Путь к общенародному Сопротивлению. Необходимо объединение всех антифашистских сил

Из-за все более усугубляющегося «оранжевого» безумия Украина становится изгоем в Европе. События, ранее казавшиеся невозможными — фашизация страны, нагнетание русофобской истерии, — стали реальностью или вплотную приблизились к ней. Но то, что предельно ясно миллионам, до сих пор не дошло до многих политиков. Психологически это объяснимо. Ведь если все происходящее назвать настоящими именами, а не стыдливыми эвфемизмами, то уже не будет возможности уйти от необходимости принять очень нелегкие конкретные решения. Тогда придется действовать, а не отделываться ни к чему не обязывающими словами.

Основной вопрос, от ответа на который зависят все дальнейшие действия, — что представляет собой ющенковский режим? Я неоднократно писал на данную тему и еще раз подчеркну: его идеологическая и политическая практика — фашистская, и он преследует цели установления агрессивной националистической, т. е. по сути фашистской диктатуры.

Как ни называй фашизм во власти — правым радикализмом, крайним или маргинальным национализмом, его сущность от этого не изменится, и отвлеченный терминологический спор малопродуктивен. Если некто выглядит, как шакал, воет, как шакал, и питается падалью, как шакал, то он и есть шакал.

Ответив на поставленный вопрос, можно без труда спланировать ответные действия. Борьба с фашизмом в разных странах тщательно описана и проанализирована. Нет никакой особой «украинской специфики», которая не позволяла бы реализовать имеющиеся эффективные наработки.

Коричневая калька: вчера и сегодня

о, что происходит в «оранжевой» Украине, уже переживали европейские страны в 20—30-е годы прошлого века, когда фашизм появился в виде целостной идеологии и заявил претензии на абсолютную власть, удовлетворить которые, как и в ХХI столетии, ему бы не удалось без мощной поддержки извне и паралича государственного руководства внутри страны. Начиная с Бенито Муссолини, фашистские режимы приходили к власти по одной схеме. В ее основе лежало то обстоятельство, что Великобритания и США видели в фашизации Европы фундамент для формирования военно-политического блока против Советской России, также как сейчас они хотят создать санитарный кордон из лимитрофов[1] и нацелить НАТО против России демократической. Предполагалось, что цепочка фашистских государств будет использована против СССР, сохранив за Лондоном и Вашингтоном достигнутое после Мировой войны геополитическое доминирование. Уинстон Черчилль в 1927 году во время визита в Италию откровенно выразил отношение Запада к первому в мире фашистскому государству и высказался о планах использования фашизма: «Я не мог не быть очарован, как и многие другие, синьором Муссолини... Если бы я был итальянцем, то я убежден, что с начала до конца был бы всем сердцем с вами в вашей победоносной борьбе против... сторонников ленинизма... С точки зрения внешней политики фашизм оказал услугу всему миру... Он является необходимым противоядием русскому яду. Теперь все великие державы будут иметь в своем распоряжении крайние средства».

Одновременно предполагалось, что фашисты решат вопрос уничтожения или изоляции в своих странах левых политических сил (прежде всего коммунистов) как основных противников атлантического диктата.

Организованный дуче мятеж чрезвычайно похож не только на все последующие фашистские перевороты, но и на майданный путч. Точно так же, как и правление помешанного на «преемственности с Римской империей» и «исторической несправедливости по отношению к Италии» Муссолини во многом напоминает правление тяжело акцентуированного на «триполизации» и «музеях советской оккупации» Ющенко.

Единственное отличие — в том, что вместо стационарного майдана итальянские фашисты 27 октября 1922 года устроили поход чернорубашечников на Рим. Парализованный страхом, не решившийся защитить порядок в стране адекватными мерами король Виктор Эммануил III отвергает предложение премьер-министра Луиджи Факта о введении военного положения, и последний вместе с правительством уходит в отставку. Уже 30 октября король назначает Муссолини премьер-министром Италии. Как и Ющенко, Муссолини быстро доводит экономику страны до коллапса, правда, тогда на выручку своему европейскому протеже пришел Вашингтон. «Фашисты смогли удержаться так долго у власти благодаря американским займам», — утверждал в 1929 году бывший итальянский премьер (в 1920 г. ушедший в отставку, а в 1922-м эмигрировавший) Франческо Нитти. Как видим, тогда американцы к своим марионеткам относились значительно более трепетно.

