Восточное «партнёрство унижения»

Мы живем в конфликтное время… Как только не определяется его суть: «конфликт идентичностей», «конфликт интересов», «конфликт цивилизаций». В 2007 году заместитель директора Французского института международных отношений Доминик Муази (в журнале «Foreign Affairs») предложил еще одно обозначение содержания основной проблемы современного мира – «конфликт эмоций». Д.Муази считает, что «западный мир погружен в атмосферу страха, арабы и мусульмане превратились в заложников культуры унижения, Азия по большей части культивирует надежду». 

Западный мир можно понять. Уже который век просыпаться, бросать взгляд на политическую карту мира – и вздрагивать от увиденного. Огромная грозовая туча России, нависшая над старой, «доброй и беззащитной» старушкой-Европой. «Cнизу и сбоку» (с юга и юго-востока) подпирает безбрежное море мусульманского мира. А на востоке – не менее безбрежный хаос «новых демократий» Украины и Грузии и ограниченный порядок «новых автократий» Азербайджана, Армении, Молдовы и Беларуси.

Затаиться за забором

Вот и создается впечатление, что богатая старушка-Европа как может ограждается от потенциальных, как ей кажется, насильников и грабителей. Вначале, в декабре 1997 года, в Люксембурге было провозглашено «Северное измерение». Это такой формат диалога и сотрудничества между Евросоюзом, северными странами, входящими вместе с ЕС в Европейскую экономическую зону (Норвегия и Исландия), и Российской Федерацией. С «Северным измерением» примерно ясно. ЕС пообещал помощь странам со сходными условиями – холодным климатом, большими расстояниями, значительными различиями в уровне жизни, экологическими проблемами, включая проблемы с обработкой и удалением ядерных отходов и сточных вод, а также недостатком транспорта и пунктов пересечения границ. В обмен Евросоюз продекларировал свою заинтересованность в богатом потенциале региона, например, природных ресурсах, динамичной экономике и культурном наследии. 

Никакой политики, только бизнес. Довольна даже Россия. Ведь только на территории Мурманской области из фонда «Северного измерения» профинансированы: четыре проекта, направленные на решение экологических проблем в Гремихе, проект создания системы радиационного мониторинга области, проекты утилизации плавбазы «Лепсе» и вывод из эксплуатации строения № 5 в Андреевой губе. В общей сложности – не менее 22 миллионов евро инвестиций. И это только в прошлом году.

А дальше пришло время политики. Ведь с 11 сентября 2001 года исламский фундаментализм стал в мире «дежурной страшилкой». Основания для европейских страхов есть. Не зря же французы и испанцы называют свою старушку-Европу «Еврабией», а центр Брюсселя, например, потихоньку превращается в арабо-негритянское гетто. К тому же террористические атаки исламистов в Мадриде (2004 г.) и Лондоне (2005 г.) поставили европейцев перед железной реальностью: фундаменталисты избрали их страны не только в качестве мишени, но и сделали их базой своей деятельности. 

Как результат - создание 13 июля 2008 года на саммите в Париже «Средиземноморского союза» («G-Med»), куда вошли все государства Евросоюза и 10 стран средиземноморского региона (Ливия – в качестве наблюдателя). Наряду с дежурными фразами – «развитие экономики», «продвижение правового государства» и «защита окружающей среды» – при организации «G-Med» прозвучало: «выработка согласованной иммиграционной политики». В принципе – мудро. Средиземноморский союз при его создании был позиционирован как «мини-ЕС», с естественным выводом со стороны Европы: «Мы приводим стандарты ЕС в Африку и на Ближний Восток, так что нечего африканцам и арабам делать в Европе». Именно поэтому «G-Med» следует рассматривать как попытку обуздать миграцию силами ее поставщиков, самих стран юго-восточного Средиземноморья. 

