Чей Львов?

Крах Австро-Венгерской империи, не выдержавшей тягот Первой мировой войны, вызвал взрыв националистических настроений на обломках её государственности. Народы, столетиями жившие рядом в относительном мире, приступили к кровавому дележу спорных территорий. Их нетерпимость другу к другу – это прямое доказательство того, что пресловутый тезис о желательности развала империй и освобождения народов далеко не всегда является верным с точки зрения реальных интересов жителей региона.

Ещё в Речи Посполитой Галиция (ныне Западная Украина) активно заселялась польским, еврейским и немецким населением. Иноземцы предпочитали жить в городах, где образовали свои богатые и многолюдные общины, создали городскую культуру. «Русинская нация» (часть которой была переформатирована в «украинцев») в то же время продолжали быть оседлым сельским населением. Между городом и деревней существовал скрытый антагонизм, который позднее вылился в затяжной конфликт.

Поляки в Речи Посполитой считались титульной нацией. Ситуация не изменилась и после вхождения региона в состав Австрийской империи. Польские националисты, мечтавшие о возрождении своей государственности, видели Галицию «Малопольшей Всходней», особенностей края они предпочитали не замечать. Как оказалось, местное население, перекованное в «украинцев», было настроено изрядно «подкорректировать» их видение мира.

Стоит сказать, что на Галичине не было никаких «украинцев», а были русины, которые считали себя русскими. Народный говор местных жителей на официальном уровне считался «разновидностью русского языка». Наместник Галиции во времена Австрийской империи Агенор Голуховский, поляк по происхождению, утверждал: «Введение в галицких школах народного языка невозможно, так как это будет стимулировать интерес учащихся к произведениям русской литературы и усилит тяготение населения к России. Что, в конце концов, приведёт к воссоединению галицких земель с Россией». В 1822 году был введён запрет на ввоз в Галицию русских книг!

Ценой очень долгих усилий (в том числе организацией концентрационных лагерей Терезина и Талергофа)  австрийцам удалось «привить» населению региона русофобские настроения, однако результат оказался отнюдь не таким, на который они рассчитывали. Перешитые в «украинцев» граждане стали выказывать стремление к независимости, сохранение Галиции в составе империи виделось им национальным угнетением.

Создание в австрийской армии легиона украинских сечевых стрельцов (УСС), состоявшего из идейных украинских националистов, позволило самостийникам на легальной основе сформировать собственные вооружённые силы. Австрийцам не пришлось вступать с этими формированиями в боевое столкновение – империя рассыпалась, как карточный домик. Поляки Львова, ставшего своеобразным польским «островом» в украинском море, с тревогой и ненавистью следили за опасным для их существования украинством. Их опасения полностью оправдались.

К ноябрю 1918 года население Львова, бывшего административным и культурным центром Галиции, более чем на 50% состояло из поляков, примерно на 30% – из евреев, 3% составляли немцы, остальные – «русинская нация», частью перешитая. Подавляющее большинство жителей разговаривало на польском языке, город в полной мере ощущал себя польским центром. Неудивительно, что явные признаки нарождающейся «украинской государственности» были встречены местными жителями в штыки, а местные польские организации сразу же приступили к подготовке вооружённого выступления.

Украинские самостийники изначально имели в регионе военное преимущество, так как в полной мере располагали силами УСС. Легионеры были обстрелянными бойцами, имевшими опыт войны с регулярной армией. Они были прекрасно вооружены и идейно мотивированы. Полякам, рассчитывавшим противостоять сечевым стрельцам, приходилось полагаться лишь на наспех обученных добровольцев, которые даже не держали оружия в руках.

События значительно ускорились после того, как 1 ноября самостийники установили над львовской ратушей сине-желтый флаг. Кроме того, они провели во враждебном им городе «парад», распевая «Ще не вмерла Україна». Можно только представить, как эти действия взбесили преимущественно польский город. Телефон и радио были отключены, вокзалы захвачены.
Не поленились новорождённые «украинцы» оскорбить бывшее руководство Львова – они заблокировали казармы, где располагались солдаты австрийской армии – тоже уже бывшие, а также арестовали губернатора Галиции и Лодомерии генерал-полковника Карла фон Гуйна и военного коменданта города генерала Пфеффера.

