Андрей Муравьёв

В знаменитейшей Андреевской церкви Киева, созданной волей императрицы Елизаветы Петровны – по эскизному проекту великого Бартоломео Растрелли, существует одно единственное захоронение. В нижнем этаже стереобата, в стене, за каменной плитой, покоятся останки Андрея Николаевича Муравьёва (1806–1874), путешественника, православного духовного писателя, государственного труженика, немало сделавшего для Киева и всей России...

30 (18) августа день кончины Андрея Николаевича.

«Из тех самых»

А.Н. Муравьёв – «из тех самых»; его отец – фактический основатель генштаба русской армии; три его брата – заметные лица русской истории. От рождения – баловень судьбы, любимец высшего света белокурый исполинского роста поэт…

Он был другом митрополита Московского Филарета (Дроздова) и близким к кругу митрополита Киевского Филарета (Амфитеатрова); знакомец A.C. Пушкина, A.C. Грибоедова, Е.А. Боратынского, П.А. Вяземского, Ф.И. Тютчева, приятель М.Ю. Лермонтова…

Прапорщиком он участвовал в русско-турецкой войне 1828-1829 годов. Товарищем по оружию у него был поэт Алексей Хомяков, который подтолкнул Муравьёва к новому этапу в творчестве.

После войны Муравьёв совершил своё первое значительное путешествие на Восток, посетив Египет, Иерусалим, Кипр, Смирну, Константинополь…

Многие годы атеистического периода нашей истории исследователи ограничивалось вниманием к биографии Муравьева лишь в связи с творчеством «эпохообразующих» современников, избегая говорить о его личном литературном наследии. В новейшее время о Муравьёве – о его творчестве, поэтике – пишутся диссертации; его книги переиздаются, его незаурядная судьба привлекает всё большее число исследователей.

А. Н.  МУРАВЬЕВ.  Долгое время  считалось что портрет принадлежит кисти М. Лермонтова.  Музей А. С.  Пушкина, Москва

Муравьёв занимает совершенно особое место в русской культуре; в литературе, может быть, даже исключительное. Своими книгами Муравьёв поворачивал высший свет к Церкви, пробуждал живейший интерес к святым местам, реликвиям церковной истории.

Исследователь его творчества Е.Ю. Сафатова пишет в своей литературоведческой диссертации: «Находясь в окружении таких ярких и выдающихся людей, Муравьев сумел не только не потеряться в ореоле их известности, но и стать заметной личностью своего времени. К его мнению прислушивались, его взглядами интересовались… Муравьев был объектом светских пересудов, участником сложных политических интриг в сфере духовной власти, адресатом эпиграмм и лирических стихотворений…»

Паломник

Двадцатилетним юношей Муравьёв выпустил поэтический сборник «Таврида». Евгений Боратынский, находившийся в зените славы, хоть и без восторга, но отозвался о его стихах так: «Г-н Муравьев поэт неопытный, но Поэт – и это главное».

Настоящую славу ему принесла книга «Путешествие ко Святым местам в 1830 году».

Рукопись одобрили В.А. Жуковский и митрополит Филарет (Дроздов).

Пушкин написал: «Г-н Муравьев через генерала Дибича получил дозволение посетить св. места — и к ним отправился через Константинополь и Александрию. Ныне издал он свои путевые записки. С умилением и невольной завистью прочли мы книгу г-на Муравьева… Он посетил св. места как верующий, как смиренный христианин, как простодушный крестоносец, жаждущий повергнуться во прах пред гробом Христа Спасителя… Он не останавливается, он спешит, он беседует с странным преобразователем Египта, проникает в глубину пирамид, пускается в пустыню, оживленную черными шатрами бедуинов и верблюдами караванов, вступает в обетованную землю, наконец с высоты вдруг видит Иерусалим...»

Он был популярен в самых широких кругах. Профессор Московской духовной академии Петр Симонович Казанский (1819–1878) вспоминал через многие годы: «Живо помню я, какое громадное впечатление произвела на нас эта книга. Живость языка, картинность образов, горячие чувства благочестия и самый внешний вид книги, напечатанной на хорошей бумаге и хорошим шрифтом, были чем-то новым, небывалым для того времени. Заполучив книгу, мы не спали ночь, пока не прочли всю ее».

Государь Николай I, ознакомившись с книгой, определил Муравьёву быть обер-секретарём (заведующим канцелярией) в Святейшем Синоде.

В последующем он предпринимал ещё несколько значительных путешествий: в Рим и Германию, в Грузию и Армению, на Восток, посетил Константинополь, Афон, Родос, Афины, Сирию (в т.ч. Дамаск), Святую Землю; путешествовал по Волге. Он имел возможность сравнить христианство восточное и западное, и заключил, «что Русская Православная церковь с наибольшей полнотой пребывает в духе и истине». Он был богословом (имел беседы со святителем Игнатием Брянчаниновым) и историком Церкви.

