Информационно-аналитический портал
ссылка

Европейский подход к ценообразованию на газ

Ирина АКИМОВА
27.01.2009
Напечатать
Увеличить шрифт
А
А
А

Интервью Украинской редакции Фонда стратегической культуры с Ириной Акимовой - народным депутатом Украины, членом фракции Партии Регионов в Верховной Раде, министром экономики теневого правительства Виктора Януковича.

 
Ирина Михайловна, как Вы оцениваете состояние экспорто - ориентированных отраслей экономики Украины?
 
Если вести речь об экспортообразующих отраслях, то это, прежде всего, металлургия и химическая промышленность. Экспорт продукции этих отраслей идет и в страны СНГ, и за пределы Содружества, поэтому, когда мировой кризис достиг Европы, экспортоориентированные отрасли пострадали в первую очередь. Так, в ноябре и декабре падение в металлургии было даже глубже, чем в целом по промышленности, что отражает глубину кризиса, коснувшегося этих отраслей.
 
Понятно, что перспективы развития этих отраслей будут во многом связаны с двумя внешними факторами: первое - это улучшение конъюнктуры мирового рынка и второе - взаимовыгодное урегулирование условий энергосотрудничества между Украиной и Россией.
 
Первое. Развитие металлургии, в частности, зависит не только от выхода мировой экономики из кризиса как такового, что, безусловно, вещь абсолютно необходимая, но и от возможностей других поставщиков металла на мировые рынки, таких как Китай, адекватно реагировать на изменения мировой конъюнктуры. Коль скоро Китай также озаботился проблемами своей металлургии, то это, в принципе, улучшает позиции аналогичного сектора украинской промышленности. Создаются более благоприятные условия для преодоления того провала, который имел место в 2008 году.
 
Второе. Понятно, что газовый кризис между Украиной и Россией вещь абсолютно неприятная и неприемлемая.
 
С точки зрения экономических последствий для Украины нарушения бесперебойной поставки газа, которые имели место в первой половине января, в первую очередь негативно сказались на химических предприятиях. Они уже испытывали трудности, а прекращение поставок газа ещё больше усугубило ситуацию. Всё это, безусловно, имело отрицательные последствия для развития отрасли, создав проблему выживания в сложной ситуации.
 
На Ваш взгляд, была ли у премьер-министра Ю.Тимошенко возможность подписать соглашение с Россией по газу на более выгодных для Украины условиях? Например, сделать более постепенным переход на рыночные цены за импортируемый из России газ.
 
Украинская сторона, представленная в том числе командой Тимошенко, имела возможности, по моему мнению, подписать более льготные соглашения с российской стороной по поставкам газа, по крайней мере на 2009 год. Такие условия в последнем квартале 2008 года существовали. Имеется в виду, прежде всего, более низкая цена на газ. Вероятно, это повлекло бы за собой другие элементы соглашения, но, в принципе, такая возможность существовала.
 
В то же время печально, что через практику текущих неплатежей и задолженностей «Нефтегаза» перед российской стороной вопрос был доведен до конфликта, в результате которого Украина была поставлена перед необходимостью перехода на так называемое европейское формирование цены уже сейчас. То есть очень плохо, что рыночная цена формировалась через газовый конфликт. Это нужно было делать за столом переговоров, не доводя ситуацию до абсурда. В то же время сам переход на европейские принципы формирования цены на газ, с моей точки зрения, вещь позитивная. Я не хочу сказать, что это была заслуга Тимошенко, – это был вынужденный шаг. Создать проблему, а потом её решать – это не метод ведения бизнеса.
 
Переход на европейские принципы формирования цены на газ позитивен для Украины не только потому, что цены на нефть падают и цена на голубое топливо для Украины тоже упадёт. Это лишь одна сторона вопроса. Другая сторона состоит в том, чтобы страны садились за стол переговоров именно как бизнес-партнёры. Это поможет избавиться от взаимных обвинений в каком-то давлении. Для этого есть только один путь, одна возможность – решать вопросы на основе взаимовыгодных интересов и не выпрашивать для себя какие-то дополнительные льготные условия. В этом смысле переход на новое ценообразование, я думаю, оздоровит украинско-российские отношения. К сожалению, переход был более болезненным, чем это могло бы быть, но я надеюсь, что в перспективе процесс в этой области нормализуется.
 
Каких подвохов можно ожидать от госпожи Тимошенко при выполнении подписанных с РФ соглашений по газу?
 
