Освобождение Харькова

Операция на белгородско-харьковском направлении «Полководец Румянцев» началась 3 августа 1943 г. Ее замысел предусматривал нанесение рассекающего удара смежными крыльями Воронежского и Степного фронтов из района северо-западнее Белгорода в общем направлении на Богодухов, Валки, Новая Водолага. Войскам предстояло рассечь вражескую группировку на части и перерезать пути ее отхода из района Харькова на запад и юго-запад. Одновременно планировалось нанести еще один удар в общем направлении на Ахтырку, чтобы обеспечить свои главные силы с запада и изолировать район Харькова от притока вражеских резервов. 57-я армия, уже в ходе операции переданная в состав Степного фронта из Юго-Западного фронта, наступала юго-восточнее Харькова, имея задачу отрезать противнику пути отхода на юг. На первом этапе операции планировалось разбить врага севернее Харькова, на втором – освободить город. Активные действия должны были развернуться в полосе шириной 200 км на глубину до 120 км, продолжительность операции составляла по плану 10–12 суток.

 

Решительность и масштабность действий советского командования дают основание думать, что кодовое название операции было выбрано не случайно. Выдающийся русский полководец Петр Александрович Румянцев и много воевал за Украину, отражая турок, постоянно стремившихся прибрать к рукам причерноморские и поднепровские земли, и в управление краем внес крупный вклад. Он на протяжении целых 30 лет возглавлял Малороссийскую коллегию, которую Екатерина II учредила после упразднения гетманства.

 

Формула поведения русского солдата, которой придерживался П.А. Румянцев, на редкость выразительна: «Слава и достоинство наше не терпят, чтобы сносить присутствие неприятеля, стоящего на виду у нас, не наступая на него», оказалась очень созвучной той оперативно-стратегической линии, которая была избрана советской Ставкой в операции «Полководец Румянцев».

 

На направлении главного удара наше командование сосредоточило мощную группировку из почти 1 млн. человек, более 12 тыс. орудий и минометов, 2,4 тыс. танков и самоходных артиллерийских установок, около 1,3 тыс. самолетов. Советские войска превосходили противника по личному составу более чем в 3 раза, по артиллерии, танкам и самоходным орудиям – в 4 раза и по боевым самолетам – в 1,3 раза.

 

Чтобы добиться еще большего превосходства над противником, командующий Воронежским фронтом генерал Н.Ф. Ватутин на направлении главного удара, в полосе 5-й гвардейской армии (командующий – генерал А.С. Жадов), сосредоточил основную часть имевшихся в его распоряжении сил. Здесь же, в полосе армии, для завершения прорыва тактической зоны обороны должна была включиться в сражение и подвижная группа фронта в составе 1-й (генерал М.Е. Катуков) и 5-й гвардейской (генерал П.А. Ротмистров) танковых армий, насчитывавшая более 1,1 тыс. и САУ.

 

Повышенную плотность сил и средств в полосе наступления обеспечивало и командование Степным фронтом.

 

Итак, рано утром 3 августа после почти 3-часовой артиллерийской подготовки и ударов авиации войска фронтов рванулись вперед. К 13 часам 5-я гвардейская армия продвинулась на участке прорыва на 4–5 км. Для наращивания силы удара Н.Ф. Ватутин ввел в сражение соединения первого эшелона двух названных выше танковых армий. Это был первый в Великой Отечественной войне пример использования для развития успеха в качестве подвижной группы фронта сразу двух танковых армий.

 

Маршал бронетанковых войск М.Е. Катуков позднее вспоминал: «В памяти моей запечатлелось грандиозное движение советских танков, вошедших в прорыв. Мы шли па правой стороне пятикилометрового коридора двумя корпусными колоннами. Слева таким же порядком двигалась 5-я гвардейская армия. Нас прикрывала с воздуха эскадрилья "яков". Между колоннами сохранялась зрительная связь. За всю войну еще никто из нас не видел такого скопления советских танков на столь узком участке фронта. Пройдя коридор прорыва, корпуса развернулись и вступили в бой с гитлеровцами».

 

Нанося глубокий рассекающий удар, армии фронта продвинулись вперед на 30 километров. На Степном фронте 53-я армия генерала И.М. Манагарова и 69-й армии генерала В.Д. Крюченкина двигались с меньшими темпами, но тоже уверенно.

 

4 августа подвижная группа Воронежского фронта преодолела с боями уже 50 километров, завершив прорыв обороны противника и глубоко вклинившись в его расположение между Томаровкой и Белгородом. Наступление советских войск продолжалось на всем фронте – от Сум до Волчанска. 5 августа соединениями 69-й и 7-й гвардейской (генерал М.С. Шумилов) армий был освобожден Белгород. К исходу 7 августа танковые объединения продвинулись вперед более чем на 100 километров и мощным ударом рассекли вражескую оборону на две части. Между немецкой 4-й танковой армией и оперативной группой «Кемпф» образовалась 55-километровая брешь. Сложились условия для непосредственной борьбы за овладение Харьковом.

 

По плану Ставки ВГК по Харьковскому промышленному району предполагалось нанести концентрический удар с нескольких направлений при одновременном глубоком охвате города. На город должны были наступать 5-я гвардейская танковая армия из состава Воронежского фронта и объединения Степного фронта – 53, 69, 7-я гвардейская и 57-я (генерал Н.А. Гаген) армии.

 

Кроме того, Воронежский фронт силами трех армий должен был наступать на Ахтырку, частью сил – на Богодухов и далее на Мерефу в обход Харькова с северо-запада. Для выполнения задач второго этапа операции «Полководец Румянцев» Ставка передала фронту из своего резерва 47-ю армию генерала П.П. Корзуна и 4-ю гвардейскую армию генерала Г.И. Кулика.

