УИНП предлагает Польше легализовать могилы бандеровцев

В начале декабря в Польше с визитом находился директор Украинского института национальной памяти (УИНП) Антон Дробович для обсуждения с директором Польского института национальной памяти (ПИНП) Ярославом Шареком вопроса сохранения украинских могил в Польше и польских на Украине. За последние три года это была первая официальная встреча руководителей этих учреждений.

Итогом переговоров стала идея созыва двусторонней рабочей группы для разрешения проблемы захоронения бандитов из УПА* на горе Монастырь в Подкарпатском воеводстве. Польские общественники настаивают, что могила бутафорская, под ней нет никаких останков. Косвенным доказательством своей правоты они считают нежелание украинской стороны проводить эксгумацию останков. В январе 2020 года мемориальная плита на могиле была разбита неизвестными, а осколки брошены в яму.

Дробович доказывает, что захоронение на горе Монастырь – это братская могила украинских националистов, убитых в стычке с подразделениями НКВД 2-3 марта 1945 года. Он заявил, что Киев даст разрешение полякам проводить поисково-эксгумационные работы в польских могилах на территории Украины после того, как могила на горе будет восстановлена за счёт польского бюджета. Отказ провести эксгумационные работы на горе он объяснил недопустимостью «без нужды беспокоить покой умерших новыми раскопками под уже установленными надгробными плитами».

Директор Украинского института национальной памяти (УИНП) Антон Дробович и директор Польского института национальной памяти (ПИНП) Ярослав Шарек

Есть и третья версия – на горе Монастырь похоронены разные люди, в том числе и члены СБ ОУН, наиболее жестокие каратели, уничтожавшие и поляков, и своих соотечественников. В польских архивах хранятся документы, доказывающие это. Есть и свидетельства, что на Монастыре захоронены несколько командиров бандеровских бойовок, а также не доказано, что здесь нашли свой последний приют часть тех, чьи фамилии высечены на памятной плите. Польский закон требует, чтобы надгробные памятники и кресты были установлены точно в месте расположения могил, а надписи на них соответствовали действительности. В случае с захоронением на горе Монастырь возникает слишком много вопросом, отвечать на которые Дробович не готов – он и сам не знает, что может обнаружиться в результате раскопок. Оттого и апеллирует к «покою умерших», что поляков не убеждает.

УИНП предлагает Польше взаимно легализовать захоронения по принципу «все на все». Польских политиков это предложение, может, и устроило бы, но они опасаются протестной реакции польского общества. Оно не готово согласиться на легализацию оптом всех ям со скелетами бандеровцев и карателей дивизии СС «Галичина».

Дробович и Шарек договорились создать экспертно-консультационную группу для учёта всех могил украинских националистов в Польше, которые с точки зрения польских законов являются нелегальными, и выработки алгоритма действий по их легализации. Как это будет выглядеть на практике, представить сложно. Обнаружить такие могилы – не проблема. Проблема – вписать их в историко-политический контекст, которого придерживается Варшава, а он таков, что ОУН-УПА* и прочие украинские экстремистские формирования считаются преступными.

Поэтому польская сторона всё время старается сделать так, чтобы более или менее позитивная память об украинских национал-формированиях в Польше охватывала период до 1930-х годов, когда украинские националисты перешли к террору против поляков. ПИНП готов регистрировать, реставрировать и охранять могилы вояк УНР, ЗУНР и Украинской галицкой армии, но не ОУН-УПА*.

Варшаве выгодно представить дело так, будто до 1930-х украинский национализм был конструктивной идеологией, а деструктивным стал после того, как вместо России стал считать врагом Польшу. Отсутствие Польши в списке врагов украинских националистов делает последних хорошими ребятами, с которыми Польше по пути, а присутствие в этом списке России делает русофобский союз украинских наци с поляками просто обязательным. Так думают в Варшаве.

Но слово «Россия» в данном случае – не географическое, а цивилизационно-культурологическое понятие. Под Россией подразумеваются не только жители России, но и русскоязычные украинцы, ощущающие неразрывную связь с Русским миром.

