Восточноевропейский путь: расселение коммуналки

Normal
0

false
false
false

MicrosoftInternetExplorer4

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:"Обычная таблица";
mso-style-parent:"";
font-size:10.0pt;"Times New Roman";}

В украинских интеллектуальных кругах, как правило, обделенных близостью к властям, не проходит мода на разговоры о восточноевропейском пути развития. Да, она моложе славянофильства и придумана как бы в пику ему, а с необъятным расширением ЕС и НАТО стала просто навязчивой идеей как среди тех, кого туда не пущают, так и среди российских ультралибералов. Последние представляют себе восточноевропейский вектор, как отход от России и национальное возрождение, как путь к демократии. Но так ли это?

Лет 180 назад было все понятно и прозрачно. Центральная и южная части Европы, а также Ближний Восток представляли собой три огромных коммунальных квартиры на одной лестничной площадке. «Від молдаванина до фінна» и еще на юг вплоть до нильских порогов ни один народ не имел своего национального государства — ни чехи, ни арабы, ни финны, ни болгары. Правили ими русский царь, австрийский кайзер и турецкий султан. Империи умели разводить интересы разных народов, а османские башибузуки зверствовали лишь при подавлении восстаний. Только венгры, румыны и поляки сохранили свою аристократию, а арабы и копты — оригинальную учёность.

Общей проблемой этой части мира была малочисленность городского населения (в городах в основном жили «поработители» и евреи) и национальной интеллигенции. Более того, эта самая национальная интеллигенция была, как правило, крестьянского происхождения и не потеряла связи с родным селом. Поэтому объектами ее интереса и влияния стали крестьяне (почти поголовно безграмотные) и их культура, то есть фольклор.

Первыми «рванули» Балканы. Независимость получила Греция. Понятное дело, ни одна европейская держава не хотела видеть осуществления екатерининского «византийского проекта» то есть воссоздания былой православной империи с великим князем Константином Павловичем во главе ее. Республика казалась чем-то нестабильным и слишком опасным для соседей. Местные династии не показали стабильности: вся история Сербии позапрошлого века — борьба за главенство между родами Карагеоргиевичей и Обреновичей (последних в 1903 году вырезали под корень), да и Румыния недолго терпела местного объединителя Александра Кузу. Вот тогда-то и был найден универсальный принцип легитимации балканских новообразований — приглашение импортного принца. Греки и болгары нашли себе династию методом проб и ошибок, а румыны — сразу. И действительно, до Второй Балканской войны Георг Глюксбург, Карл Гогенцоллерн-Зигмаринден и Фердинанд Саксен-Кобург-Готский вполне удовлетворяли своих новообретенных подданных. А дальше и эти монархи перессорились между собой при делении османского наследства и соперничестве коалиций. В 1918 году немцы попытались было посадить принцев на оккупированных русских территориях, но не успели там их закрепить из-за поражения и падения монархии. Сами же балканские ветви династий дискредитировали себя в страшную межвоенную эпоху, но об этом позднее.

Что же дала такая практика? Три-четыре десятилетия мирного развития, появление местной элиты и недостижимость на время строительства государства верховной власти. Может ли этот метод быть применён сегодня? Действительно, у ныне находящихся на пенсии греческого базилевса и болгарского царя много хорошо воспитанных в православии сыновей. Это так, информация к сведению тех, кому надоела непомерно высокая цена президентского поста в ряде стран…

К концу 1923 года ни царя, ни кайзера, ни султана уже не было. Зато на карте Европы появились «географические новости» (В. Маяковский) и «уродливые детища Версаля» (В. Молотов) — государства с репрессивным преобладанием одной национальной группы над другими.

В межвоенный период национализм присутствует в двух формах — националистически настроенный диктаторский режим (боярская Румыния, Польша Ю. Пилсудского и особенно Югославия короля Александра) и его антипод — нелегальная террористическая организация (хорватские усташи, ОУН, словацкие глинковцы). Их непримиримая борьба затем помогала Гитлеру устанавливать свои порядки. Он только поменял шовинистов и террористов местами.

Южные Балканы и Малая Азия первыми применили «окончательное решение вопроса»: в Салониках некому стало говорить по-турецки и по-болгарски, в Измире — по-гречески, а в Эрзеруме — по-армянски. И не нужно теперь ни национальные школы открывать, ни язык соседа учить, да и сам сосед за границей или в могиле.

Севернее Стамбула недавние коммуналки превратились в настоящие «тюрьмы народов». Вот лишь некоторые из них.

