Закрыть УИНП или раздавать удобные для бандеровцев интервью

Увеличить шрифт

Как мы уже знаем, Зеленскому слова в Израиле не дали, хотя он очень хотел и, собственно, ради этого уже «наговорил» в интервью The Times of Israel.

Интервью хоть и не легализовало выступление Зеленского на World Holocaust Forum, но шума наделало много, и икаться за него президенту будет ещё долго. А как же, если 20 января в интервью он говорит, мол, «у меня еврейская кровь и я президент», а уже 22 января, обращаясь к нации по поводу «дня злуки», произносит: «Я – украинец».

Его шантаж вроде «не приеду», если не дадите слово президенту такой страны («Каждый четвёртый из евреев, погибших в холокосте, был украинцем. Поэтому я думаю, что было бы справедливо, чтобы президент Украины выступил с речью»), не сработал. Он приехал, ибо хотел повстречаться с Путиным и с израильскими бизнесменами.

Первыми пинать интервью Зеленского принялись порохоботы, на завоевания которых он покусился публично и вслух. На актуальный вопрос о наименованиях улиц в честь националистов и коллаборантов президент ответил так: «Это касается не только улиц, но и памятников. Вопрос в том, как люди с разной историей, с разными взглядами могут жить вместе на практике.

Это очень сложный и деликатный вопрос. Есть герои, которых чествуют на западе и в центре Украины, и есть другие украинцы, у которых есть свои герои и которые думают иначе. И я понимаю разные чувства. И именно поэтому я сказал несколько раз, очень чётко: когда у нас сложная история, давайте построим общую историю. Давайте найдем тех людей, чьи имена не вызывают противоречий в нашем настоящем и будущем. Назовем памятники и улицы именами тех людей, чьи имена не провоцируют конфликт.

В настоящее время у нас есть свои современные герои – люди, которые сделали историю, учёные, люди в освоении космоса, великие спортсмены, многие писатели ... люди, которых уважают во всех частях Украины».

Слова, в принципе, правильные. Но мы знаем, что Зеленский раздвоен, и когда Зе № 1 одобряет ликвидацию русской истории, русскоязычия в образовании и быту, когда его команда поддерживает нацистские шабаши, Зе № 2 молчит об украинцах, «у которых есть свои герои и которые думают иначе». О «других украинцах» он вспоминает лишь в «полезных» интервью и предвыборных заверениях.

Отвечай Зеленский, призывающий создать «общую историю» за свои слова, он просто обязан был закрыть Украинский институт национальной памяти, так как в этом институте сохраняют лишь память одной части украинского общества. Причём далеко не большей части.

Да, УИНП-гадине отрезали голову в виде мерзкого Вятровича, однако стремительная регенерация обнаружила новую голову Дробовича с мозгами Вятровича, что иллюстрирует история с «каховской тачанкой» и «уроками декоммунизации в школах».

Зеленский говорит о сложности и деликатности вопроса, «как люди с разной историей, с разными взглядами могут жить вместе на практике».

Как это происходит во вверенной ему Украине, говорят факты: люди с «одними взглядами» безнаказанно убивают Олеся Бузину с «другой историей и другими взглядами», убивают гражданских в Донбассе, осмелившихся иметь «другие взгляды».

Людям с «одной историей» разрешено (даже рекомендовано) громить памятники, проводить марши с факелами и портретами тех, кто жёг Хатынь и начищал языком сапоги львовским гауляйтерам, в то время как «другим» запрещено читать, смотреть «другие» книги, фильмы, сайты, праздновать «другие» события. Теперь вот даже запрещено учить своих детей на родном языке.

Укрепление украинского национал-тоталитаризма для Зеленского – тема очевидная, ведь он сам его укрепляет, а потому перед израильскими СМИ, которых откровенно волнует факт участия украинцев в холокосте, он юлит, предлагает «держать политику подальше от этой проблемы» и переводит тему в более удобную для него плоскость «голодомора» и украинских праведников, спасавших евреев.

Трагедию 1932-33 годов раскрутили ещё предшественники Зеленского, он лишь продолжает их линию на повсеместное признание голода геноцидом, чего Израиль делать не торопится.

При этом он сваливает в кучу и репрессии, и голод, создавая картинку ужаса, идентичного, понятного для евреев, переживших холокост: «Многие люди были уничтожены. У них отобрали многое – их дома, землю, скот, всё у них забрали. И если они не предоставляли свои активы, то были убиты. Они были расстреляны… Это геноцид. Миллионы украинцев были уничтожены».

Кстати, в комментариях к интервью евреи замечают, что кроме украинцев в трагические моменты истории СССР гибли и другие нации, а потому не стоит приватизировать трагедии.

Зеленскому осторожно напоминают, что не президент Израиля хочет попасть на день памяти голодомора, а президент Украины на день памяти жертв холокоста, «преступления, в котором участвовали тысячи украинцев». А потому евреи хотят услышать не данные опроса Pew Research Center и концепции Зе по созданию «маленького Иерусалима», а ответы, почему государство возводит в ранг национальных героев участников холокоста, почему почти в день интервью на родине президента оскверняют очередной еврейский памятник.

Зеленский прекрасно понимает роль тогдашних свидомых в решении еврейского вопроса и возможности нынешнего украинства, но активно их прикрывает: «Конечно, в Украине, как и везде в мире, сейчас и в прошлом, есть процент людей, которые не видят никого, кроме своей нации... есть процент радикальных людей, но он очень маленький, и именно поэтому я не боюсь». А ведь из-за этого процента от Украины ушли Крым и Донбасс, от этого процента смелый Зеленский отгородился искусственным катком и соглашениями с Аваковым, из-за этого процента он не закрывает УИНП, оставаясь евреем, который служит бандеровцам и раздаёт удобные для них интервью, в том числе и израильской прессе.