Война украинского национализма против Русского мира всегда начинается с гражданского противостояния – морального или физического уничтожения своих же соплеменников, виновных в том, что они чувствуют себя уютно в лоне русской культуры и не считают необходимым отказываться от русского языка. Так было при Петлюре, при Бандере, при Ющенко, при Порошенко. Так есть и при Зеленском.

Для ПИНП сотрудничество с УИНП выгодно ещё и тем, что киевская власть к украинским захоронениям в Польше не относит могилы советских солдат с Украины, павших при освобождении Польши от немецко-фашистских захватчиков. Костями красноармейцев усыпана вся Польша, но УИНП не собирается восстанавливать их могилы и требовать от Варшавы прекратить варварское разрушение этих могил. Дружба УИНП с ПИНП – это дружба Иуды с дьяволом, потому что это ПИНП стал прообразом и лекалом для создания УИНП и стратегия и тактика УИНП слизана со стратегии и тактики ПИНП.

Контакты УИНП с ПИНП преподносятся украинской прессой как рабочие контакты двух государственных учреждений большой значимости. На самом деле эти два учреждения нужны исключительно для пропаганды, они совместно ведут речь только о смертях, могилах и переписывании истории.

Это абсолютно депрессивный идеологический дискурс о мертвецах и их посмертной участи, напрочь лишённый чувства радости и чувства жизни. УИНП похвастал недавно запуском нового проекта – виртуального некрополя украинской миграции. Уже зарегистрированы 307 кладбищ с 2729 могилами по всему миру.

Цель проекта – произвести учёт всех одиночных могил и коллективных захоронений украинской военно-политической эмиграции, отслеживать динамику изменения количества захоронений, консолидировать зарубежных украинцев вокруг этих «мест памяти» и организовать реставрационные работы в случае необходимости, а также распространять информацию об актах вандализма и других проблемах, связанных с сохранением учтённых могил. За последние пять лет в Польше зафиксировано несколько десятков атак вандалов на могилы украинских националистов.

Всего в мире УИНП нашёл 250 тысяч могил украинских военно-политических эмигрантов на всех континентах, кроме Антарктиды (так сказано на официальной странице проекта). Отсчёт ведут с так называемой мазепинской эмиграции – бегства Мазепы с кучкой предателей за границу от справедливого возмездия.

Гражданам Украины такая некрофильская активность украинской власти может обернуться дополнительными расходами из госбюджета, куда эти граждане платят налоги со своих зарплат. Содержать могилы за рубежом – дело хлопотное и затратное. Как указывает УИНП, в среднем аренда одного могильного места обходится в €50 в год. Если Дробовичу удастся добраться до каждой из 250 тысяч украинских эмигрантских могил, на их содержание из карманов граждан Украины уйдет в год минимум €12,5 млн.

Если УИНП возьмётся за содержание только могил, зарегистрированных в рамках проекта на данный момент (2729), то каждый год у украинцев будут забирать по €136,5 тыс. И это только за аренду кладбищенского места, а ещё оплата визитов всяких делегаций, реставрационные работы, содержание необходимых инфорационных ресурсов, оплата эфирного времени на ТВ и радио и т.п. УИНП просто пылесосом высасывает из украинского бюджета деньги, в которых остро нуждаются старики, инвалиды, школы, больницы, детдома! Кладбища за рубежом – поистине «золотая жила» для сочинителей «национальной памяти» и могильщиков памяти исторической.

УИНП и ПИНП вынашивают множество планов по оболваниванию украинских и польских граждан псевдоисторическими мифами – разработка компьютерных и настольных игр на историческую тематику, публикации соответствующей печатной продукции. УИНП предлагает утвердить список книг, по которым польские студенты будут изучать историю Украины, но ПИНП пока не согласен, поскольку поляки этого не воспримут. Как и взаимную легализацию захоронений.

На заглавном фото. В январе нынешнего года плиту на захоронении вояк ОУН-УПА на горе Монастырь основательно разрушили и сбросили в яму