Катастрофа раскольника Фёдора Булдовского

ФСБ России, рассекретив очередную порцию архивных материалов, напомнила о судьбе одного коллаборациониста-раскольника – Феофила (Фёдора) Булдовского (1865–1944). Ну и мы о его жизненном опыте вспомним как опыте показательном, катастрофическом. И дело не в том, что Булдовский погиб в заключении – как многие священнослужители в разные годы при большевиках, не в этом катастрофа...

Во время Великой Отечественной войны, в период немецкой оккупации, в рейхскомиссариате Украина в 1942 году была учреждена Украинская автокефальная православная церковь (УАПЦ). Официально учредителем УАПЦ выступил Дионисий Валединский (1876–1960), предстоятель Польской православной церкви, пребывавшей в юрисдикции Константинопольского патриархата без согласия на то Московской патриархии. Документы ФСБ показывают, что «восстановление» УАПЦ было дело рук нацистов, которые в те годы воплощали собой «коллективный запад». Это, заметим, чётко перекликается с «томособесием» на Украине в ХХI веке, когда нынешним коллективным западом была создана раскольничья ПЦУ/СЦУ, составной частью которой стала УАПЦ, и «узаконенная» всё тем же стамбульским патриархатом.

Булдовский, которого война застала в Харькове, на гитлеровский режим возлагал большие надежды. Протокол его допроса в 1943 году передаёт: «Военные успехи немцев на советско-германском фронте, особенно на Украине, привели меня к убеждению, что война будет выиграна Германией. С другой стороны, немецкие власти разрешили восстановление автокефальной церковной организации. Поэтому я предполагал, что с помощью немцев я сумею добиться главенствующей роли в автокефальной церкви».

Как он к этому пришёл?

После Февральской революции, в мае 1917 года, священник Полтавской епархии Фёдор Булдовский был инициатором программы по революционному переустройству церкви на национальных началах. Программа предполагала введение украинского языка в богослужение, строительство храмов в национальном стиле, украинизацию духовных школ, запрет на поставление великороссов на украинские кафедры и всё тому подобное, нарушающее церковное установление: «Ни эллина, ни иудея… варвара, скифа, раба, свободного, но все и во всём Христос».

Булдовский испытывал на себе значительное влияние архиепископа Парфения (Левицкого), который «украинофильствовал», однако в раскол не впал. Примечательно, что в 1921 году митрополит Парфений и Фёдор Булдовский резко отрицательно отнеслись к самосвятскому Киевскому собору украинствующих 1921 года, на котором впервые и была учреждена раскольническая УАПЦ. Это сборище безо всякого канонического преемства назначило архиереем священника Василия Липковского. В народе эту структуру, непризнанную в православном мире, называют липковцами и самосвятами.

В 1923 году Булдовский в канонической традиции был рукоположен во епископа Лубенского и Миргородского с именем Феофил. Рукополагал его стойкий в вере архиепископ Полтавский Григорий (Лисовский) (1845–1927). Лисовский пользовался в Полтаве огромной популярностью. Он активно боролся с раскольническими течениями – с обновленчеством, липковщиной…

Епископа же Феофила (Булдовского) обуяла идея автокефалии. Не добившись её в Москве от патриарха Тихона, в декабре 1924 года он порвал с архиепископом Григорием (Лисовским) и провозгласил себя «автокефальным епископом Полтавским». Булдовский учинил очередной раскол, предал своего правящего архиерея, а с ним и всю церковь. В том же декабре он и прочие деятели «Лубенского раскола» были извержены из сана и отлучены от церкви.

Законный Полтавский архиерей Григорий (Лисовский) энергично боролся и с булдовцами – новой напастью. Раскольники довели его до гроба. Когда Полтава хоронила владыку Григория, скопление людей было так велико, что власти перекрыли в городе движение транспорта. После смерти владыки Григория Булдовский созвал в Лубнах очередную «сессию собора епископов Украины», стал председателем этого сборища, после чего был «возведён» в сан «архиепископа», а через год и «митрополита». Булдовский стал именоваться «архиепископом Харьковским и Ахтырским, митрополитом всея Украины».

В своё время власти сочли, что возможности Обновленческого раскола в борьбе с церковью исчерпаны, то же произошло и с Лубенским расколом. Булдовский стал не нужен. В 1939 году его отправили в Ворошиловград. А когда там была закрыта последняя раскольничья церковь, – в Харьков, где он и жил как частное лицо до прихода немцев.

