Донбасс. Южная опора

Я давно заметила, что отношение к жителям Донбасса со стороны жителей аграрных областей запада и центра Украины очень своеобразное. Потом появятся такие слова, как «луганды» и «даунбасы», затем начнется уничтожение мирного населения. Тогда, когда почва в общественном сознании по отношению к убийству людей на Донбассе будет подготовлена. «Унтерменши» Яценюка – из той же области, «дети в подвалах» Порошенко…

Претензии к жителям Донбасса предъявляют выходцы этаких «банановых украинских земель», только без бананов. Это не только «центральные и западные украинцы», это и весь Киев, который они заполнили своим колхозным пафосом и сельским вкусом. Как правило, все эти «знатоки» на Донбассе если и бывали, то лишь в кратких командировках, ибо туристических объектов, привлекающих «европопроникшихся» селюков, здесь нет. Если их до сих пор тянет в «Макдоналдс», то разве им интересен Святогорский монастырь? А пирамиды они выбирают египетские, как и положено настоящим европейцам.

Что-то иное доказывать этим «подопытным Пайетта и Саакашвили» нет смысла. Но людям, знающим, чем специфика и история одного из самых крупных в Европе промышленных регионов отличаются от специфики регионов по выращиванию сахарной свеклы и гречки, годной для подкупа неподкупных украинцев, стоит напомнить, чем являлся Донбасс для Российской империи, а потом и для СССР.

* * *

Повод для подобного разговора есть. 4 октября 1800 года на Луганском литейном заводе была запущена первая домна, на которой впервые в Российской империи чугун был произведён с использованием кокса. На современном языке это означает передовые технологии!

А на тогдашнем языке это значило, что в домну загрузили 31594 пуда сырья: 8555 пудов железной руды из сел Городище, Платовой и 5-й Роты (Приволье), а также привезенных из Липецка; 14776 пудов кокса, 7494 пуда и 18 фунтов сырого каменного угля. В результате плавки получили 3581 пуд 19 фунтов чугуна. Правлению завода была представлена первая продукция: ядро, бомба и граната, «которые суть первые посредством кокса в сей Империи отлиты».

* * *

Примечательно, что обустройством этих земель, на которые сегодня так яростно претендуют западенские и центральноукраинские свидомиты, занимались не национальные хауптманы (гетманы), а как раз те, кого современное украинство ненавидит особой ненавистью. Это император Петр Великий, отправивший сюда рудознавца Григория Капустина, и императрица Екатерина Великая, решившая, что в ее именной губернии (Екатеринославской) необходимо начать развивать промышленное хозяйство.

«В Славяно-сербском уезде Екатеринославской губернии учредить литейный завод. Употребить на это важное дело 715733 рубля, оставшихся от вооружения Черноморского флота. Определить заводу до трёх тысяч мастеровых и поселян». Таким указом государыни была определена судьба будущего Луганска.

Портрет Карла Гаскойна

Правда, без европейцев не обошлось. Хотя тогда они ехали не на бесполезную отработку американской барщины. Шотландский инженер Чарльз Гаскойн вместе с Николаем Аврамовым исследовал ряд копанок и заверил правительство, что «найденные прииски железной руды и каменного угля по освидетельствованию обещают богатейшее количество сих минералов в наилучшем качестве».

Как говорится, назвавшись груздем, Гаскойн полез в кузов – был назначен руководителем строительства завода. Вскоре на берегах Лугани возле Каменного брода и Вергунки возникли и деловито задымили первые корпуса Луганского завода.

Его строили рабочие и крестьяне из Олонца и Липецка. В 1799 г. на завод приехали практиканты Петербургского горного училища – Иван Ильин, Иван Соколов и Василий Пиленко. Ильин впоследствии возглавлял Луганский литейный завод. Василий Пиленко для прохождения практики был направлен на каменноугольный рудник в Лисичьей балке, где до 1805 г. работал смотрителем, а затем ушел в геологическую партию. Так что луганское строительство было самым, что ни на есть всероссийским.

А вот материалы поставлялись из местных поселков, названия которых нынче известны на весь мир, – Славяносербск, Старый Айдар, Трехизбенка, где сегодня проходит линия фронта.

Свою первую продукцию Луганский завод, представлявший тогдашнюю «оборонку», отправлял для нужд Черноморского флота и крепостей региона. Однако потребность в модернизации почувствовалась сразу же.

Дело в том, что возить сюда руду с Урала было накладно, отчего Петербург дал указание начать разработку местных руд, чтобы выплавлять чугун на каменноугольном коксе.

Для этого была построена новая 35 метровая в высоту печь. Испытания проводились на Луганском заводе, в малой вагранке (небольшая домна). Наконец Карл Гаскойн и его помощник Джон Валкер отправили президенту Берг-коллегии Михаилу Федоровичу Сойманову донесение: «Я и г-н Валкер делали испытание коксу от 3-х слоев земляного угля добытого при 3-й Роте, в отношении оного к проплавке руды здешнего края. И к величайшему удовлетворению моему имею честь Вашему в. п-ву донести, что чугун вышел отменной доброты, так что я ныне совершенно уверен, что со временем на здешнем заводе можно будет отливать всякого рода чугунные вещи лучшей доброты».

* * *

Окончательный результат стал очевиден 1 октября 1800 года. Так завод дал начало большому городу и большому региону. Луганский завод привлек внимание министра финансов графа Канкрина, который предложил уже новому императору Николаю I провести усиленное реформирование завода. Канкрин предлагал поручить вновь произвести опыты как разведки местных руд, так и проплавки их. В случае если опыт этот увенчается успехом, предусматривалось новое устройство завода с составлением новых штатов и учреждением задельной для мастеровых платы и уроков, или, говоря современным языком, сдельной оплаты труда и нормирования.

Предложения были одобрены. Горным начальником Луганского литейного завода был послан обер-бергмейстер 5-го класса Иван Васильевич Ильин, долгое время работавший смотрителем Кронштадского литейного завода, хорошо знавший каменный уголь и начинавший свой путь горного инженера на Луганском заводе. Берг-инспектором был направлен командир Горного кадетского корпуса Евграф Петрович Ковалевский. Отныне производство пошло иными темпами.

Фасад и план доменного цеха Луганского литейного завода

Луганско-заводской «коксовый успех» привел к интенсивному строительству подобных заводов. Завод вызвал к жизни первый рудник Донбасса в Лисичьей балке (Лисичанск), где началась промышленная разработка каменного угля. Так в строке социальных прослоек появились шахтеры. Позже на опыте Луганского завода заработали Макеевский, Петровский, Мариупольский, Краматорский заводы, а также Алмазненский и Донецко-Юрьевский (Алчевский) металлургические заводы.

* * *

Что же касается местных работников, которым сегодня лепят оскорбительные эпитеты вчерашние сельские рогули, ставшие вдруг киевлянами, то в отчете за 1847 года начальник предприятия В. А. Бекман писал о рабочих: «Все они обнаруживают большую сметливость, скоро понимают всякое новое дело и потому завод, имея превосходные машины, может принимать всевозможные заказы, от простого безмена до парохода».

Южная (так ее называли) металлургия как по техническому оборудованию, так и по характеру технологического процесса и производительности превосходила западноевропейскую, хотя и отставала от США. В 1912 году выплавка на одну печь на юге России составляла 3,2 млн. пудов, а в Англии — 2 млн., в Германии — 2,6 млн., в США — 5 млн. пудов.

Такой была южная опора российской промышленности. А вот современной Украине такая промышленность, похоже, не нужна. А новые скакалки бы не помешали.