«Средиземноморский союз» - это «альянс равных» (или почти равных). С одной стороны – афро-арабский мир, с другой – все страны Евросоюза. Кстати, сначала должна была быть одна Франция, но потом европейцы сообразили: это значительно усиливает позиции Франции в Средиземноморье и вступили туда «скопом». В любом случае это – полноценная международная организация со своей штаб-квартирой в Барселоне. Кстати, африканцы и арабы согласились на Барселону не просто так, а в обмен на преференцию - пост генерального секретаря, который им уступила Европа.

И вот 7 мая 2009 года на саммите в Праге выстроен новый «забор» – «Eastern Partnership», или EaP, или «Восточное партнёрство» (ВП). По сути – то же самое, что и «G-Med», только в отношении Молдавии, Украины, Белоруссии, Грузии, Армении и Азербайджана. И в откровенно унизительной и неравноправной форме. 

Фантомные боли

ВП – это явно мезальянс, «альянс неравных». В отличие от «G-Med», здесь не будет равных отношений. Не предусматривается даже институционально оформленная организация, имеющая собственный секретариат, но она «будет в ведении Европейской Комиссии и финансироваться по 2013 год из бюджета Европейской политики соседства. Официальная комиссия будет назначать специального координатора». Лидеры стран ВП раз в два года будут съезжаться на презентационные посиделки в Брюссель, и ежегодно то же будут делать министры иностранных дел этих стран. 

Вообще-то унизительно! Перспективу (даже среднесрочную) членства в Евросоюзе декларация о «Восточном партнёрстве» перекрыла намертво, зато «координатора» предоставит. И украинский лидер с этим согласился! Украине остается только завидовать странам Ближнего Востока и Северной Африки: те заставили европейцев придерживаться, хотя бы внешне, формата равноправных отношений при создании «Средиземноморского союза». 

Но унижения только начинаются. Известно, что для работы в рамках «Восточного партнерства» будет создано четыре платформы: 

- в сфере управления и верховенства права;

- экономическая интеграция и регуляторная сфера; 

- вопросы энергетической безопасности;

- контакты между людьми.

Что это означает для Украины?

По первой платформе предполагается приведение законодательства стран-участниц в соответствие с acquis communautaire – нормативной базой ЕС с целью создания Соседского экономического сообщества (по образцу Европейского экономического пространства). То есть – общего рынка, включающего Евросоюз и три государства Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ) – Норвегию, Исландию, Лихтенштейн. 

Уже весело! Украину гонят из ЕЭПа в ЕЭП. Только в первом ЕЭП (с Россией, Белоруссией и Казахстаном) страна имела бы обширнейший рынок сбыта для своих, достаточно убогих товаров и облегченный доступ к ресурсной базе. В европейском варианте ЕЭПа Украина неизбежно придет к практике «факсовой демократии» (так ее остроумно назвал норвежский премьер Й. Столтенберг). Это когда ЕС будет утверждать соответствующие регулятивные нормы, а Украина как член единого пространства будет обязана с ними согласиться. А директивы будут передаваться, как в Норвегию, по факсу. 

Национальное законодательство – это основной признак суверенитета государства. Изменение национального законодательства под внешним давлением означает потерю суверенитета. Европа согласилась с ограничением своих суверенитетов ради солидарности и создала Евросоюз. Но где та солидарность в отношении Украины? В ее скорое наступление верит, пожалуй, только президент Ющенко.

Кроме того, принцип «факсовой демократии» означает отсутствие возможности влиять на принятие решения при условии его обязательного исполнения. А это - система господства промышленно развитых стран над иными, неразвитыми территориями. То есть колониализм!

По второй платформе Украина уже, как могла, прогнулась перед ЕС, подписав «Брюссельскую хартию» о модернизации украинской газо-транспортной системы (ГТС). И присоединившись к общим правилам для внутреннего рынка газа, установленным Декларацией Евросоюза № 2003/55/ЕС. Но эти регуляторные правила концептуально неприемлемы для основного поставщика газа в украинскую трубу. «Основой основ» Декларации ЕС является принцип свободного и не дискриминационного доступа как к газотранспортной сети, так и к хранилищам. Российская концепция передачи газа базируется на принципе приоритетного доступа. Приоритетного для владельца ресурса, то есть «Газпрома». 