Далее в Италии проводится поэтапное уничтожение остатков демократических институтов и оппозиции — задача, которой сейчас так озабочены и хозяева Банковой. Для нас особенно важно осознать: фашизм далеко не сразу принимает законченную форму. Только благодаря трусости, соглашательству, иллюзиям политиков он постепенно превращается из небольшого отвратительного зверька в страшного хищника, перемалывающего своими челюстями все живое. Если раньше на сравнение «оранжевого» бантустана с Италией Муссолини и с Третьим рейхом многие реагировали улыбкой, то теперь (особенно после государственного переворота 2007 года) желания смеяться заметно поубавилось...

Муссолини не сразу решился ликвидировать остатки демократических институтов и оппозицию, разбив реализацию этого плана на несколько этапов. Однако точка невозврата была пройдена, когда оппозиция практически не отреагировала на репрессии против коммунистов, которые занимали наиболее непримиримую позицию по отношению к фашизму. Причем у многих итальянских политиков устранение чужими руками опасного конкурента по влиянию на массы вызывало скрытое удовлетворение. Радующиеся этому не сознавали очевидного — они станут следующими. Тех немногих, кто понимал суть происходящего, фашисты без колебаний ликвидировали. В июне 1924-го был убит видный социалист Джакомо Маттеотти, ставший чрезвычайно популярным после критики подписания Итальянской социалистической партией «договора об умиротворении» с Муссолини и проводимой ею политики «нейтрализма».

Дальше все пошло ускоренными темпами по схеме, успешно реализуемой ныне наследником ОУН-УПА. В июле 1924 года в Италии законодательно вводятся ограничения на свободу прессы (у Ющенко — решения СНБО о контроле СМИ местными администрациями и Нацсовета по телевидению об отключении российских телеканалов), в декабре того же года упраздняются последние административные и судебные институты, оставшиеся от времен демократии (ющенковские «реорганизации» судов — бесталанный плагиат), в 1926-м создается аналог нынешнего СБУ — Организация по наблюдению и подавлению антифашистской деятельности.

Когда ведущие итальянские политики поняли, что зря поверили слову Муссолини о возможном участии во власти и ошиблись в надеждах переиграть его привычными методами, — было поздно. Сожалеть о допущенных ошибках пришлось в эмиграции или в тюрьмах.

Приход к власти Гитлера произошел по тому же алгоритму. Пока правые и левые выясняли отношения друг с другом, коричневые все ближе подбирались к власти. Как и в Италии, среди правых политиков, крупных промышленников и финансистов было распространено мнение, что с нацистами выгоднее договориться, что они обеспечат необходимую стабильность, что Гитлер — меньшее зло по сравнению с коммунистами. За подобные иллюзии им пришлось расплатиться в полной мере после июля 1944 года, когда многие закончили свой жизненный путь в концлагерях или в застенках гестапо.

Однако даже Гитлер, нацифицируя Германию, поначалу не позволял себе такого демонстративного презрения к закону, какое любитель галичанских эсэсовцев сделал нормой государственного управления. Фюреру в голову не могло прийти в декабре 1933 года после оправдательного приговора Георгию Димитрову, вынесенного на процессе о поджоге рейхстага, ликвидировать суд города Лейпцига и снять с должности распоряжением рейхсканцлера председательствовавшего на суде доктора Бюргера из IV уголовного департамента Имперского суда.