Непонятно за какие заслуги румынский король Фердинанд (войска его были биты и австрийцами, и болгарами, и только русская армия спасла его от полного краха) получил бывшие австро-венгерские провинции Буковину, Трансильванию и Банат, а также русскую Бессарабскую губернию. Так на карте появилась «Великая Румыния», где венграм, славянам и евреям «популярно объясняли» их второсортность. Государственный национализм там не сразу почувствовал себя правопреемником Дракулы, но назойливая ксенофобская пропаганда подготовила неприкрытое зверство маршала Антонеску. Только общий беспорядок и полная коррумпированность спасла от уничтожения многих румынских евреев. Впрочем, еще живы те, кто помнят оккупацию Одессы, Черновцов и Бендер…

Нечто похожее представляла собой и Вторая Речь Посполитая. Пану Пилсудскому и его соратникам не удалось восстановить границы «от моря до моря», но Галицию и Волынь они получили, что привело к появлению бандеровского экстремизма. Существовал запрет для евреев (а также восточных славян) занимать государственные должности. Евреям был затруднён доступ к кредитам. Практически полностью евреев исключили из образования — на всю Польшу насчитывалось лишь 11 профессоров-евреев, работающих в университетах. Для студентов устраивали «Дни без евреев», студенты-иудеи сидели на лекциях отдельно от поляков. Такая политика привела к массовой еврейской эмиграции. Неудивительно, что ликвидация Польши в 1939 году вызвала неподдельную радость у всех меньшинств и соседей.

Чехословакия времен первых двух президентов — Томаша Гаррига Масарика и Эдуарда Бенеша — выглядела куда респектабельней Румынии и Польши. Ни переворотов, ни амбициозных генералов, ни явного антисемитизма. Да и народа-гегемона там было два, да еще автономия у карпатских русинов. Но что делать тому, кто сохранял при всей этой «чехословакизации» свой родной немецкий или венгерский язык? Перековываться и становиться «правильным» чехом или словаком! Неудивительно, что жители Судет и карпатские венгры ждали заступничества от Гитлера и Хорти.

Кстати, об адмирале без моря. Экс-командующий австро-венгерским флотом Миклош Хорти получил страну с непонятно как проведенными границами. Да еще и местные большевики, которых ему удалось подавить, были не венграми. Вот и вышло такое злобно-урезанное существование, где лишь композитору Имре Кальману разрешалось считаться неевреем.

Понятно, что вся эта система не пережила Вторую мировую войну.

О Холокосте писать не буду — тема эта достаточно неплохо изучена. Скажу лишь, что после войны чудом выжившие польские и богемские евреи продолжали быть жертвами, а румынских — товарищ Чаушеску депортировал в Израиль в обмен на кредиты МВФ. Для трансильванских венгров смена Антонеску на коммунистов тоже мало что изменила. Границы Венгрии при Яноше Кадаре были такими же, как и при Хорти. Лишь вступление Бухареста и Будапешта в евроструктуры несколько смягчило «мадьярский вопрос».

А вот в других местах все было куда страшнее. В Галиции и на Волыни поляков вырезали бандеровцы, а чудом выживших советское НКВД погрузило в вагоны и отправило осваивать очищенные от немцев Померанию и Силезию. Так Львов и Тарнополь лишились почти всего довоенного населения. Польша тоже не осталась в долгу и покончила с компактным проживанием восточнославянского населения.

По декрету вернувшегося президента Бенеша о лишении гражданства от 2 августа 1945 г. «Граждане Чехословакии немецкой или венгерской национальности, которые [ранее] получили по распоряжению оккупационных властей немецкое или венгерское гражданство, в день получения такого гражданства утратили право на гражданство Чехословакии». Фактически это условие относилось к подавляющему большинству немцев и венгров Чехословакии, в частности ко всем немцам Судет (которые в 1938—1945 гг. были гражданами Германского рейха и жили на его территории).

Декретами от 21 июня и 25 октября было конфисковано имущество немцев, венгров и так называемых «врагов чешского и словацкого народов». В 1945—1946 гг. из Чехословакии было изгнано более 3 миллионов человек. Закарпатских венгров от массовых депортаций спасло только присоединение к УССР.

Вот такой «краткий курс» восточноевропейскости. Нужно ли нам повторять путь ненависти и геноцида? Ведь нынешние страны центральной и восточной Европы вступили в Евросоюз совсем с другим национальным составом по сравнению с имперскими временами.