Как разрушали СССР: делали это с «Огоньком»

Беги со всех ног 
покупать
«Огонек».

Владимир Маяковский

Нашёл журналов старых пачку
На тёмном пыльном чердаке...
Словно Истории заначку,
Я "ОГОНЁК" держу в руке...

Публикация на Поэмбук

Появление этого журнала было в известной степени случайностью. Талантливейший журналист и издатель С.М. Проппер, проживавший в Санкт-Петербурге, отправился как-то в магазин готового платья на Апраксин двор. Но дорогой заглянул на аукцион. В итоге вместо брюк приобрёл за 13 рублей с полтиной права на обанкротившуюся газету «Биржевые ведомости».

Основатель «Огонька» С.М. Проппер в рабочем кабинете своего издательства

Успешно поставив дело её издания, Станислав Максимилианович в 1899 году учредил еженедельное иллюстрированное литературно-художественное приложение к ней: «Огонёк», журнал для семейного чтения, пригласив для редактирования писателя, драматурга, поэта, литературного критика и переводчика И.И. Ясинского. Затея оказалась столь удачной, что три года спустя «Огонёк» стал самостоятельным изданием и обзавёлся собственными «приложениями», составившими библиотеку произведений русских и зарубежных классиков.

Иероним Иеронимович в это время оставил Проппера, ибо долго на одном месте ему никогда не сиделось. Но главная пружина предприятия была, видимо, в издателе. Ибо когда в 1918 году власти журнал «погасили» за «контрреволюционную деятельность», а его владелец был вынужден уехать за границу, Ясинский пытался учредить и «Красный огонёк», и даже  «Пламя». Увы, безуспешно.

Первый редактор дореволюционного «Огонька» Иероним Ясинский (слева) и первый редактор советского – Михаил Кольцов

Журнал «Огонёк» в его практически прежнем виде, хотя и с поправкой на эпоху, возродил в 1923 году другой неординарный журналист, писатель и издатель Моисей Хаимович Фридлянд, более известный под псевдонимом Михаил Кольцов. Вышел он тиражом 50 тысяч экземпляров, по высокой на то время цене 5 рублей за номер. Риск был велик, но расчёт на то, что читатель ассоциативно вспомнит и примет старого доброго друга, полностью оправдался.

В обновлённом «Огоньке» были рассказы о главных событиях в мире и стране, о достойных людях её. На его страницы опять приглашались интересные собеседники. Продолжалось знакомство с лучшими литературными произведениями отечественных и зарубежных писателей. Публиковались репродукции картин известных художников. Завелись разделы «Шахматы», «В мире интересного», публиковался непременный кроссворд.

Студентки авиатехникума. «Огонёк», 1938 г.

Здесь, в «Огоньке», впервые появились впоследствии всюду популярные «Викторины», была придумана игра «Индустриана». Многие ли сходу ответят сегодня на её вопросы, к примеру: «Какая республика раньше всех перешла на районную систему?», «Кого в царское время называли „Гороховым пальто“?», «Какой город СССР называют „Красным Манчестером“?» – а в то время предполагалось, что многие читатели, воспитанные «Огоньком», ответят правильно.

В истории «Огонька», как дореволюционной, так и советской, было много главных редакторов: И.В. Гессен, В.А. Бонди, И.В. Шамориков, И.И. Ерухимович, М.К. Добрынин и прочие. Заметный след оставило редакторство Е.П. Катаева, более известного как Евгений Петров (соавтор романов «Двенадцать стульев», «Золотой теленок», книги «Одноэтажная Америка»). Ему выпало готовить первый после начала Великой Отечественной войны номер журнала, вышедший в среду, 25 июня 1941 года. В нём был помещён текст выступления по радио заместителя председателя Совета народных комиссаров Союза ССР и народного комиссара иностранных дел В.М. Молотова, подробный фотоотчёт о том, как встретили сообщение о нападении Германии на Советский Союз в трудовых коллективах страны (под заголовком «Уничтожить фашистских бандитов!», сообщения о зверствах, творимых немцами («Варвары», «По горло в крови»), большой исторический обзор «Мы били Фридриха, побьём и Гитлера!» (о русских победах в битвах при Цорндорфе, Кунерсдорфе, Пальциге и вступлении в Берлин в 1760 году). Поэт Василий Лебедев-Кумач дал стихотворение под названием «Четыре строки»:

В больной фашистской голове
Благоразумья нету и в помине.
Наполеон – и тот обжегся на Москве,
А Гитлер – просто прогорит в Берлине!

Были стихи и других поэтов: Джека Алтауэена («Мы идём, чтоб победить»), Иосифа Уткина («Гнев миллионов»). Последний оканчивался словами:

Огонь, и сталь, и стих поэта
Страна обрушит на врага
С коротким лозунгом: — ПОБЕДА!

Евгений Петров, главный редактор «Огонька» в 1940-1942 годах, и обложка первого военного номера журнала за 25 июня 1941 г.

Удивительно, не правда ли: шёл всего-навсего третий день войны, но её итог журналом «Огонёк» уже был твёрдо и уверенно предсказан.

