском пространстве, инициатором которых выступает Россия. Украина, своим иррациональным упрямством и действуя вопреки собственным экономическим и политическим интересам, то и дело пытается выступить альтернативным России полюсом силы в рамках СНГ, периодически участвуя в проамериканских блоках, таких как ГУАМ или «Восточное партнёрство».

Кстати, Збигнев Бжезинский уже призывал Киев перехватить инициативу у России. Его идея получила условное название «Киевская Русь-2» – типичный проект Запада по раздроблению единого евразийского политико-культурного пространства, в коем от Руси практически ничего не остаётся. В рамках этого проекта предполагается, например, вытеснение России из Приднестровья (чему очень обрадуется Бухарест) и превращение Приднестровья из пророссийского в проукраинское. Это значит, что Приднестровье станет прозападным, ибо у Киева нет ни политической воли, ни политических ресурсов проводить в регионе самостоятельную политику, т.к. Украина является не субъектом, а объектом геополитики.

В Румынии Трансильвания распространила сначала своё политико-идеологическое влияние на всю страну. Потом оно вышло за её пределы в Молдавию и ныне заходит на территорию Украины. На Украине Галиция почитается образцом украинскости для остальной части страны. Более того, она предпринимает попытки импортировать своё узколобое необандеровское мировоззрение на сопредельные российские территории (Кубань, Воронежщина и т.д.).

По своей сути геополитические функции Украины и Румынии схожи – сдерживать Россию. Только Румыния делает это на юго-восточном направлении, а Украина – в рамках СНГ. Румыния – это своего рода запасной дубль: если пророссийские веяния возобладают на Украине, то далее они упрутся в прочную румынскую «стену».

Румыния – Украина: совпадения истории

Молдавский драматург Ион Друцэ как-то сказал, что молдавский язык – это бабушка румынского языка. Сегодня румыны должны сами стать молдаванами, а не от молдаван требовать превратиться в румын, ведь молдаване появились раньше румын. Когда ещё не существовало полноценного румынского государства, Молдавия уже проводила активную внешнюю политику, воюя с Турцией, Речью Посполитой, идя на сближение с Россией. В силу исторической метаморфозы вторичное культурно-политическое явление - Румыния (кстати, авторство этого топонима приписывают трансильванскому немцу Мартину Фальмеру) - приобрело больший политический вес (на данный момент). И пытается переделать «под себя» того, кто был изначально, т.е. Молдавию.

Некоторая часть украинского националистического спектра ратует за схожие процессы, призывая вернуть население приграничных областей России (Брянск, Курск, Воронеж, Белгород) в лоно украинской культуры, т.е. украинизировать. Хотя известно, что украинская культура – это отпечаток многовекового польского воздействия на культуру русскую, ибо после разгрома монголо-татарами Киева центр русской жизни постепенно смещается на восток – в Москву. Ослабленная Малая Русь надолго остаётся под чужим влиянием, после которого она выглядит уже иначе, чем во времена Киевской Руси.  

Т.е. Румыния и Украина прошли практически одинаковый исторический маршрут: сначала в силу внешних обстоятельств обособленное существование, затем отрицание полной исторической связи с другой единокровной половиной. В случае Румынии это – Молдавия. В случае с Украиной – Россия.

Это отражается даже на уровне исторической терминологии. Как панрумынистам не нравится, что в старину Молдавию называли Русовлахией, так украинствующей публике не по душе старинное название Украины – Малороссия.

Но у Румынии и Украины есть ещё одно обнадёживающее сходство. Несмотря на внушительную промывку мозгов, румынское общество остаётся во многом ещё достаточно русофильским. И на Украине симпатии к России на высоком уровне. Очевидно, народы обеих стран внутренне ощущают свою принадлежность к единой православной ойкумене.