Замена газа углём: публичные декларации и реальные причины

Увеличить шрифт

«Использование угля как топлива при цене на газ 416 долларов целесообразно и экономически оправдано». Это заявление украинского премьер-министра Н.Азарова многие информационные агентства тиражируют уже с начала текущего года. А вот еще две цитаты: «Премьер-министр Украины считает, что угольная отрасль может обеспечить энергетическую независимость государства» (1); «Абсолютно точно можно переходить на уголь с применением экологически чистых технологий» (2). Те, кто подумал, что это снова слова Н. Азарова ошибаются. Это слова Ю. Тимошенко образца 2008-2009 годов. Наметившийся новый кризис в украинско-российских газовых отношениях вынудил украинскую власть к заимствованию идей «заключенной номер 1».

Конфликт вновь разгорелся вокруг возможной продажи украинской ГТС России и на этой основе проведения новых переговоров по цене на газ. Особо резкую реакцию в Киеве вызвала оценка украинской ГТС в 20 млрд. долл., которую дал в разговоре с российским премьером В. Путиным глава Газпрома А. Миллер. Украинское информационное пространство сразу же наполнили разнообразные сообщения экспертов, которые называли оценку заниженной кто в 2, а кто и в 5 раз. Дополнительное беспокойство украинской стороны вызывают непрекращающиеся темпы строительства обходных газотранспортных мощностей. Беспокойство официального Киева усилилось после подписания 28 декабря соглашения между Анкарой и «Газпромом» о прокладке газовой трубы по территории Турции.

Второй виток газового конфликта связан с тем, что Киев фактически отказывается выбирать закрепленный в контракте объем газа, поскольку ему «столько не нужно». Еще 28 декабря министр энергетики и угольной промышленности Ю. Бойко заявил, что поскольку Украине 52 млрд. кубометров газа, как заявлено в контракте, не нужно и тем более по такой высокой цене, то Украина будет брать столько, сколько может. По версии Бойко это 27 млрд. кубометров. То есть почти в 2 раза меньше, чем по условиям контракта. При этом Ю. Бойко сделал занятное уточнение: «Будет газ дешевле – купим больше», тем самым поставив ультиматум: «Не хотите де-юре менять договора – будем менять их в одностороннем порядке де-факто» (3). В ответ Москва вполне резонно заметила, что, даже ссылаясь на текст газовых контрактов, по ним нельзя настолько уменьшить объемы закупок (4). К тому же об этом нужно предупреждать заранее, а не в авральном порядке. Украинский «Нефтегаз» же стоит на позиции, что неоднократно предупреждал «Газпром» о данной ситуации и посему будет брать только 27 млрд. кубометров газа.

Именно на фоне этого спора появилось заявление Н. Азарова о замене газа углем. Этому предшествовала достаточно интенсивная кампания по доведению до населения Украины следующих тезисов: Украина регулярно поднимает вопрос о пересмотре газовых договоров; текущие соглашения крайне несправедливы; позиция России по отношению к Украине по вопросам газа далека от дружественной; Украина не будет брать больше, чем может оплатить.

Заметно, что идея «уголь вместо газа» не экспромт и готовилась заранее. В частности, были подготовлены тезисы для выступления украинских парламентариев, в задачу которых входит донести данную идею до населения. Так, депутат от Партии регионов В. Зубанов в эфире УТ-1 (общенационального телеканала) заявил: «Я настраиваю всех, что Украина может отказаться от российского газа. Например, в десять раз меньше энергии потребляют лампы накаливания, то есть 1,5 млрд. кубов газа мы сэкономим только на освещении. 20 млрд. мы добываем сами. Как говорят специалисты, 7-10 млрд. кубов можно добывать в шельфе. Плюс существует сжиженный газ. Еще 8 мы можем получать из других источников. Если же страна дополнительно нарастит добычу угля на уровне 10 млн. тонн, то это будет означать экономию газа на уровне 7 млрд. кубов» (5).