От народных фронтов — к движению Сопротивления

Уроки Италии и Германии не прошли даром для европейских стран. Было усвоено основное: захват власти фашистами могут предотвратить только объединенные усилия всех антифашистских сил. Идеологические различия, взгляды на развитие экономики, политические противоречия должны быть вынесены за скобки. Если это условие не будет соблюдено, то сатанинский напор фашизма не остановить.

Последним предупреждением старой Европе, перед которой на фоне свастики уже горели огненные «мене, текел, фарес», стала предпринятая в феврале 1934 года попытка фашистского переворота во Франции. Страна была на грани установления власти фашизма, когда 6 февраля националистическая организация «Огненные кресты», негласно поддерживаемая и финансируемая Германией, вывела двадцать тысяч «майданирующих» к Бурбонскому дворцу — резиденции Национального собрания (одной из палат парламента) — и потребовала передачи власти, обвиняя правительство в коррупции (в общем — французские вариации на тему «Бандитам — тюрьмы!»). Правительство Эдуарда Даладье, как и государственное руководство Украины осенью 2004-го, проявило крайнюю нерешительность. Все протекало по относящейся к 1916 году формуле бывшего царского министра юстиции Ивана Щегловитова: «Паралитики власти слабо, нерешительно, как-то нехотя борются с эпилептиками революции». Шли бесконечные совещания: никто в правительстве не хотел взять на себя ответственность за единственно возможный в сложившейся ситуации приказ — применить к путчистам силу. А вождь «Огненных крестов» подполковник Франсуа де Ля Рокк уже видел себя фюрером Франции...

Фашистским мятежникам не дала победить активная позиция французских коммунистов. 7 февраля ФКП обратилась к народу с призывом: независимо от политических взглядов выступить под лозунгом «Против фашизации демократического государства». Откликнувшись на это воззвание, на демонстрации вышли десятки тысяч человек. Только это подвигло правительство разогнать фашистов силой оружия. Не вызывает сомнений, что если бы в 2004-м лицемерные слова о «неприменении силы к народу» не парализовали украинскую власть, то руководимые из Вашингтона заговорщики ответили бы перед законом. И, пожалуй, главной ошибкой руководства было сдерживание юго-востока страны, хотевшего на деле противостоять майданному мятежу.

Во Франции после подавления выступления «Огненных крестов» было сформировано правительство Национального единения во главе с Гастоном Думергом, которое, однако, не оправдало надежд по одной причине — в него не вошел авангард антифашистских сил в лице ФКП. Вновь подняли голову финансируемые из Берлина фашистские организации, и возникла реальная опасность повторения февральских событий, но уже с противоположным результатом. В условиях надвигающейся коричневой угрозы выступавшие против фашизма политические партии страны, в том числе наиболее массовые — радикалы, коммунисты, радикал-социалисты и социалисты — создали Народный фронт. Его антифашизм сплотил все социальные слои, и в 1936 году Народный фронт победил на парламентских выборах.

В том же году испанский Народный фронт, получив большинство в парламенте, сформировал правительство и до марта 1939 года мужественно сражался с франкистами, которым оказывали огромную помощь Гитлер и Муссолини.

Вновь обращаясь к неблагодарной теме альтернативной истории, не могу все же не заметить: при условии создания в 2004 году в Украине аналога Народного фронта национал-маргиналы никогда не захватили бы власть. Трагедия состояла в том, что никто не смог подняться над партийными интересами и второстепенными перед лицом фашистской опасности политическими разногласиями.

А лидеры различных карликовых партий, почувствовав нежелание власти сплотить общество против «оранжевого» путча, спешили вползти на майданную трибуну в кокетливых помаранчевых шарфиках...

«Народный фронт» в лице Коалиции национального единства возник только через два года, когда всем стало очевидно, что такое оранжевый фашизм и в какую пропасть он толкает Украину. И не будет прощенья мелким псевдополитикам от бизнеса, из эгоистичных интересов сделавшим все возможное для ликвидации этого союза. Никогда не простится и злонамеренная ложь о мифической «широкой коалиции» — ложь, которой партийное руководство маскировало собственную подлость и предательство основополагающих жизненных ценностей избирателей.

