Информационно-аналитический портал
ссылка

Обычная харьковская история, или Злоключения адмиральского дядюшки

Дмитрий ГУБИН
22.10.2011
Напечатать
Увеличить шрифт
А
А
А

Всякое славное явление и всякое безобразие в харьковской жизни, прежде чем стать привычным, с чего-то начиналось. Как правило, корни нашего поведения прячутся в «веке золотом Екатерины» или «дней Александровых прекрасном начале». Тогда и стало понятно нашим предкам, как относиться к человеку, пишущему и незаурядному. Меняются поколения и флаги, а вот люди, увы…

 

Восплачь Канцелярист, Повытчик, Секретарь,
надсмотрщик возрыдай и вся приказна тварь!
 
Первым местным жителем, прославившимся стихотворством в Харьковской губернии, был Аким Николаевич Нахимов [8 (19) сентября 1782 — 18 (30) июля 1814], но в предисловии к сборнику его поэзии 1815 года указана уже иная дата кончины - 17 (29) июня 1815. В отличие от знаменитого племянника-адмирала, дядю-поэта вспоминают редко. А жаль! Ведь его можно назвать первым местным литератором! По крайней мере, первым автором поэтических сборников, родившимся, по сообщению биографов, «подъ Харьковомъ».
 
Русский биографический словарь дает такую справку о его роде: «Нахимовы — дворянский род, происходящий от Мануила Тимофеевича Нахимова, сотника малороссийского. Внуком Мануила был писатель-сатирик Аким Николаевич Нахимов, а из правнуков Мануила известны герой Севастополя, Павел Степанович, и брат его, Сергей Степанович (1805 - 1872), вице-адмирал и член морского генерал-аудиториата. Род Нахимовых внесен в I и II часть родословных книг Смоленской и Харьковской губерний».
 
На Слобожанщине Нахимовы поселились в царствование Елизаветы Петровны. Уже в 1767 году комиссар Николай Нахимов имел 30 душ, а его брат «сотник и директор» Семен Нахимов — 25. В 1785 году в совместном владении братьев пребывало сельцо Поповка (недалеко от нынешнего села Мерло Богодуховского района, там часто бывал Григорий Сковорода), где проживало 20 душ. Вскоре в руки его отца перешли все владения Нахимовых на Богодуховщине. В начале XIX века у него уже более 3500 десятин земли. В селе Шейчине (ныне село Ивано-Шийчино Богодуховского района Харьковской области), население которого за два десятилетия выросло почти в 13 раз, было уже более 150 человек, «кои зажитком средственны». Тут стояли деревянный господский дом, винокуренный завод, где производилось 2000 ведер водки в год, водяная мельница и просорушка.
 
Именно оттуда Аким отправился учиться в Московский Благородный пансион. Вундеркинд стал известен публикациями переводов. Послужив недолгое время по военной и гражданской части, он поступил в только что открытый Харьковский университет. В 1808 году он закончил учебу и получил звание кандидата, написав по этому поводу стихотворение, исполненное неподдельного юмора:
 
…Петлиц сиянием сребристым озарен,
Стою на степени высокой Кандидата!
И слава, осенив меня своим крылом,
С улыбкой кажет всем печатный мой Диплом!..
 
 
Впервые Нахимов увидел свои стихи опубликованными на страницах московского журнала «Иппокрена», где в то время печатали свои произведения Карамзин и Жуковский. Написав в 1809 году сатирическую «Элегию» по поводу знаменитого указа об экзаменах на гражданские чины, пиит приобрел известность. Строка «О чин асессорский, толико вожделенный!» стала крылатым выражением.
 
 
 
Когда при университете были открыты курсы для чиновников, Акима Николаевича пригласили туда читать курс словесности (русский язык и грамматику). Для проведения занятий он специально подбирал такой материал, который бы заставлял его чиновных учеников задуматься над своим положением, пробуждал уснувшую совесть. Так, его слушателям приходилось записывать на доске его стихотворение «Похвала гусиному перу», заканчивающееся словами: «Подьячие, главу пред гусем преклоните!». Или велел спрягать глаголы «брать» и «драть», что сразу же вызывало соответствующие ассоциации. В 1811 году он покидает университет и поселяется в Шейчине. На прощание он оставил такой отзыв о совсем еще юной Alma Mater:
 
…Я видел дивное сословие ученых,
Которы в подвигах, их званию достойных,
Хранили здравый смысл, честь, нравы и покой;
От зависти они не грызлись меж собой.
 
 
Я видел торжество наук, достоинств, чести,
Позор невежества, изгнанье подлой лести,
В семействах тишину и счастие везде;
Я видел всё сие и видел всё… во сне!
 
 
 
И эти строки, замечу, Нахимов написал 200 лет назад. Что же заставило его удалиться? Или кто?
 
Дядя Ваня и двенадцать стульев
 
В те годы Слободско-украинским губернатором был Иван Иванович Бахтин (1756—1818). На своем посту он пробыл долго — от коронации и до падения Бонапарта. Началось его правление с того, что нужно было разрулить два скандала. Предшественник Бахтина, Андрей Артаков (не путать с ющенковским гауляйтером Арсеном Аваковым!), умудрился поссориться с харьковцами.
 