Кроме весьма неоднозначно звучащих цифр, перепроверить которые достаточно сложно, но которые звучат «легко» для неподготовленного слушателя, нельзя не отметить почти полное игнорирование парламентарием необходимости внедрения на украинских предприятиях энергосберегающих технологий.

В развитие этой темы Ю. Бойко сообщил, что Украина уже начинает полный перевод отечественных ТЭС на уголь: «Мы переводим все наши ТЭС на уголь. На это будет нужен приблизительно год, но мы эту работу уже начали». Правда, при этом он сделал важное уточнение: «...для реализации этой программы нужно будет принять закон, который позволит приватизацию ТЭС и передачу их в концессию» (6).

Снова появились разговоры о том, что Украина готова покупать сжиженный газ на внешних рынках, например в Турции (7). «Окончательными аргументами» в пользу серьезности намерений Украины должны были стать процитированные пресс-службой президента Украины слова главы государства о том, что «мы ищем сейчас альтернативные источники поставок газа, безусловно, по более низким ценам» (8) и материалы заседания СНБОУ, которое состоялось 20 января именно по «газовому вопросу».

Несмотря на столь бурно развернутую кампанию по борьбе за «национальные интересы», есть основания сделать два предположения:

1. В реальности Украина не собирается в полном объеме выполнять заявленные программы, связанные с углем.

2. По большей части суть этих заявлений носит не внешний, а сугубо внутренний характер, который связан с интересами крупных собственников и групп влияния.

Процитированное выше выступление депутата от Партии регионов Зубанова очень четко демонстрирует общее направление потенциальных сокращений газопотребления для обретения «энергетической независимости»: сэкономить на лампочках, рядовым гражданам «затянуть пояса», начать разрабатывать никому не ведомые «скрытые газовые богатства». Принципиально не поднимается вопрос о необходимости проведения кардинальных изменений в одной из основных структур потребления – промышленности, где энергонеэффективность стала просто «притчей во языцех».

Именно нежелание крупных собственников вкладывать деньги в модернизацию производств, установку энергосберегающих технологий (поскольку это может снизить уровень доходов собственника и осложнить конкуренцию на внешних рынках) и является движущим мотивом украинского руководства в требованиях снижения цены на газ, даже ниже рыночно обоснованных. Без этого зависимая от дешевого газа украинская промышленность начнет нести убытки, а значит терять капитализацию.

Второй важный фактор – приватизация и капитализация новых объектов. Были распроданы почти все экономически привлекательные объекты. Новая волна приватизаций накрыла именно энергетику Украины – начались приватизационные аукционы по ряду облэнерго. Не исключено, что кто-то из собственников украинских угольных шахт (которые до последнего времени покупались исключительно с целью доведения до банкротства и получения помощи из госбюджета) решил повысить капитализацию своей собственности. А для этого нужен большой госзаказ. Вряд ли случайной можно считать и фразу Ю. Бойко о необходимости принятия закона о приватизации ТЭС. Видимо, некоторые финансово-промышленные группы всерьез в этом заинтересованы и вся кампания с «углем» должна обеспечить красивое прикрытие нового передела украинской собственности.

(1) http://delo.ua/ukraine/timoshenko-ugol-smozhet-zameni-87042/

(2) http://ru.tsn.ua/ukrayina/timoshenko-menyaet-gaz-na-ugol-i-solomu.html

(3) http://www.pravda.com.ua/news/2011/12/29/6876923/

(4) http://www.pravda.com.ua/news/2012/01/12/6904905/

(5) http://www.pravda.com.ua/news/2012/01/12/6906257/

(6) http://www.pravda.com.ua/news/2012/01/16/6911470/

(7) http://www.pravda.com.ua/news/2012/01/16/6912585/

(8) http://www.pravda.com.ua/news/2012/01/13/6907944/

ЭКОНОМИКА