Шанс на восстановление украинского «Народного фронта» (пусть и в другой конфигурации) был утрачен в последние недели. Вновь победили даже не узкопартийные, а сугубо клановые интересы, ради которых их носители сознательно отринули возможность поставить зарвавшийся национал-фашизм на место. Фальшиво звучат при этом уверения о принципиальных расхождениях с БЮТ, не дающих возможности объединиться для совместных действий. Нисколько не сглаживая существующих противоречий, следует сказать, что они ровно ничего не значат перед набирающим силу государственным фашизмом. Причем больше всего говорят о разногласиях люди, не только «не замечающие» деятельности Банковой как центра фашизации, но и делающие все возможное, чтобы подыграть ей. Подыграть ценой унижения собственной партии и разочарования в ней самых верных избирателей...

Хотя опыт европейских народных фронтов стал во многом трагическим, переоценить его значение невозможно. Без них не было бы европейского движения Сопротивления, показавшего вершины человеческого духа в борьбе с античеловеческой идеологией ненависти. Доказавшего, что никакая сила не может сломить людей, объединенных противостоянием абсолютному злу. Неважно, во что они верили — в монархию, либеральную демократию или коммунизм. Жизнь они отдавали за человеческое достоинство, ставшее сильнее смерти.

В преддверии главного ответа

Пора осознать — в Украине речь не идет об обычной политической борьбе. Не может быть политической борьбы в условиях уничижения закона, когда президент демонстративно игнорирует Конституцию, когда права человека полностью растоптаны. Это не легитимная власть, а фашистская тирания. Тирания особенно опасная, ставящая целью не просто авторитарное правление, а тотальное владычество над умами и душами, невозможное без ликвидации несогласных. И бороться за «партийные проценты», за места в правительстве и бизнес-интересы при подобных обстоятельствах — иррационально. Еще более бессмысленно пытаться договориться с фашистами, верить их слову: каждая новая попытка будет приводить ко все более пагубным результатам. В этом на собственном печальном опыте убедились и западные лидеры, весьма изощренные в парламентской борьбе, и такой мастер интриги, как Сталин.

Следование установленным фашистами нормам не просто не приводит к желаемой цели. Оно априори аморально и в конце концов ведет к прямому предательству. Показателен пример руководителя коммунистической фракции в рейхстаге Эрнста Торглера — единственного члена руководства КПГ, проявившего малодушие. Обвиненный в причастности к поджогу рейхстага, он добровольно явился в полицию и согласился на предоставление нацистского адвоката, использованного для антикоммунистической пропаганды на судебном процессе. Далее пошли разговоры о «национальном согласии», «замечательных человеческих качествах» фюрера, его работе по возрождению Германии. Итогом соглашательства и жажды сладкой жизни стала высокооплачиваемая руководящая работа в геббельсовском министерстве против Советского Союза и французских коммунистов. Не сомневаюсь — если бы в Третьем рейхе существовал СНБО, Торглер обязательно стал бы его секретарем.

Единственно эффективный метод борьбы с фашистским режимом — это создание общенародного антифашистского движения Сопротивления. Оно должно объединить не только политические партии без различия идеологических платформ, но и общественные, религиозные организации, профессиональные союзы, всех людей, не приемлющих оранжево-коричневую диктатуру. Его единственная цель должна заключаться в том, чтобы пришедший на нашу землю фашизм нашел такой же конец, как и в 1945 году.

Невозможно создавать движение Сопротивления, установив идеологические барьеры справа или слева. Тогда это будет обычный — более или менее широкий — политический блок, заведомо неспособный возглавить и координировать общенародную антифашистскую борьбу. Подобный печальный опыт идеологического разделения Сопротивления имели оккупированные Греция, Польша, Югославия. Попытки договориться на платформе необходимости общей борьбы с оккупантами были удачными в лучшем случае для разовых акций, а по большей части все сводилось к взаимному противостоянию — коммунистической ЭЛАС[2] и монархистов, Гвардии Людовой и Армии Крайовой, НОАЮ[3] и четников[4] Дражи Михайловича.

