Каялись бандеровские провидныкы. Аж гай шумів (I)

Укоренению исторических мифов о том, что якобы советские спецслужбы не могли справиться с УПА до начала 60-х годов, способствуют не только украинские свидомые специсторики, но и не слишком добросовестные российские историки либеральных взглядов. Именно их стараниями задекларированный процесс восстановления исторической правды превратился в тиражирование низкокачественных пропагандистских сюжетов, сочиненных недобросовестными украинскими пропагандистами, чаще всего не имеющих ничего общего с реальными событиями.

Так несколько лет назад большой и довольно устойчивый резонанс в украинском сегменте интернета вызвали откровения историка Игоря Чубайса (старшего брата «того самого»), высказанные в эфире радиопрограммы «История за пределами учебников» о том, что кубинскую революцию Фиделю Кастро и Че Геваре помогал творить своими советами Степан Бандера.

В интернете Чубайса довольно быстро высмеяли и нашли источник его научного вдохновения – забавную мистификацию из блога sandra_shelk - «национал-сексуалистки», любящей остроумно подурачиться по поводу украинского национализма и его слишком озабоченных носителей. Но миф о симпатии, питаемой лидерами кубинской революции к бандеровцам, оказался настолько живуч, несмотря на официальное опровержение посла Кубы на Украине, что уже вплетен одной из многочисленных нитей лжи в вышитую рубашку современной истории Украины.

Для того чтобы опровергнуть миф о неукротимой борьбе бесстрашных рыцарей духа и чина, которые «боролись за освобождение не только Украины, но и других порабощенных Москвой народов» до конца 50-х годов, достаточно задать простой вопрос: «Почему в советском (по сути) законе «О статусе ветеранов войны, гарантиях их социальной защиты» от 22 октября 1993 г. N 3551-XI, есть отдельный пункт о членах УПА?»

* * *

Я имела честь дружить с людьми, которые стояли у истоков борьбы с послевоенной бандеровщиной на Западной Украине, знакома с их бесценным опытом, поэтому могу утверждать: ничего более эффективного, чем применяли в СССР в борьбе с вооруженным подпольем ОУН-УПА и «лесными братьями», никто еще не придумал. Именно этот опыт впоследствии использовала Россия, замиряя Чечню.

Поэтому могу опровергнуть распространенное среди ряда далеких от реального знакомства с вопросом людей мнение, что «Сталин не доработал по борьбе с бандеровцами». Не стоит перекладывать с больной головы на здоровую, оправдывая этим позднесоветские элиты, пожелавшие владеть тем общенародным добром, которым они управляли, и вытащившие из пыльных погребов в качестве инструмента идеологию своих идеологических противников, питая иллюзию, что националистическими и нацистскими демонами можно управлять.

А для ликвидации террористического националистического подполья на Западной Украине (как и в Прибалтике) использовали бывших бандеровцев, которые после ряда амнистий порвали с подпольем ОУН-УПА, куда многие из них были мобилизованы принудительно.

Сегодня события на Западной Украине из эпизода, пусть даже и существенного, превращены едва ли не в центральное украинское событие всей Второй мировой войны. А Западная Украина стала своеобразным мерилом национального сознания, патриотизма и государственности в противовес «советизированной» и «русифицированной» Восточной Украине. В переписанной истории УПА предстает как армия истинных победителей и творцов новейшей истории Украины, на фоне которых вклад в разгром фашизма Советского Союза девальвирован, а победителю — советским людям и их нынешним потомкам внушается чувство вины перед «настоящими героями Украины».

Тем не менее ОУН-УПА продолжает оставаться в исторической памяти большинства населения не как «национально-освободительное формирование украинского народа», а как террористическая организация, практиковавшая массовые убийства гражданского населения: учителей, врачей, инженеров, агрономов, механизаторов — всех тех, кого правительство УССР присылало в западные области возрождать к жизни разграбленное и разрушенное войной народное хозяйство. И главное, бандеровцы ассоциируются с убийцами своих же земляков, вся вина которых заключалась в том, что они приняли советскую власть.

Мне рассказывал друг – крымский беркутовец, ставший одной из жертв «Корсуньского погрома», что местный дядька, которого евромайдановцы натравили на крымчан, возвращавшихся из Киева в Крым, избивавший его, оскорблял его самым страшным для местных ругательством:«Ах, ты, проклятый бандера».

К 1945 году в результате действий внутренних войск при активной поддержке воинских частей Красной армии, отделов контрразведки СМЕРШ и погранвойск НКВД крупные формирования УПА были разгромлены. В сложившейся ситуации перед верхушкой ОУН-УПА остро встала задача максимально сберечь свои кадры и дождаться взрыва «Чумы» — так в документах ОУН зашифровывалось ожидаемое начало вооруженного конфликта между странами Запада и СССР. Поэтому в феврале 1945 г. в лесу возле местечка Бережаны (Тернопольская обл.) состоялось совещание ведущих функционеров ОУН во главе с Шухевичем по реорганизации подполья. Было решено переходить к действиям мелкими группами по 10—15 человек, способными быстро маневрировать и менять места дислокации, а основной удар переносился с красноармейцев и солдат внутренних войск на гражданскую администрацию и лиц, сочувственно относящихся к советской власти.