К основным его произведениям относят: «Путешествие по святым местам русским» (в 2 томах, одна из частей посвящена Киеву); «Изложение Символа веры» (учебник для духовных училищ); «Жития святых Российской церкви, также Иверских и Славянских» (в 12 томах, 1855-59); «Русская Фиваида на Севере» (1855) – поэтическое название в подражание египетским Фивам, местом поселения раннехристианских монахов-отшельников…

В Киеве

Как и многие религиозные люди из высшего света, он, выйдя в отставку, в 1866 году поселился в Киеве. Сбылась давняя мечта. Но ещё задолго до отставки, в 1854 году, он приобрёл значительный земельный участок вблизи церкви, освящённой в честь своего небесного покровителя Андрея Первозванного. Он стал ктитором этого храма.

На своём участке, на холме, вблизи Десятинной церкви (1842 года постройки), он возвёл красивый деревянный дом и наполнил его бесценной коллекцией реликвий, создал замечательный сад… Нельзя сказать, что от всего этого не осталось камня на камне. Теперь там камень и слова преподобного Нестора Летописца: «Откуда есть пошла земля Русская».

В ту пору Андреевский спуск, соединяющий Подол и верхний город, был улицей «красных фонарей». Муравьёв добился выселения публичных домов на окраинную Лыбедь. Теперь на Андреевском спуске в Музее одной улицы есть раздел, посвящённый А.Н. Муравьёву.

Не все ему в Киеве были рады, острословили: «Андрей Незванный» (в отличие от Первозванного). Его заботила сохранность святынь. Он занимался укреплением холма Андреевской церкви, проблемой сохранения и восстановления Святой Софии, храма Святой Ирины, Межигорского монастыря. Муравьёв воспротивился плану военного укрепления Киева. Знаменитый Э.И. Тотлебен, герой обороны Севастополя, разработал план создания новейших фортификационных сооружений, в частности Лысогорского форта… Вообще-то Киев и изначально был сакральным городом-крепостью. И обновление, вероятно, могло бы укрепить его административно-религиозное положение. Но была и определённая опасность разрушения археологических, культурных слоёв. Как бы то ни было, в тот момент политическая обстановка позволила перенести линию оборонительных сооружений Российской империи далеко на запад.

Проза Муравьёва поэтична. Порой в ней явно мелодия стиха: «Много волн на Днепре; что волна – то струна серебрится; вся река как орган русской славы!..»

Вот ещё что Муравьёв для Киева сделал – оставил, по сути, кинематографическую ленту (так воспринимается, судите сами) описания его ночной поездки, под молниями, со стороны селенья Бровары, в Киев. Без Муравьёва этой картины теперь не увидеть: застроено всё. Это и образчик великолепной прозы.

«При выезде из чащи леса мгновенно озарилась вся обширная лавра со своими белыми церквами и оградой, раскинутыми по горам, вдруг запылали все кресты её седмиглавого собора и других отдельных куполов, и над ними встал из мрака, в огненном венце своём, белый столб колокольни, как некий царственный призрак, повелевающий стихиями; ибо, казалось, с его чела струились повсюду молнии, и от глухого стона его колоколов, вторивших ветрам, истекали страшные раскаты грома по всему небу. Шумел и широкий Днепр, тяжким колебанием отзываясь на знакомый голос бури. Сердитые волны с рёвом набегали на длинный мост его…»

Память

Древние сфинксы, украшающие набережную Невы в Петербурге – своеобразный ему памятник. Муравьёв привёз их из Александрии в 1832 году…

Андреевская церковь

Другим своеобразным памятником можно счесть Андреевский скит Ватопедского монастыря на святой Горе Афон. Стараниями Муравьёва-дипломата келья Вселенского патриарха Афанасия Пателлария в 1849 году была преобразована в самоуправляющийся скит с русскими насельниками; Муравьёв получил титул ктитора скита. В 1867 году там был заложен собор Андрея Первозванного (освящён в 1900 году).

Киев в долгу перед памятью своего выдающегося гражданина. В год 200-летия со дня рождения Муравьёва на карте города не появилась улица его имени, на Андреевской улице нет и памятной доски; вход в стереобат Андреевской церкви (церковь отдана оранжевым президентом какой-то из раскольничьих группировок) закрыт, там идёт нескончаемый ремонт. Было бы благородно, если б через год, в 140-ю годовщину со дня кончины А.Н. Муравьёва всё это было как-то поправлено.