Заробитчанки. Три истории «счастья»

Я встретила их в разных ситуациях, в разных регионах, с разными историями. Таня – из Кривого Рога, Люда – из Сум, Алина – из Черкасс. Трех разных женщин из некогда одной (или, как её называли, єдиної) страны теперь объединяет Польша, где нашли применение их рукам и головам. На Украине, увы, по их же словам, нужны лишь ноги – чтобы скакать.

Их истории начинались одинаково: телевизор вещал о наступившем самостийно-европейском царстве безвиза и свободы, но реалии не подтверждали его вещание. Одна потеряла работу, другая ее и не имела, третья решила испытать судьбу. Так они оказались в рекрутинговой конторе, набирающей рабсилу в Польшу. Сегодня объявлениями и целыми билбордами с предложениями работы завален любой населенный пункт Украины.

Как правило, в конторах трудятся выдрессированные на приветливость молодые люди, способные уговорить кого угодно. Из рассказов моих новых знакомых можно сделать вывод, что теперь 90% этих контор - посредники посредников.

«Рынок рабов» работает по своим жестким правилам, которым тоже учат за границей. Цель – выбить из будущего гастарбайтера максимальную сумму и доставить его целым к месту исполнения обязанностей. Потому везут в Польшу сверхэкономными рейсами, с сухпайками и водой.

Раньше было лучше, считает Таня, начавшая работать в Польше еще до «эпохи безвиза», - «все понятнее, теперь постоянно что-то меняют».

В 2018 году, например, вступили в силу новые правила по трудоустройству в Польше. Все желающие выехать на работу теперь обязаны открывать трудовую визу на 9 месяцев (для сезонных работ,  приглашения на полгода не отменяются) и на год (т. н. воеводская годовая). Безвиз – только для туристов, хотя 99% продолжают использовать его для трудоустройства. Теперь таких безвизовых  начали здорово гонять. Не только в Польше, но и в Чехии.

За ваши деньги вам отметят территорию действия визы, сроки ее действия, количество разрешенных въездов или MULT (неограниченное), личные данные, фото, номер паспорта и регистрации. Разумеется, остаются актуальными подтверждения целей въезда, наличие места и средства проживания. Однако  основная масса людей заезжает по фиктивным декларациям, которую тебе легко организуют за 600-700 злотых.

Процесс отправки налажен. И там сбоев практически нет. В среднем затраты на отправку обходятся в 4 - 5 тыс. грн.

Люда побывала в Польше первый раз. Причина – отсутствие постоянной работы, «шобхватало». Встретили хорошо в Ченстохово, выдали телефонные карточки, какие-то подъемные, поселили в общежитие и определили на оплачиваемое «школение» (обучение штамповки пластиковых деталей для холодильников). Потом опытная подружка, которая третий раз приехала «покорять Европу», уговорила уехать в другое место. Люда согласилась и «попала».

Подруге не подошли условия и в Зеленой Гуре, она двинулась дальше, оставив Люду «стеречь место». Без денег, без связи та ждала неделю, реально выходя в лесок для того, чтобы собрать и пожарить грибов. Обращаться в госорганы смысла не было, временно она была нелегалкой.

Свой «первый срок» Людмила отпахала на заводе по производству бытовой химии MARBA. Моя собеседница говорит: «Работа для тупых – с линии выходит продукция, которую пакуешь в коробки и по ходу отбраковываешь «некондишн». Все за 10 злотых в час. Обычная смена 10 часов, но наши не прочь поработать и 12, больше - уже тяжко. На обед полчаса. Перекуры не приветствуются в принципе. Уверяют, что испарений нет, хотя это все тут работающие почувствуют со временем. Из неудобств – тяжелые коробки (особенно к вечеру) и сквозняки». Люда говорит, что живут в общежитии по 4 человека, за коммуналку платят 150 злотых в месяц. Рабочую одежду вычисляют из зарплаты, которую перечисляют 2 раза в месяц на карточку. Всем работникам оформляют «карту побыта» на 3 года или «воеводское приглашение». Особенно жестко контролируют употребление алкоголя.

«На самом деле, тут как на зоне – подъем и вперед к станку. Поляков немцы выдрессировали. Развлекаться после смены не очень хочется. Один раз свозили за наш счет в Берлин. Работа очень тяжелая, потому и текучка большая, но от наших отбоя нет. Сюда едут, потому что Германия рядом и все хотят туда».