Что касается «подвохов», то они могут быть только в одном случае – при нарушении платёжных обязательств. Но, насколько я знаю, в соглашении есть пункт, и его огласил премьер-министр России, согласно которому, если такое происходит, стороны в расчётах немедленно переходят на принцип полной предоплаты. Уже только глядя на этот пункт, я бы не сказала, что команда Тимошенко успешно справилась с переговорным процессом. Такой пункт для Украины очень невыгоден.
 
Но давайте исходить не из возможности каких-то намеренных подвохов. Я хочу надеяться, что в будущем уровень политизации коммерческих вопросов, а газовый вопрос – это все-таки вопрос коммерческий, будет постепенно сходить на нет.
 
А чем, по-Вашему, была вызвана такая необязательность НАК «Нафтогаз Украины» в расчётах? Техническими проблемами или намеренными действиями?
 
Мне кажется, что это результат беспорядка и неорганизованности в работе НАК «Нафтогаз Украины».Это обстоятельство является в свою очередь отражением общего беспорядка и неорганизованности в работе правительства Тимошенко во всех сферах. Газовая сфера явилась показательной потому, что она базируется на взаимоотношениях двух больших торговых партнёров. Здесь процесс резко обострился и стал видимым для широкой публики. Такая же неорганизованность в других сферах просто менее заметна и пока ещё не вышла наружу. Что касается каких-то намеренных шагов, которые бы стимулировали этот конфликт, об этом трудно судить. Во всяком случае, мне хочется надеяться, что ни один здравомыслящий политик не будет спекулировать и обострять отношения в столь важной стратегической сфере намеренно.
 
Один из итогов переговоров – устранение посредника (компания РосУкрЭнерго) из двусторонних отношений по газу. Ирина Михайловна, чем может объясняться такое яростное стремление премьер-министра любой ценой убрать посредника? Только ли стремлением «сделать эту сферу двустороннего сотрудничества прозрачной», как об этом говорит сама г-жа Тимошенко, или здесь есть стремление ввести спонсоров БЮТ в газовый бизнес, как об этом говорит ряд экспертов?
 
Мнение экспертов может иметь под собой почву только в случае, если представлена схема с указанием конкретных фактов вмешательства в эти газовые соглашения. Однако совершенно очевидно, что попытка убрать посредника вряд ли была связана исключительно со стремлением защитить интересы Украины.
 
Объясню почему. Если рассматривать, по крайней мере, в краткосрочном плане интересы Украины как возможность получать газ по более низкой цене и увеличить переходный период для промышленности и экономики Украины в целом, то вопрос «есть или нет посредник» – это вопрос вторичный. Коль скоро есть два партнёра и между ними оговорены условия сотрудничества, которые им удобнее соблюдать при наличии посредника, вопрос, нужен он или не нужен, хорош он или плох, уходит на второй план. Если же этот вопрос вытаскивается на первый план, тогда ставится под сомнение цель переговоров.
 
В этом случае получается, что целью переговоров является не защита интересов страны, а получение преференций для себя, которые при наличии посредника получить невозможно. Подобного рода логическое объяснение и логическая схема выглядят вполне убедительно. Это не значит, что я хочу напрямую кого-то обвинить. Обвинять может только суд, если факты имеют судебное подтверждение, но логика в такого рода рассуждениях, безусловно, присутствует.
 
Как Вы оцениваете потенциал украино-российского сотрудничества в преодолении кризиса?
 
Во-первых, Россия всегда была и, я думаю, останется очень важным экономическим партнером Украины. И со стороны экспорта, и со стороны импорта поставки в Россию составляют приблизительно 23%. Получается, что четверть наших экспортно-импортных операций приходится на Россию. То есть значение России как партнёра очень велико. Интересы и России, и Украины состоят в том, чтобы их отношения строились на нормальной, взвешенной, взаимовыгодной и согласованной основе. И чтобы конфликты типа газового не возникали.
 
На чем будет строиться возможная кооперация в преодолении кризисных проблем? Я думаю, что все те направления кооперации, в том числе и в торговых отношениях, которые уже сейчас присутствуют, должны оставаться и нормально развиваться. Если не будет каких-то резких изменений, в частности торговых войн, то это само по себе будет способствовать выходу страны из кризиса. Экспортная выручка на сегодня важна и для Украины, и для России.
 
