Инструменты протестных движений: мобильность и виртуальность
С развитием современных технологий свою суть изменили и протестные движения – будь то небольшой спонтанный пикет, связанный с проблемой исключительно локального уровня или ползучая цветная революция, переходящая в государственный переворот. В некоторых случаях различные антиправительственные группы первыми освоили новые технологии в качестве инструмента политической борьбы. В первую очередь речь идет о разных антиглобалистских движениях, захлестнувших в конце прошлого века страны Запада. Принципиально разделившись на тех, кто поддерживает насильственные методы борьбы, и тех, кто их отрицает, оба направления движений начали использовать самый широкий спектр доступных технологий, обеспечивающих контрсистемные акции, мобильное информирование и безопасность среди членов организаций, что позволило создать устойчивые сети и привлекать новых членов извне. Так называемые телефонные цепи, используемые ранее для осведомления своих активистов, со временем были заменены на смс-информирование, электронную рассылку и постинги в интернет-сообществах, а методика листовок, флаеров и агитплакатов перенеслась в виртуальное пространство, где сайты были связаны системой перекрестных линков и баннеров. Хотя некоторые радикальные группировки благодаря креативному подходу и новшествам на шаг опережали действия государственных служб, во многом антиправительственные группы перенимали и схемы работы репрессивных органов власти, что Збигнев Бжезинский охарактеризовал как контркредо.1
Учитывая глобализационные процессы в мировом сообществе, расстояния уже не имели принципиального значения. Так, помощь повстанцам-сапатистам из мексиканского штата Чиапас оказывали активисты из США, Европы и Новой Зеландии. «Блошиная война», как характеризовали ранее подобные конфликты эксперты из RAND Corp.благодаря интернет-технологиям и сети неправительственных организаций, поддержавших мексиканских повстанцев, переходила в формат «войны пчелиного роя», где было невозможно выявить центральный орган управления процессом.2 Подобное осетевление проявлялось не только в конкретных акциях и кампаниях, будь то блокирование саммита ВТО в Сиэтле в 1999 г. или последующие акции, приуроченные к съезду НАТО в Праге или Давосскому экономическому форуму. Сами долгосрочные проекты и поддержка дееспособности организаций строилась по сетевому образу – это издание мультимедийных продуктов, с постоянно меняющей адрес штаб-квартирой редакции (сегодня в Берлине, на следующий месяц в Лионе) мультиязычных порталов в стиле Indymedia и проведение локальных, региональных и международных съездов активистов, где разрабатывались будущие компании и обсуждались текущие проблемы.3
В виртуальной среде основной акцент делался на правильную формулировку месседжа (послания) и выработку обратной связи с системой инфильтрации подозрительных элементов и создания черных списков. Черные списки использовались не только для внутренней безопасности организаций и движений. В 2004 г. эта методика широко использовалась украинской организацией «Пора» для шантажа отдельных персон и юридических лиц. На тех, кто не был достаточно «оранжевым», вначале собирался компромат, зачастую подложного характера, а потом распространялся в обществе с призывами всячески бойкотировать компанию или предприятие. Некоторые виртуальные проекты отрабатывались на ходу, например проект «Майдан», куда во время «оранжевой революции» пользователями сливалась вся оперативная информация антиправительственого характера, призывы к проведению акций, рекомендации по проведению кампаний и новости с линии фронта.4 Стоит заметить, что нечто подобное делала американская редакция Радио Свобода и «Свободная Европа» в 60-х гг., когда советские войска находились в Венгрии и Чехии. Тогда на волнах радио не было прямых призывов к борьбе с Советами, но давалась информация о том, как блокировать улицы и в домашних условиях изготовить зажигательную смесь для применения ее против советских танков.
В последние годы при наличии виртуальных ресурсов и креативного оппозиционного органа широко использовались и методы распространения дезинформации. Если вернуться к украинским событиям 2004 г., то были отмечены случаи подъема русофобских настроений в приграничных с Россией регионах, так как агентура оранжевой революции постоянно вбрасывала в информационное пространство новые мифы. Например, о том, что при победе Виктора Януковича будет введено двойное гражданство и украинская молодежь отправится воевать в Чечню или что на границе уже стоят русские танки и спецназ, чтобы в случае беспорядков подавить оранжевую революцию в крови и т.п.5
Системы мобильной связи также являются важным сегментом моделирования поведения в различных социальных группах. События в Молдове западные исследователи назвали не иначе как Twitter Revolution, так как для мобилизации масс уличные командиры и операторы активно использовали мобильную связь и систему блогов и сообществ в Интернете.6
Виртуально-мобильные технологии не обязательно используются во время самого процесса организации беспорядков. Оппозиционные структуры могут использовать их для наработки базы данных, подготавливая площадку для координации возможных социальных взрывов. Одним из примеров может быть радиостанция либерального направления «Эхо Москвы». Например, чтобы задать вопрос на сайте радиостанции, нужно пройти процедуру регистрации. Кроме того, коллектив радиостанции приглашает к дискуссии в прямом эфире, создав систему поощрения для слушателей и выделив зарегистрированных пользователей в синерамочников (обычные зарегистрированные пользователи) и краснорамочников, именуемых привилегированными слушателями.7
Кроме того, им предлагается участие в социальной сети. Но если посмотреть на другую сторону медали, то благодаря базе данных и мониторинга за действиями зарегистрированных слушателей можно выявить группы лиц, склонных к критике государственной власти, и в дальнейшем использовать их для протестной мобилизации.
