Юрий Немирич: странная жизнь и позорная гибель стратега «перемоги московитов»

Этого человека по праву можно считать одной из самых загадочных личностей малороссийской Гетманщины. Юрий Немирич был знатным магнатом, перешедшим на сторону Хмельницкого и ставшим своим человеком среди казачьей старшины. Любопытно, что при этом он всегда выступал за переговоры малороссов с Речью Посполитой и фактически подтолкнул гетмана Выговского к подписанию Гадячского договора.

Шляхтичи всегда (пусть и в небольшом количестве) поступали в казачьи войска во времена знаменитого восстания 1648-го года. Прежде всего это были те представители благородного сословия, которые продолжали сохранять верность православию и находили необходимым выступать на стороне тех, кто его поддерживал.

В свете этого интересно сравнить выступление Хмельницкого с восстанием Пугачёва, которое потрясло Российскую империю примерно через столетие после казачьего мятежа. Между ними много общего, но есть и существенные различия. Сходство прежде всего состоит в том, что, равно выступая против дворянства в целом, те и другие приглашали дворян к себе на службу, испытывая крайнюю нужду в образованных людях. Разница заключается в том, что Богдан Хмельницкий выступал против шляхты скорее ситуативно, желая поднять на борьбу с Речью Посполитой простых русских людей, а у Пугачёва борьба с крепостничеством была одним из важнейших пунктов программы.

Происхождение рода Немиричей и по сей день остается загадкой для историков. По легенде, его основали новгородские бояре, бежавшие из Великого Новгорода после его присоединения Иваном III. По всей видимости, великоросским дворянам удалось удачно влиться в высшее сословие тогда еще Великого княжества Литовского. Во всяком случае, представители этого рода занимали многие важные посты на новой Родине, а их род богател и множился.

Отец нашего героя (Юрия Немирича) был человеком образованным, учился в европейских университетах и неоднократно избирался шляхтой Киевского воеводства послом на сеймы. Любопытно, что он очень далеко отошел от православия и был поклонником так называемой арианской ереси, которую с настороженностью воспринимали в Речи Посполитой.

Юрий Немирич, родившийся в 1612 году на Волыни в Овруче, имел несколько братьев, среди которых числился даже один арианский проповедник.

Получив местное образование, потомок магната в 1630 году отправился за знаниями в Западную Европу, учился в Оксфорде, Кембридже и Сорбонне. Учёба пошла юному аристократу на пользу, он даже защитил магистерскую диссертацию и написал несколько духовных и светских сочинений.

По возвращению в 1634 году Немирич принял участие в Смоленской войне, которая принесла ему расположение короля Владислава IV. С этого момента начинает складываться его военная карьера.

О политических и общественных взглядах молодого магната мы можем узнать благодаря трактату «Размышления о войне с московитами», который Немирич опубликовал в 1632 году. В нём Юрий высказал свои республиканские взгляды и указал на преимущество порядков Западной Европы над произволом в Речи Посполитой. Одновременно он достаточно жёстко отозвался о политическом строе Московского государства, поставив его в один ряд с турецкой деспотией.

Сложно представить, как человек с такой биографией мог оказаться в казачьих рядах, но пути Господни неисповедимы. Вероятнее всего, он был дальновидным человеком, понимавшим, что среди малограмотного казачества блистательную карьеру будет сделать проще, чем в Речи Посполитой.

Наш герой определенно принадлежал к тем, кто предполагал превратить казачий табор в некое подобие полунезависимого княжества, отделившегося от Речи Посполитой. Впрочем, согласен он был и на сохранении вассалитета, если бы Речь Посполитая согласилась удовлетворить казачьи претензии в отношении религии.

Как и многие последующие деятели Гетманщины, Немирич изначально воевал на польской стороне против Хмельницкого. Впрочем, позицию аристократа сложно назвать последовательной. Вероятнее всего, он думал, к кому ему выгодно «пристать» во времена «Потопа (включающих вторжение Швеции). Юрий даже склонялся к союзу со шведами, которые были ему близки по вероисповеданию. Впрочем, судьба определенно вела его в казачий стан.

Свой окончательный выбор магнат сделал в 1657 году, когда приехал в казачью столицу Чигирин и принял православие. Вряд ли перемена конфессии была искренней, вероятнее всего религиозные взгляды аристократа были «мобильными». Впрочем, в те времена подобное вольномыслие не было чем-то из ряда вон выходящим.

На казачью сторону Юрию удалось перетянуть и родного брата Стефана, который получил высокое назначение – генерала от артиллерии. Последний, однако, закончил свою жизнь подданным Речи Посполитой.

Год, когда Немирич сделал свой выбор, совпал с годом смерти Богдана Хмельницкого. При новом гетмане (Выговском) Немиричи поднялись на небывалую высоту. Удивительного в этом ничего нет – Выговский не только сам был шляхтичем, долго служившим в войсках Речи Посполитой, но и разделял антимосковские взгляды потомков новгородских бояр. В казачьем стане, где господствовали антипольские настроения, ему необходимы были единомышленники.

После прихода к власти Выговского начался достаточно резкий разворот казачьей старшины в польскую сторону. Безусловно, главную роль в этом сыграла позиция нового лидера и его окружения. Немиричи также подталкивали Выговского к выходу из-под московского влияния.

Тайные переговоры с поляками завершились 12 сентября 1658 года подписанием пресловутого Гадячского договора. Согласно ему, Малороссия в последующем должна была стать Великим княжеством Русским, федеративно объединённым с Польшей и Великим княжеством Литовским. Юрий Немирич ездил с этим договором в Варшаву, где выступал перед сеймом.

Но насколько поляки были готовы исполнять новый договор? По предыдущим договорённостям можно сделать вывод, что они были ежеминутными уступками казакам, а не реальными документами, условия которых были бы обязательны для исполнения обеими сторонами. Учитывая то обстоятельство, что в Речи Посполитой центральная власть не могла контролировать шляхетскую анархию, любое соглашению оставалось законным до тех пор, пока своевольные паны были готовы ему следовать в своих интересах.

Даже вошедшая на гораздо более серьёзных основаниях в Речь Посполитую Литва постоянно подвергалась нападкам поляков на суверенитет. Понятное дело, что с «Русским княжеством» дела обстояли бы ещё печальнее.

Так или иначе, но проверить жизнеспособность Гадячского договора на практике казакам не довелось. В Малороссии русские войска начали теснить мятежников, дело клонилось к полному разгрому. Кроме того, против Выговского восстала значительная часть казачества, возмущённая его пропольской позицией.

Вернувшийся из Польши Немирич не вполне оценил сложившуюся ситуацию, поэтому беззаботно пребывал в Нежине. Здесь его и настигла жестокая смерть. Киевский воевода Шереметев, упоминая о гибели магната, коротко заметил, что «Немирича убили жъ и казаковъ, единомышленниковъ…».

Гибель Немирича и его окружения не означала полного поражения пропольского движения. Учитывая легкомыслие казаков, их сомнительную верность идеалам, не приходится удивляться, что эти люди постоянно меняли свою позицию. В отличие от них, Немирич, похоже, всерьёз надеялся на создание некоего «Русского княжества».

Не исключено, что Юрий мог возглавить казачий мятеж против Москвы после смерти Выговского. Способности для этого у него были.

А мог бы сделать блестящую карьеру на русской службе… Вполне возможно, что при Петре I потомок новгородских бояр имел бы иную позицию. Впрочем, для этого ему надо было бы родиться немного позже.