Сама Люда уверена, что в Польшу надо просто выезжать на заработки. «Привезти деньги, купить все детям, оплатить учебу, коммуналку дома, малость отдохнуть, и опять – вкалывать». В Сумах у нее остается муж и старший сын, в училище, младшего на время отдают бабушке в Полтаву. «Деньги появились, а вот семья, похоже, разваливается, - уныло говорит Люда, - а оставаться смысла нет, одними тарифами придушат».

До майдана Татьяна работала клерком в городской госадминистрации. «Золотая медаль и красный диплом оказались ненужными, но меня всунули в отдел и как-то дело пошло. Майдан я не поддерживала публично и убежденно, за что доброжелатели меня люстрировали. Полгода искала работу, потом приехала в Кортошино под Гданьск стаканчики пластиковые делать, за 8 злотых в час. Там поднаторела, даже в передовики вырвалась. Затем перебралась в Лодзь, сначала станки бритвенные делала, потом на цветочную фабрику, обрабатывать луковицы тюльпанов и т. д. Теперь вот почти в мастера выбралась – зарабатываю 1300 евро».

Таня живет со своим сожителем, все собираются жениться, а уже 32. На Украине жилья своего нет, потому копят на квартиру за границей – «цены дешевле, чем у нас». Сначала думали в Польше, но ее Татьяна ненавидит, потому ориентируется на Чехию, где тоже наблюдается отток коренных, которые уезжают в «развитую Европу», а квартиры пустуют.

Прирост украинцев за последнее время Татьяна именует «потопом». «Здесь уже скоро работников на час будут нанимать из украинцев. Сдельщина процветает, особенно для нелегалов. Молодежи очень много, таксуют, посуду моют, «официантят». Пацаны не скрывают, что ховаются от войны, девчонки активно ищут пшеков с грошами. Кстати, в Гданьске очень много украинских проституток, польские транзитом пошли на Германию, а украинкам полигон для работы – и своих же мужиков до отвала. Хотя свои - прижимистые, патриотизмом выпрашивают демпинг».

Отношение к украинцам в целом нейтральное, как говорит Татьяна, на востоке – хуже, но сочувствия нет. «Они понимают – мы сюда работать приехали, а значит, эмоции и «щеневмерлый» патриотизм оставляйте в своей стране Порошении. И работайте. Солнце еще высоко!»

Алину я случайно встретила в Быдгоще, прямо в супермаркете, где она работает. Разговорились. Оказалось, она кондитер, и работала в России, в Пятигорске. Говорит, осталась бы там (ни тебе языковых барьеров, ни косых взглядов, зарплата хорошая), но миграционная служба достает поборами. «В Польше, если по закону, такого нет, а в России, похоже, только с азербайджанцами и таджиками все быстро решают, через конверты, а славян дрючат. Видно, не нужны славяне, которые взяток не дают».

В Быдгощ приехала вместе с сестрой через визовый центр, который «попил крови и денег». Как говорит Алина, «хорошо, что не в товарняке с овцами сюда везли».

Устроились в супермаркет, где 90% персонала с Украины. Алина на нарезке готовых салатов, сестра Ольга - на мясе. Смены разные, зарплата 9 злотых в час, с одним выходным плюс праздники, когда в Польше практически ничего не работает. С администрацией отношения ровные, текучки почти нет, обещают на Пасху сертификат на 1 тыс. злотых на покупку товаров в супермаркете.

С местными складывается по-разному. «Мы не в торговом зале, потому контактов почти нет, а вот те, кто там, бывает, терпят всякое, - говорит Алина. – Есть просто хамы, как везде, а есть, кто «быдлом» называет сознательно».

Оставаться в Польше навсегда Алина не хочет, но дома дочь заканчивает институт. И надо оплачивать квартиру. «На лето буду ее сюда забирать, хотя она ездила в Болгарию, работала в баре – и заработала, и отдохнула».

«Жалко, что вдруг вся Украина с ее недавним потенциалом превратилась в вечных искателей работы, - говорит Алина, - у дочери почти все с курса хотят уехать. Только и орём, что мы великие, а сами оказались лишь годными для резки салатов и шитья авточехлов. Да и то для поляков».