 
20 мая 1803 года по личному распоряжению губернатора Артакова Харьковский городской голова Егор Урюпин был объявлен умалишенным и насильно помещен в сумасшедший дом. Его болезнь, ставшая поводом для этих действий, продолжалась всего три дня и явно не была помешательством. Купцы Харькова в тот же день заявили, что готовы взять Егора Егоровича на свое попечение и смотрение. Однако харьковский губернатор уже назначил выборы нового городского головы. И тут по требованию министра графа Виктора Кочубея губернатор был уволен со службы за произвол, а Егор Урюпин вышел из «желтого дома» оправданным и прекрасно сработался с Бахтиным.
 
 
А тут еще помещик Каразин со своими планами открытия Университета, которые губернатор Артаков упорно не одобрял (отсюда и прижилось в наших краях словечко «заартачиться»), а городская дума поддерживала. Урюпиным на открытие храма науки была собрана от купечества сумма, в семь раз превышающая годовой бюджет города. Только Бахтин сменил Артакова, университет и открылся.
 
Иван Иванович не был обычным чиновником и посещать курсы ликбеза, им учрежденные, ему не было никакой надобности. Бахтин был человеком просвещенным и к тому же пиитом.
 
 
Одно из первых стихотворений Бахтина датировано 1780 годом, когда Нахимов еще не родился. В печати он выступил как сотрудник журнала «Лекарство от скуки и забот», где в 1786 за подписью «И. Бах.» появились следующие его стихотворения: «Эпитафия», две «Эпиграммы» и шесть «Мадригалов». Начинал будущий государев наместник сатириком. Затем, в 1789 году, аккурат со взятием Бастилии, тобольский прокурор Бахтин основал первый за Уралом журнал «Иртыш, превращающийся в Ипокрену». Разумеется, публиковал он там и себя, то есть, как сказали бы спустя два с лишним века, использовал административный ресурс.
 
И взгляды его стали меняться. К «Стансам», посвященным традиционной теме (поэт предпочитает любовь царскому скипетру и венцу), Бахтин сделал ироническое примечание: «Восемь лет тому назад, то есть во время сочинения, автор подлинно так думал; а теперь пришло ему на мысль, что ни один царь не согласится на мену» (Иртыш, превращающийся в Ипокрену, 1789, сентябрь). Около 1811 года, «на 56 году от рождения», он признался: «Я теперь совершенный в душе моей христианин, но <…> в тридцать же два года, в тридцать шесть, даже в сорок я еще был волтерист и Орлеанская девица была карманная моя книжка». Не менялось у губернатора только желание пользоваться властью: городского голову Ламакина иной раз и в морду-с потчевал, а свою пьесу «Ревнивец» распорядился поставить в харьковском театре (столичные подмостки сей опус не брали).
 
Взяток Бахтин не брал и чиновников за принятие подношений гонял. Но для обустройства своего жилища этот «борец с коррупцией» в 1808 году купил за средства городской казны двенадцать стульев. Карточные долги губернатора погашались из того же источника. Когда Иван Иванович в 1814 году покидал свой пост, жалостливые харьковцы собрали ему 10 тысяч рублей на лечение и покрытие долгов.
 
Разумеется, современники Бахтина и Нахимова и последующие поколения ставили вопрос: «А на кой ляд Харькову еще один просветитель и стихотворец, кроме его превосходительства?» Тем более что Нахимов, по выражению В. Масловича, ««лицом некрасив, но физиономию имел многообещающую и сатирическую».
 
И дарования ценить не всякий знает;
Глупец не видит их, иль, видя, презирает.
Так ровно 200 лет назад Нахимов остался не у дел и удалился в свое имение Шейчино. Вот как описывали его последние годы Д. Багалей и Д. Миллер (История города Харькова, 1912, стр.796—797): «Будучи богат, жил весьма просто и умеренно, по-философски, презирал роскошь, не любил денег. Одевался в особый костюм, носил толстую суковатую палку; был предан просвещению; знал четыре языка: латинский, немецкий, французский, английский и на последних трех свободно объяснялся. Кабинет его был переполнен книгами, разбросанными в хаотическом беспорядке. Когда являлось у него поэтическое вдохновение, он велел запирать ставни (хотя бы это было днем), зажигал свечи — и писал. Вообще это был большой оригинал. К сожалению, он часто запивал. Умер на 32 году жизни от гнилой горячки».
Замечу, что отшельничество Акима Николаевича приходится в т.ч. и на 1812 год.
К годовщине кончины Нахимова в харьковской университетской типографии вышел сборник его стихов.
А в 1816 году книгой «И я автор, или Разные мелкие стихотворения» (СПб., 1816) подвел итог своим трудам и бывший губернатор Иван Бахтин.
КУЛЬТУРА
167
Поставить лайк: 337
Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору
https://odnarodyna.org/content/obychnaya-harkovskaya-istoriya-ili-zloklyucheniya-admiralskogo-dyadyushki