Борьба за всю Украину

Украина оказалась на линии геополитического разлома, что обусловливает острые дискуссии о её будущем. Некоторые противники нынешнего киевского режима предлагают вообще избавиться от Западной Украины, которую они считают некой чужеродной территорией, считают не только «Анти-Россией», но и «Анти-Украиной». По их мнению, это позволило бы освободить Украину от негативного идеологического влияния Галичины и одним махом навсегда разрубить все накопившиеся национальные, языковые, религиозные и прочие противоречия.

Попробуем посмотреть на этот вопрос с исторической и с геополитической точек зрения, посмотреть взглядом в прошлое и взглядом, обращённым в будущее.

Кто бы чего ни говорил, но западные украинцы – одна из ветвей восточного славянства, исходящего из Киевской Руси. Ещё долго после того как эта земля вошла в состав Польши, местные, коренные жители звались русскими. Западные границы Киевской Руси (Древнерусского государства) доходили до сегодняшнего польского Жешова (Ряшева) и словацкого Прешова (Пряшева), захватывая Червонную Русь, т.е. современную Галичину и некоторые соседние с ней районы. Во Львове есть улица Русская – и названа она так потому, что при владычестве поляков, когда в составе населения средневекового города стали доминировать поляки, евреи, немцы и проч., коренным жителям – русским – позволяли компактно поселяться только на этой улице.

Предки нынешних западных украинцев несколько столетий упорно сопротивлялись ополячиванию и окатоличиванию, защищали свою этническую идентичность и свою веру, проявляя при этом стремление к воссоединению с восточными братьями. Эта национально-освободительная борьба тесно переплеталась с социальной борьбой против гнёта польских панов – в качестве примера чего можно привести крупное восстание крестьянства Прикарпатья под руководством Мухи, что было в 1490–1492 годы.

Брестская церковная уния 1596 года поначалу была принята лишь большей частью высшего православного духовенства и феодальной знати, но была начисто отвергнута народной массой. Унию навязывали путём давления и прямого насилия. Так, например, львовским ремесленникам-православным отказывали в приёме в ремесленные цеха и таким образом фактически ставили их перед запретом на профессию.

На селе феодалы – католики и перешедшие в униатство – вопреки желанию их крестьян передавали храмы грекокатолической церкви, а священников вынуждали перейти в униатство или изгоняли из приходов. Известен вопиющий случай, когда на Пасху 1600 года вооружённые люди прямо во время богослужения ворвались в тогда ещё православный собор св. Юра и учинили там погром.

Громадную роль в общественной и культурной жизни играли православные братства, прежде всего Успенское (Львовское) братство, которое поддерживало тесные связи с Москвой, содержало школу с преподаванием на родном языке, а не на латыни, организовало первый на Украине театр. Лишь в 1708 году под давлением католического епископа Львовское братство признало унию, но вплоть до закрытия его австрийскими властями в 1788 году сопротивлялось экспансии католицизма.

И само униатство было неоднородно – в среде его клира шла борьба против попыток превратить грекокатоличество в католичество без приставки «греко-», «латинизировав» обряды, «подправив» богослужебные книги, введя для униатских попов целибат. Некоторые священники проявляли «склонность к православию», за что в начале Первой мировой войны были, наряду с галичанами, обвинёнными в симпатиях к России, брошены в жуткие концлагеря Талергоф и Терезиенштадт.

Более того, известны массовые переходы грекокатоликов в православие, как, например, в 1927 году (20 тыс. человек) или на Лемковщине в 1930–1934 годах.

С Западной Украиной связана жизнь и деятельность русского первопечатника Ивана Фёдорова, который работал в Острожской типографии православного магната Константина Острожского, а во Львове издал в 1574 году «Апостол» и «Букварь». Созданной им типографией управляло Львовское братство, и напечатанные в ней книги расходились и в Русском государстве, и в Молдавии.

Борьба против унии и ополячивания породила обширную полемическую литературу. Самое известное произведение – «Пересторога» – вышло анонимно около 1605 года, одним из его вероятных авторов считается деятель Львовского братства Юрий Рогатинец. «Пересторога», написанная живым народным языком, разоблачает угнетательскую политику Польши и измену украинского панства.

В том же русле писали высокообразованный публицист Иван Вишенский (родился в Судовой Вишне, что на Львовщине, жил на горе Афон), Стефан Зизаний.