 

Юго-Западный фронт (генерал Р.Я. Малиновский) наносил главный удар на Сталино (Донецк), а частью сил на Мерефу с целью содействия Степному фронту в изоляции Харькова. Ставка подключала к операции и Южный фронт генерала Ф.И. Толбухина, перед которым ставилась задача наступать из района южнее Ворошиловграда (Луганск) на Сталино навстречу главному удару Юго-Западного фронта.

 

Командование вермахта делало все возможное, чтобы удержать Харьков. Город был заблаговременно опоясан двумя кольцевыми оборонительными обводами. На его оборону подтягивались с Миус-фронта танковые дивизии СС.

 

Вспоминая о тех днях, командующий группой армий «Юг» генерал-фельдмаршал Э. Манштейн писал: «Противник еще более теснил на запад 4-ю танковую армию и намеревался одновременно обойти с запада группу Кемпфа в проделанной им бреши, чтобы окружить ее в Харькове. 12 августа он предпринял атаки на нашем фронте восточнее и юго-восточнее Харькова. Дивизии, расположенные там на очень широком фронте, не выдержали натиска противника. Угрожающе надвигалась опасность окружения группы Кемпфа в районе Харькова».

 

10 августа началось общее наступление на Харьковский промышленный район. Уже на следующий день соединения Степного фронта вплотную подошли к внешнему оборонительному обводу врага, а 57-я армия освободила Чугуев в 40 км от города и завязала бои на юго-восточных подступах к Харькову.

 

В свою очередь, войска Воронежского фронта, освободив Ахтырку, силами 1-й танковой армии перерезали железную дорогу Харьков–Полтава. В районе Харькова возникла возможность глубокого охвата всей группировки немецких войск.

 

Дальнейшие события, однако, показали, насколько опасно было увлекаться даже такому обычно весьма осмотрительному военачальнику, каким был Н.Ф. Ватутин. Командование Воронежским фронтом недооценило угрозу со стороны накапливавшего силы противника. Продвижение наших войск продолжалось без достаточного закрепления отвоеванных рубежей и обеспечения флангов.

 

Немцы воспользовались этим. Командование группы армий «Юг» скрытно сосредоточило южнее Богодухова дивизии СС «Рейх», «Мертвая голова» и «Викинг» и 11 августа нанесло внезапный и мощный контрудар. Введя в сражение до 400 танков и штурмовых орудий, противник отбросил советские войска за р. Мерчик, захватил железную дорогу на участке Харьков–Полтава и вынудил 1-ю танковую армию перейти к обороне. Лишь отойдя на 18–20 км, наши войска смогли остановить противника.

 

18 августа столь же мощный контрудар по частям Красной Армии был нанесен из района западнее Ахтырки. Имея существенное превосходство в танках, немцы в первый же день отбросили соединения 27-й армии (генерал С.Г. Трофименко) более чем на 20 км.

 

Возможности выхода в тыл харьковской группировке противника, таким образом, сузились, сроки операции пришлось пересматривать.

 

22 августа из Ставки генералу Ватутину ушла директива, подписанная И.В. Сталиным. Не только подпись, но и сам стиль директивы указывает, что она была продиктована лично Верховным: «События последних дней показали, что Вы не учли опыта прошлого и продолжаете повторять старые ошибки как при планировании, так и при проведении операций. Стремление к наступлению всюду и к овладению возможно большей территорией, без закрепления успеха и прочного обеспечения флангов ударных группировок, является наступлением огульного характера». Упрекнув полководца в значительных напрасных жертвах и в утрате выгодного положения для разгрома вражеских войск в районе Харькова, Сталин обязал его в ближайшие же дни решить наиболее важную задачу – ликвидировать ахтырскую группировку врага.

 

Справедливости ради следует сказать, что к моменту появления этой директивы обстановка уже изменилась к лучшему, и контрудар противника был отбит. Изменить положение удалось благодаря наступлению правого крыла фронта и вступлению в сражение 4-й гвардейской армии. Продолжая 22–25 августа идти вперед, войска Н.Ф. Ватутина разгромили немецкую группировку в районе Ахтырки и вновь освободили город. Замысел противника снять угрозу Харьковскому промышленному району провалился.

 

Этим обстоятельством в полной мере воспользовался командующий Степным фронтом И.С. Конев, на чьи войска выпала тяжелая, но благородная задача по непосредственному штурму Харькова. Соединения фронта еще 13 августа прорвали внешний оборонительный обвод, находившийся в 8–14 км от Харькова, и к исходу 17 августа завязали бои на северной окраине города. Вражеское командование бросало имеющиеся у него части в ожесточенные контратаки, но с каждым днем все яснее понимало бесперспективность дальнейшего сопротивления. 22 августа во второй половине дня наземная и воздушная разведки обнаружили начало отхода вражеских войск из Харькова.

 

«Чтобы не дать возможности противнику уйти из-под ударов, – писал впоследствии маршал Конев, – вечером 22 августа я отдал приказ о ночном штурме Харькова. Всю ночь на 23 августа в городе шли уличные бои, полыхали пожары, слышались сильные взрывы. Воины 53, 69, 7-й гвардейской, 57-й армий и 5-й гвардейской танковой армии, проявляя мужество и отвагу, умело обходили опорные пункты врага, просачиваясь в его оборону, нападали на его гарнизоны с тыла. Шаг за шагом советские воины очищали Харьков от фашистских захватчиков».

 

К рассвету 23 августа грохот канонады стал затихать, а к полудню над Харьковом реяло победное знамя. Освобождением бывшей столицы Украины и Харьковского промышленного района операция «Полководец Румянцев» завершилась.