Аналогично с различными конкурсами, викторинами и опросами, где требуется отправить СМС на определенный номер, - согласно вариантам ответа можно разбить участников на определенные группы и при различных ситуациях прилагать к ним соответствующие сценарии экзогенной активизации.
Феномен использования средств мобильной связи с целями, не вписывающимися в конвенциональное социальное поведение, с недавних пор серьезно изучается учеными как одна из угроз правопорядку и общественым нормам. На ежегодном конгрессе гуманитарных и социальных наук, который проходил в мае этого года в Оттаве, ученые рассматривали такой феномен как секстинг (sexting). Он представляет собой пересылку по мобильным телефонам детских порнографических снимков провокационного характера среди одноклассников или друзей.8 Стоит отметить, что по канадским законам передача друг другу собственных снимков откровенного характера не является преступлением, но лишь их распространение влечет за собой ответственность. Судя по выступлениям представителей научного сообщества, подобные действия не вызывают порицания у ряда исследователей. Например, профессор Питер Камминг из Йоркского университета в Торонто назвал секстинг не иначе как игрой «в доктора» или «бутылочку» онлайн. Возможно, для западно-либерального общества секстинг и является особой формой психологической сублимации, балансирующей на грани закона, но для стран с консервативным укладом этот феномен может вылиться в своего рода социальную эпидемию, расшатывая общественные нравы и традиционно сложившиеся нормы гендерного поведения.
Сейчас военное командование США разрабатывает новые технологии, способные с помощью мобильной связи объединять командные операционные штабы, разведывательные системы и солдат, непосредственно ведущих боевые действия.9 Быстрое и адекватное реагирование, возможное с помощью обмена оперативными данными, безусловно, поможет боевым подразделениям сохранять значительное преимущество, даже находясь на вражеской территории. Но подобные методики могут быть использованы и в мирное время, являясь инструментом ведения войны шестого поколения. Войны бесконтактной и, возможно, на любом удалении от территории условного противника. Поэтому источник очередного спама агитационного и провокационного характера, присланного по смс или электронной почте, может находиться далеко за пределами страны нахождения получателя.
В то время как усиление контроля со стороны государства за виртуальным пространством и деятельностью операторов мобильной связи усиливается лишь после какого-нибудь инцидента, каким были атаки террористов на ВТЦ в Нью-Йорке или Мумбае, антигосударственная деятельность сетевиков может продолжаться и в мирное время, постепенно проводя виртуальную вербовку потенциальных оппозиционеров и трансформируя сознание законопослушных граждан в сторону протестного. Помимо этого, новое поколение интернет-активистов может вести обучение методам борьбы с действующими режимами и оказывать всяческую поддержку «гражданам сети» (в англоязычном варианте – netizens, по аналогии с citizens), связывая их с адвокатскими конторами и проводя юридические консультации в режиме онлайн. Как Тиффани Даниц и Уоррен Штробель показывают в своем исследовании, посвященном интернет-активизму на службе «продвижения демократии»10, подобные инициативы имели место в Бирме (Мьянме) в конце 90-х и привели к структурным изменениям социума, а с другой стороны, идентифицировали себя для потенциальных грантодателей (в данном случае это был Институт Открытого общества Сороса). Это привело к созданию идеологических, либерально ангажированных перекрестков в медиасфере, которые, используя полученные ресурсы и осваивая новые технологии, действовали наподобие снежного кома, инициируя создание новых потенциально антигосударственных ячеек. Как показало время, подобная ползучая демократизация при поддержке западных фондов привела к серьезным социально-политическим потрясениям в этой некогда спокойной азиатской стране.
Следует помнить, что мы живем в эпоху ведения войн шестого поколения, т.е. бесконтактных, поэтому нам могут угрожать не только беспилотники и кибератаки на инфраструктуру социально и экономически значимых объектов. Война может вестись с помощью мобильной связи и интернет-технологий, что было неоднократно подтверждено в последние годы.
__________________
1 Збигнев Бжезинский. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. - М.: «Международные отношения», 2007. с. 196.
2 Наоми Кляйн. Заборы и окна. Хроники антиглобализационного движения. – М.: «Добрая книга», 2005. с. 52.
3 Подробнее см. ресурсы Indymedia.org, agp.org, noborder.org
5 Леонид Савин. Прецедент как средство пропаганды. Информационные войны № 4 (8), 2008. с. 84.
6 José Miguel Alonso Trabanco. Who is behind Moldova's Twitter Revolution? http://www.globalresearch.ca/index.php?context=va&aid=13147
7 http://www.echo.msk.ru/airclub
8 Kathryn Blaze Carlson.Sexting like 'spin the bottle online,' prof argues. National Post. May 27, 2009.
9 http://www.defenseindustrydaily.com/special-report-the-usas-transformat…
10 Tiffany Danitz and Warren P. Strobel. Networking dissent: cyber activists uses the Internet to promote democracy in Burma. P. 129-169. Networks and Netwars: The Future of Terror, Crime, and Militancy. RAND Corp.
Календарь