Современные украинские историки преподносят акцию с флагом и «парад» как грандиозную победу самостийной Украины, однако на деле эти события лишь значительно ускорили польское выступление, которое было осуществлено так называемой Польской военной организацией под командованием бывшего австрийского артиллерийского офицера – капитана Чеслава Мончиньского. С этого момента в городе начались ожесточённые бои между легионерами и польскими добровольцами.

Среди поляков было очень мало людей, которые умели хорошо владеть оружием, однако их идейная мотивация была высокой. Кроме того, они ощущали отнюдь не молчаливую поддержку своего города, который практически полностью находился на стороне польских повстанцев.

Выступление Польской военной организации с самого начала развивалось достаточно успешно. Отбив слабые попытки легионеров установить полный контроль над городом, поляки перешли в атаку. Уже 2 ноября они отбили важный стратегический объект – железнодорожный вокзал, а потом заняли главпочтамт и аэродром.

В польские ряды массово хлынули добровольцы. Буквально за пару дней тысячи преимущественно молодых людей взяли в руки оружие. Среди них были как мужчины, так и женщины. В то же время легионерам приходилось сражаться во враждебном городе, где никто не желал оказывать им помощь и пополнять тающие ряды стрельцов. Осознав это, разъярённые легионеры принялись убивать мирных жителей, взятых в заложники. Это, разумеется, ещё больше обозлило поляков.

Польские повстанцы справедливо надеялись на то, что Варшава их не оставит в беде. Поэтому их сопротивление сечевым стрельцам не было мужеством отчаяния. Глава польского правительства Юзеф Пилсудский приказал своему штабу в срочном порядке подготовить отряд для помощи Львову. Возглавить его предстояло полковнику Михалу Токаржевскому-Карашевичу.

К тому моменту, когда польская помощь приблизилась ко Львову, бои шли уже третью неделю. Ни одна из сторон не уступала. В то же время становилось ясно, что самопровозглашённое правительство так называемой Западно-Украинской народной республики (ЗУНР) не в состоянии на равных бороться с приближающимися польскими войсками.

12 ноября польские войска под командованием майора Вацлава Стахевича заняли Перемышль – он находился неподалёку от Львова. Командующий украинскими силами Игнатий Стефанив (третий по счёту за время битвы за Львов) в отчаянии усилил атаку на польских повстанцев, однако успеха не имел. 21 ноября к городу прибыли части полковника Токаржевского-Карашевича. Они начали наступление на Львов, а с тыла по легионерам ударили «львовские орлята» (так называли юных польских добровольцев) Несмотря на то, что украинские силы по численности превосходили поляков, тем удалось разбить врага. Уже к концу дня сечевые стрельцы были вынуждены покинуть город.

Победа над украинскими самостийниками вызвала бурный восторг не только среди жителей Львова, но и среди всего населения возродившейся Польши. Занятие города в целом воспринималось как огромный успех недавно созданной польской армии, хотя и было омрачено еврейскими погромами.

События во Львове убедительно показали, что польско-украинское противостояние за территорию Галиции – это серьёзная и очень давняя проблема. Поэтому любые современные заявления о нерушимой польско-украинской дружбе – всего лишь видимость.

Битва за Львов стала лишь одним из эпизодов борьбы за Галицию. Через несколько десятков лет украинские националисты кроваво отомстят полякам за испытанные унижения. Впрочем, им так и не удастся сделать Львов исторически украинским городом. Как и в случае с русскими городами на юге Украины, этот польский город, даже лишённый польского населения, всё равно остаётся историческим памятником отнюдь не украинского происхождения.

На заглавном фото: Мемориал орлят во Львове