Здесь важно то, что при отсутствии компромисса украинская ГТС становится не интересна для основного поставщика. А значит – не интересна вообще, поскольку без российского газа ГТС Украины - не более чем закопанная в землю груда металла. 

Тогда придется признать, что основным интересом Европы в «Восточном партнерстве» является его третья платформа, «вопросы энергетической безопасности». Все остальное – так, пристежка. Ведь если смотреть правде в глаза, то основным событием 7 мая в Праге был совсем не саммит «Восточного партнерства». А саммит по энергетическим вопросам, на котором обсуждалось межправительственное соглашение по газопроводу «НАБУККО» (из Центральной Азии в Европу). Но такой формат «третьей платформы» вообще не имеет отношения к Украине. Потому что в любом случае, построит ли Россия «обходные» газопроводы или построит ЕС «НАБУККО», Украина остается «за бортом». Реализация проекта «НАБУККО» превращает в основного евразийского транзитера газа не Украину, а Турцию. И тогда решение «вопроса энергетической безопасности» Украины сведется к «проблеме перехода»: на дрова или на кизяк? 

Ну и, наконец, четвертая платформа. Об упрощении визового режима Украина слышит постоянно, только что это ей дает? Граждане ЕС уже давно пользуются правом безвизового въезда на территорию Украины. Для украинцев же «демократия» и «право человека на перемещение» очень часто заканчиваются на пороге посольств и консульств стран Евросоюза. 

Хотя, если посмотреть с другой стороны… В 2010 году вступает в силу договор о реадмиссии, который Украина подписала с Евросоюзом одновременно с договором об упрощении визового режима. В обмен на либерализацию визового режима Украина обязалась возвращать всех незаконных мигрантов, которые прибыли в страны ЕС с её территории. И у меня нет никакого сомнения, что Евросоюз заставит украинскую власть выполнить свои обязательства по реадмиссии. Так что путь «оттуда к нам» будет либерализован беспредельно. Украина превратится в огромный лагерь нелегальных мигрантов.

Ну, а что до либерализации «туда», то: «Прости, дорогая, не получилось…»

Известно, что становление современной Европы, этого мирового центра свободы, обеспеченности и демократии, было результатом беспощадной колониальной эксплуатации мира в XVII–XX веках. Колониальная система развалилась, но созданный ею европейский феномен остался. И создается впечатление, что сейчас, в условиях глобального кризиса, Европа начала страдать нейропатическими фантомными болями колониализма. Судите сами!

Шесть стран «Восточного партнёрства» - это 1 031 200 квадратных километров территории и 76 570 000 населения. И это - основное транзитное пространство Евразии, соединяющее «товар» (сырьевые ресурсы России) и «деньги» (богатых потребителей Западной Европы). Я уже не говорю о собственных энергоресурсах Азербайджана, как и о природных ресурсах шести стран вообще.

В соответствии с декларацией «Восточного партнёрства» этот пирог достаётся Евросоюзу фактически в формате внешнего управления. Ведь в Праге небезуспешно пытались «протолкнуть» установление контроля ЕС над правовой и энергетической сферами, а также энерготранзитной инфраструктурой восточных членов Партнёрства. То есть - контроль над суверенитетом этих стран. И все это без какой-либо фиксированной и равной этому контролю политической и экономической ответственности ЕС перед странами ВП. Проще говоря – пытаются установить модернизированный режим колониального управления. 

Так что не такая уж и пугливая она, эта самая старушка-Европа. Потому что проект «Восточного партнёрства» - это не «санитарный кордон» и не защитный забор, за которым отсиживаются от внешних угроз. Это - атака! Атака, направление которой еще в первой половине ХХ века обозначил Карл Хаусхофер: экспансия вдоль параллелей. Экспансия в направлении энергоресурсов Центральной Азии и гидроресурсов Южной Сибири.