Такой же результат получится, если борьба с направляемым из-за океана нацистским «оранжизмом» начнет группироваться по идеологическим признакам, будь то центристским, левым или правым. Целесообразно было бы взять как образец созданный во Франции в мае 1943-го Национальный совет Сопротивления (НСС), объединивший все антифашистские силы и снявший их внутренние противоречия до окончательного изгнания оккупантов. Более того, на основе объединительной антифашистской идеологии НСС после войны создавалась новая Франция, которая не только сделала невозможной фашизацию государства, но и сохранила независимость в отношениях с вашингтонскими глобалистами. Современная позиция этого государства в Европе, основанная на отстаивании национальных интересов и изначально чуждая русофобии, во многом берет свое начало в героических временах НСС.

Не менее важно осознать, что времени на долгие дискуссии и переговоры у нас нет. Еще немного — и последние возможности легального сопротивления будут ликвидированы «оранжевым» режимом. Ему вполне понятно: если в ближайшее время не подавить до конца реальную антифашистскую оппозицию, то вскоре придется ответить за все полной мерой — и не факт, что удастся вовремя скрыться за океаном. Чем дальше, тем больше ющенковская власть склонна к силовым действиям и массовым репрессиям. Если у кого-то до сих пор сохранились иллюзии, что «до этого Ющенко не дойдет» или «Запад не позволит», рекомендую вспомнить узников концлагерей, внушавших самим себе, что в крематорий их ведут для дезинфекции. Подобная защитная реакция невосприятия огромности зла всегда учитывалась фашистами, позволяя устраивать массовые казни ничтожными силами. На расстрел или в газовые камеры колонны обреченных вели несколько охранников, которые были бы мгновенно смяты и разоружены при малейшей попытке организованного сопротивления.

Следует понять — фашистский режим силен исключительно нашей слабостью и страстью к позорным «компромиссам». О подобном опыте, приведшем к национальной катастрофе, рассказал в книге «До горького конца. Записки заговорщика» видный деятель германского Сопротивления Ганс Бернд Гизевиус, боровшийся с гитлеризмом с момента его прихода к власти. Он с болью написал следующие слова, звучащие предостережением для Украины-2008: «Все мы, а не только одни нацисты, шли опасными, ложными путями, ошибочными путями осознания или нежелания осознавать правду, путями повиновения или лицемерных компромиссов, преувеличенной осторожности либо упорного уклонения от крайнего решения. Только тот, у кого есть мужество глядеть этому факту в лицо, избегнет опасности еще раз встать на ошибочный путь».

В конечном счете необходимо принять только одно, главное решение: хотим ли мы сопротивляться или безропотно принимаем наступающий фашизм? И каждый должен дать на него ответ — перед своей совестью, памятью о предках и будущим детей...2ЭЛАС (сокр. от гр. Hellenikos Laikos Apeleuthcrotikos Stratos) — Греческая народно-освободительная армия, созданная в декабре 1941-го на базе партизанских отрядов; вооруженные силы местного движения Сопротивления в годы Второй мировой.

________________________
[1] В современном значении под «лимитрофами» подразумевают государства, возникшие после распада Советского Союза и образующие как бы дугу, которая разделяет Россию и страны Запада

[2] ЭЛАС (сокр. от гр. Hellenikos Laikos Apeleuthcrotikos Stratos) — Греческая народно- освободительная армия, созданная в декабре 1941-го на базе партизанских отрядов; вооруженные силы местного движения Сопротивления в годы Второй мировой.

[3] Народно-освободительная армия Югославии — движение Сопротивления фашистскому режиму, сформированное во главе с Иосипом Броз Тито.

[4]Четники во время Второй мировой войны — участники партизанского монархического партизанского движения под командованием Д. Михайловича в Югославии.