Объектами нападений становились партийные, комсомольские и советские работники, колхозная администрация, а также «подсоветчики» — сельский актив и простые колхозники, а также специалисты, прибывшие из других областей УССР. В ликвидационных списках украинцев, убитых за симпатии к советской власти СБ ОУН, были даже малолетние дети. В одной из бандеровских инструкций указывалось: «В ходе ликвидации указанных лиц не жалеть ни взрослых членов их семей, ни детей…»

К примеру, во Львовской области в августе 1944 г. членам двух семей выкололи глаза будто бы за то, что их близкие сообщили о передвижениях повстанцев советским властям. Трупы затем изрубили на куски на виду у испуганных односельчан (ГА РФ. Ф. Р-9478. Оп. 1. Д. 381. Л. 58.).

В райцентре Милятино Львовской области на сельском сходе крестьянин Иван Пришляк сказал: «Моего сына за службу в Красной армии наградили орденом Славы III степени. Разве могло такое случиться при польских панах — чтобы бедный крестьянин получил такую правительственную награду?» После этого выступления за несколько недель были зверски вырезаны девять человек по фамилии Пришляк (ГАЛО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 226. Л. 59-60.).

Распространенной была практика уничтожения или запугивания специалистов, которые прибывали из других областей для восстановления народного хозяйства Западной Украины. Так, 13 сентября 1944 г. в Ровенской области «повстанцы» напали на пятнадцать недавно прибывших специалистов, из которых одному удалось бежать, а четырнадцать бандеровцы увели в лес и расстреляли. Затем надругались над трупами, отрезав голову у одного убитого мужчины и ноги у женщины (ГА РФ. Ф. Р - 9478. Оп. 1. Д. 381. Л. 60.).

Понятно, что после подобных зверств найти желающих поквитаться с «защитниками» и защитить свои села и семьи от террора хватало.

Сегодня в запале пропагандистских войн и в тумане мифотворчества может показаться удивительным, но вылавливали по схронам этих бандеровских бандитов местные хлопцы – «ястребки», насильно мобилизованные в УПА, которые, как только представилась возможность оттуда сбежать, сбежали и вступили в истребительные отряды (потому и название «ястребки» или «истребки»).

Первое обращение президиума Верховного совета и СНК УССР к участникам так называемых УПА и УНРА вышло 14 февраля 1944 г. В нем говорилось: «Именем Правительства Украинской Советской Социалистической Республики мы гарантируем всем участникам так называемой «УПА» или «УНРА» ... которые искренне и полностью прекратят всякую борьбу и враждебные выступления против Красной Армии и Советской Власти, полное прощение их тяжелой ошибки, их прошлой вины перед Родиной».

27 ноября 1944 г. президиум Верховного совета, СНК УССР и ЦК КП(б)У принимают обращение «К населению западных областей УССР», в котором снова гарантировалось полное прощение всем, кто «оставит националистические банды и вернется к мирному труду». 19 мая 1945 г. было опубликовано еще одно обращение «К рабочим, крестьянам и интеллигенции западных областей Украины» с предложением «участникам националистических банд... покаяться и честным трудом искупить свою вину перед украинским народом. Не желая напрасно проливать кровь ... Правительство Советской Украины простит им их участие в бандитских группах».

Эти обращения транслировались по радио, были опубликованы во всех областных и районных газетах западных областей, в виде листовок и плакатов распространялись по селам, вывешивались в общественных местах, на базарных площадях и перекрестках дорог.

Подобные шаги правительства, с одной стороны, и настроения местного населения - с другой, возымели действие, и «хлопцы» массово повалили из леса сдаваться «советам».

Только во время «Большой блокады», инициированной Хрущевым в последних числах декабря 1945 г. в связи с выборами в Верховный совет СССР, которые впервые должны были проводиться в западных областях УССР, когда бандподполье ОУН-УПА планировало провести ряд диверсионно-террористических актов по срыву выборов, а также по запугиванию просоветски настроенных граждан (Инструкция УПА по срыву выборов и диверсиям//ЦДАГО, ф.1, оп.23, д. 2968, л.9-11), были задействованы около 3500 истребительных батальонов, т. е. местных отрядов самообороны против банд УПА, численностью около 60 тыс. человек (ЦДАГО, ф.1, оп.23, д. 2884, л.1-181. Это стенограмма совещания секретарей западных обкомов, начальников управлений НКВД, НКГБ и командования военных округов от 14 февраля 1946 г.).

Незаслуженно забытый сегодня пласт информации - использование органами госбезопасности легендированного подполья из покаявшихся бандеровцев в борьбе с закордонными центрами ОУН и иностранными разведками, которые их финансировали и использовали.