Мелетий Смотрицкий, правда, в итоге сдался, принял унию – зато он известен как автор одного из лучших на то время учебников русской грамматики, по которому, между прочим, учился сам М. В. Ломоносов. А основателем Киево-Могилянской академии – важного центра культуры и духовности – был митрополит Пётр Могила, выходец из Молдавии, получивший образование во Львовской братской школе.

Во Львове, в иезуитском колледже, обучался и Богдан Хмельницкий. В ходе войны 1648–1654 годов он осаждал Львов, встретив здесь немалую поддержку со стороны православных русских масс. В 1648 году вспыхнуло восстание в Покутье (область между Днестром, Черемошем и Карпатами). Его вождь Семён Высочан сформировал 15-тысячное войско и поначалу одержал ряд побед. После ухода казацкой армии и поражения Покутского восстания Высочан ушёл в Приднепровье, в чине казацкого полковника сражался против поляков и погиб в бою на Черкасчине.

Все эти исторические традиции национально-освободительной борьбы в рамках восточнославянского единства сохранялись вплоть до XX столетия. Вековое стремление украинского (русского, малороссийского) народа к воссоединению – это отнюдь не идеологический штамп советской пропаганды. И в 1939-м, и в 1944-м – факт, зафиксированный фото- и киноплёнкой, – многие галичане встречали Красную армию с цветами.

Как и в прежние времена. В 1805 году, когда армия Кутузова шла походом на войну с Наполеоном. В 1809 году, когда в обстановке разгрома Австрии французами во Львов вошла 40-тысячная армия князя Голицина. В 1914 году, когда русские войска выбили австрийцев из Львова.

И всякий раз симпатии к русским солдатам со стороны населения Галичины были велики. Так, известно, что во время кампании 1805 года раненых воинов лечили во львовских монастырях, окружив их самым бережным уходом.

Можно говорить и спорить о тех или иных ошибках и перегибах, допущенных советской властью. Однако корни нынешних проблем уходят, на наш взгляд, в куда более глубокое прошлое. А именно: в разделы Польши XVIII века Россией, Австрией и Пруссией. Екатерине II следовало бы до конца бороться за присоединение Галичины. А Россия получила, с одной стороны, вековую ненависть к ней поляков, лишившихся своей государственности, а с другой стороны, Галичину, которую австрийцы и далее поляки целенаправленно и систематически превращали в то, что сейчас некоторые называют «Анти-Россией».

Гипотетический раздел Украины также мог бы привести сегодня к новым и очень острым противоречиям.

Трудно представить себе мирное сосуществование двух или нескольких «Украин».

Хуже того, Польша и Румыния, поглотив те части Украины, которыми они когда-то владели, усилились бы и превратились в крайне опасные источники противостояния и войны в самом центре Европы: Польша с её историческими комплексами, ростом национализма и потаёнными мечтаниями про возрождение величия Речи Посполитой и Румыния, в которой острота социальных проблем заставляет правящие круги продвигать лозунг «Великая Румыния».

Нужно видеть геополитическую широту: борьба за Украину – это, по сути, борьба за Европу, за то, чтобы освободить её из-под заокеанского диктата. Война на Украине служит США инструментом давления на европейцев, ещё более плотного затягивания их в евроатлантические структуры. Войны этой не хотят ни Россия, ни Евросоюз, где проблем сейчас и без того хватает. И поэтому и Москва, и Берлин с Парижем пытаются найти какие-то компромиссы в рамках минских соглашений, хотя, конечно же, эти соглашения по большому счёту не устраивают никого.

Политика – искусство компромиссов, и при том тугом узле интересов ведущих держав, который завязался на ослабленной Украине, разумный компромисс видится ныне в сохранении целостности Украины, но Украины подлинно демократической, мирной, нейтральной, позволившей бы удовлетворить интересы и запросы всех её регионов, всех этнических и конфессиональных групп, Украины, служащей мостом сотрудничества между Западом и Востоком. Понятно, что при достижении такого компромисса борьба за Украину будет всё равно продолжена, но она должна быть переведена в плоскость мирной и цивилизованной экономической, политической, идеологической борьбы. В любом случае необходимы фундаментальные, прочные геополитические решения не на годы вперёд, а на многие десятилетия и даже века.