Ему было 75 лет, но он всё ещё желал церковных почестей и возвышения. Тогда и принял предложение немцев вновь стать «митрополитом», правда уже не Лубенского раскола, а липовецкого, «возрождённой УАПЦ».

Ему сообщили, что в Харьковской городской управе создан религиозный отдел, который «с разрешения немцев принимает меры к быстрейшему возрождению автокефальной Украинской православной церкви в Харькове и районах Харьковской области». Булдовский воспрянул духом, сообщил немцам о своей лояльности и согласовал с ними принципы, на которых будет действовать его структура: «...назначение на приходы только тех священников, которые признают автокефалию и юрисдикцию Булдовского, совершение богослужения на украинском и церковно-славянском языках в зависимости от желания большинства верующих данного прихода»…

Можно с каким угодно скепсисом относиться к показаниям, данным следователям НКВД, но вся предыдущая жизнь Булдовского говорит о том, что примерно так всё и было. «Связь с гестапо установил я сам», – говорит Булдовский. И поясняет, сказав о лояльности: «Одной из главнейших функций епархиального управления было наблюдение за содержанием проповедей и их политической окраской. Во всех церквах епархии по нашим указаниям читались проповеди профашистского характера, прославлялась германская армия, якобы "вызволившая" Украину, за каждой службой поминались Гитлер и его правительство, всячески очернялась советская власть. Словом, автокефальная церковь, по существу, была поставлена на службу немецкой пропаганде». В интервью «Краковским вестям» он говорил, что 1941 год «является первым годом новой эры в развитии церковной жизни на Украине». У Булдовского были обширные планы. Он подготовил документ на имя рейхскомиссара Украины Эриха Коха, в котором указал, что «украинские шовинистические круги, настроенные антигермански, мешают мне занять законный пост митрополита всея Украины. Я просил Коха вмешаться в это дело».

Беззаконное сборище раскольников, собранных Булдовским в Харькове 27 июля 1942 года, постановлено: «Признать, что приходы, подчинённые Высокопреосвященнейшему Владыке Феофилу на территории Харьковской, Полтавской, Сумской и Курской областей, становятся составной частью Украинской Православной Автокефальной Церкви во главе с Архиепископом Поликарпом»… «Архиепископ» Поликарп Сикорский (1875–1953), в последующем «митрополит», с февраля 1942-го был объявлен предстоятелем УАПЦ, «восстановленной» на территории рейхскомиссариата Украина. Примечателен этот Сикорский своей дремучей русофобией. Характерно его поведение в церкви во время «службы». Во время кадения храма он демонстративно отказывался кадить Казанскую икону Божией Матери: «Це не можна, це москальська!»

Захват церквей раскольниками при гитлеровцах – это абсолютный прообраз поведения раскольнической ПЦУ/СЦУ при нынешнем постмайданном режиме.

При отступлении гитлеровцев, все крупные деятели УАПЦ были эвакуированы. Булдовского бросили. «Видимо, я не был больше нужен немцам, – говорил он на допросе, – и они не предоставили мне транспортных средств, даже не предлагали эвакуироваться».

На первых порах после освобождения Харькова советское командование отнеслось к Булдовскому благожелательно, он пригласил к себе руководство, рассказал, как правильно себя вёл под немцами. Булдовский просил Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского) принять его «епархию» в свою юрисдикцию. Ответа не было. Тогда он направил письмо митрополиту Киевскому и Галицкому Николаю (Ярушевичу), Патриаршему Экзарху Украины, в котором, в частности, писал о том, что он «всё время скорбел душой и горько каялся, вспоминая свои старые ошибки». Он готов ехать в Москву, «чтобы у ног Его Блаженства сложить свои старые и новые ошибки и испросить себе у него прощения…»

Акта покаяния не свершилось. Булдовский был арестован НКВД по обвинению в сотрудничестве с немцами 12 ноября 1943 года.

20 января 1944 года он скончался под следствием.

Вероятно, он принял мученическую смерть. Но явно не за веру Христову, которого давно предал.

Мнение отца церкви, священномученика III века Киприана, епископа Карфагенского, выросшего в эпоху гонений, для церкви незыблемо: «Помните, что основатели и руководители раскола, нарушая единство Церкви, противодействуют Христу, и не только второй раз Его распинают, но раздирают Тело Христово, а это такой тяжкий грех, что кровь мученическая не может загладить его».

Печальна участь церковных раскольников.

На заглавном фото: Фёдор Булдовский – второй слева