Мы знаем, что в 2008 году призрак таких торговых войн возникал. В частности, это было связано с угрозой ограничения поставок из Украины в Россию продуктов мясомолочной промышленности. Я уверена, что если Украина и Россия смогут избежать торговых противоречий, выиграют обе стороны. Выиграют и российские потребители, и украинские производители. И именно в области нормализации двусторонних торгово-экономических отношений находится, на мой взгляд, потенциал совместных антикризисных действий. Это первый момент.
 
Что касается других товарных групп, для Украины особенно чувствительны попытки ограничения импорта металлургической продукции украинских предприятий. Нормализация торгово-экономических отношений позволит и той и другой стороне получить максимум выгоды от взаимной торговли в условиях мирового экономического кризиса.
 
Если Россия не изменит своего намерения присоединиться к Всемирной Торговой Организации, будет продолжение конструктивного диалога с Украиной, которая уже стала членом ВТО. Это важное направление в российско-украинских отношениях. И это второе направление двустороннего сотрудничества, которое я бы выделила, в том числе и как антикризисное.
 
Третье. Есть и такое направление сотрудничества, как экспертные обмены. Внимание экспертов да, я думаю, и правительства всегда привлекало то, что делает твой сосед в плане антикризисных программ. Когда в Украине в экспертном и политическом сообществе обсуждаются антикризисные мероприятия, обязательно ссылаются на то, что делает российское правительство. Я уверена, что и российских экспертов интересует вопрос, а что делает Украина. Я здесь не имею в виду, что надо принимать совместный пакет антикризисных программ. Я думаю, что такой пакет будет формироваться естественно, не обязательно только как результат межгосударственной координации.
 
В контексте сказанного Вами, не может ли быть средством устранения торговых противоречий совместный украинско-российский выход на рынки третьих стран?
 
Я думаю, что в любом секторе экономики, независимо от специализации, можно создавать совместные предприятие, разрабатывать общие проекты, потом выходить с ними на мировой рынок и бороться за более высокий уровень конкурентоспособности. Главный вопрос здесь в том, чтобы организация этих совместных проектов носила исключительно коммерческий характер. Это гарантирует от вторжения в деловые отношения сугубо политических мотивов.
 
По этому пути идут практически все страны, которые ищут партнёров. В случае, если их коммерческие интересы совпадают, государства создают совместные предприятия, совместные структуры для того, чтобы выходить более мощной силой на мировой рынок. Я думаю, что и для России, и для Украины этот путь абсолютно показан.
 
Ирина Михайловна, возвращаясь к газовой теме, но в контексте предыдущего вопроса: как Вы относитесь к идее изменения статуса украинской газо-транспортной системы (ГТС)?
 
Мой ответ будет включать в себя два аспекта - коммерческий и политический. Вопрос о концессии и привлечении сюда помимо Украины и России ещё и третьей, европейской стороны (очень заинтересованным партнером в этом плане является Германия) ставился не раз. Наверное, этот вопрос будет ставиться и в дальнейшем. Снова подчеркну: его следует рассматривать не в политическом, а в экономическом плане. Тогда речь может идти о том, насколько это благоприятно для Украины и насколько её партнеры заинтересованы участвовать своими капиталами в развитии и обеспечении нормальной деятельности ГТС. Если этот вопрос рассматривать исключительно в экономическом плане, то, я думаю, переговоры возможны. А чем они завершатся, как пойдут – это уже другое дело. Но в принципе тему будущего статуса украинской ГТС поднимать можно и нужно.
 
В то же время мы прекрасно понимаем, что сейчас, после обострения газового конфликта, вопрос о ГТС приобрёл ещё более политическую окраску, чем раньше. Я не думаю, что в условиях сильного воздействия на экономические проблемы политической конъюнктуры, было бы разумно поднимать вопрос о концессии.
 
На первом этапе именно внедрение европейского подхода в ценообразовании на газ может существенно снизить политический градус торгово-экономических отношений Украины и России. Тогда и вопрос о статусе украинской газотранспортной системы, возможно, перестанет быть настолько политизированным, каким он является сейчас. Поэтому мне кажется, что и приватизация, и концессия в ближайшем будущем (например, в ближайший год) вряд ли станут предметом серьёзных деловых переговоров. Однако в будущем, когда отношения между Украиной и Россией нормализируются, не исключено, что к этому вопросу вернутся.
 
Спасибо!
 
 
АКТУАЛЬНЫЕ ИНТЕРВЬЮ
408
Поставить лайк: 398
Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору
https://odnarodyna.org/content/evropeyskiy-podhod-k-cenoobrazovaniyu-na-gaz