О победе рассказывал уже «Огонёк», руководимый с 1945 года знаменитым поэтом и литературный критиком, военным корреспондентом А.А. Сурковым, автором известных патриотических песен «Песня смелых», «В землянке» («Бьётся в тесной печурке огонь…»), «Ни шагу назад» и других. Которому Константин Симонов посвятил своё пронзительное стихотворение «Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины…». При нём «Огонёк» получил полноцветную обложку и такую же вставку посредине каждого номера, на которой печатались преимущественно репродукции шедевров отечественной и мировой живописи. Следует отметить, что вкус художественных редакторов был безупречен. Благодаря этому он правильно формировался и у читателя.

Фотоцикл «Герои и жертвы» периода Первой мировой на страницах «Огонька».

Журнал «Огонёк» был участником Первой мировой войны, освещал ход её и просил подписчиков присылать фотографии героев для публикации на своих страницах. Прошёл всеми дорогами Великой Отечественной, от Волги до Берлина. Принимал самое живое участие в довоенной индустриализации страны и восстановлении народного хозяйства после её окончания. Читатели активно голосовали за полюбившееся издание трудовым рублём: в редакторство А.А. Суркова «Огонёк» вырос из стотысячного военного тиража до более чем полумиллионного в 1953-м. При новом главном редакторе А.В. Софронове, принявшем на себя руководство журналом тогда и остававшегося главным редактором треть века, вплоть до мая 1986 года, он дорос до двухмиллионного. 

Главные редакторы «Огонька»-фронтовики Анатолий Софронов (слева) и Алексей Сурков

Заслуженного человека, писателя-фронтовика, поэта и драматурга, лауреата двух Сталинских премий, Героя Социалистического Труда и кавалера многих орденов, чьи стихи стали песнями и гимнами городов Брянска и Ростова-на-Дону, пьесы выдерживали по 4-6 тысяч постановок в год и были экранизированы («Стряпуха», «Летние сны», «Миллион за улыбку» и другие фильмы), автора многих книг о войне, высоко ценимых её участниками, грубо турнул с должности главного редактора «Огонька» новоназначенный тогда секретарь ЦК КПСС А.Н. Яковлев.

Замена Анатолию Владимировичу сыскалась в Киеве. Таковой стал В.А. Коротич, до нового назначения дважды показавшийся на редакторской должности: с 1966 по 1967 год был главным редактором молодёжного журнала «Ранок», в 1978 году стал во главе журнала «Всесвіт» (украинского аналога журнала «Иностранная литература»). Оба издания, по меткому выражению одного из исследований данного вопроса, «фактами общественной жизни не стали».

Хитрая бестия Коротич в своём движении наверх отметился проникновенной поэмой «Ленин, том 54», в которой утверждал: «Он рядом с нами – другом и вождём./Он учит нас – и учимся прилежно:/Так с Лениным мы к Ленину идём./И в этом – наша сила и надежда!» А также книгами «Лицо ненависти», в которой был «запечатлён образ Америки 80-х годов, разъедаемой ненавистью изнутри и сеющей ненависть в мире», и «Кубатура яйца», где «убедительно и ярко показал противоречия буржуазного общества».

Сейчас ему ставилась задача диаметрально противоположная: изобразить Америку «империей добра» (в противовес «империи зла», каковой был объявлен Рейганом Советский Союз), показать историю СССР как непрерывную цепь преступлений власти против своего народа, внедрить мысль о закономерности грядущего распада страны. Для этого надо было фактически перечеркнуть всё то, что делалось доселе поколениями «огоньковцев». Как? – путём публикации «журналистских расследований», «материалов из архивов», «спецхранов», приглашением на страницы журнала «диссидентов» и «прорабов перестройки», которую, в свою очередь, сделали «священной коровой» наступивших «демократических преобразований».

Требовалось превратить журнал, который в советских семьях десятилетиями считали своим в доску, в некого троянского коня. Это листовкам и новоявленным газетёнкам, коими доверху заполнялись почтовые ящики, могут не поверить, а вот журналу, бывшему зеркалом всей нашей жизни, – совсем другое дело.

Обложки «софроновских» журналов, первых с орденом Ленина на обложке (1973 г.), и «коротичского», потерявшего награду (сентябрь 1986-го, крайний справа)

С приходом Коротича коллектив был сепарирован под новые задачи, большинство прежних сотрудников уволены. Вдогонку им выплеснули ушаты грязи. Предшественника Софронова новый главред всяко марал. Заодно оплевал и комплекты изданий прошлых лет: издание было названо им «замшелым», «для парикмахерских». С лица журнала три месяца спустя исчез орден Ленина, которым коллектив был награждён в 1973-м в связи с 50-летием издания. Вскоре начало меняться и внутреннее содержание…

В целом обложка журнала осталась как бы прежней (нельзя менять узнаваемый бренд), хотя портреты знатных людей страны ушли в прошлое, предпочтение стало отдаваться жанровым сценкам. Хотя зачастую использовались и в откровенно пропагандистских целях, внедряя мысль про «обречённость СССР».

Обложки «перестроечных» журналов «Огонёк» (март-июнь 1991 г.)

Став рупором «нового мышления», журнал публиковал антисталинские книги Роя Медведева, воспоминания «жертв репрессий», интервью с диссидентами и «оппозиционерами» вроде Владимира Буковского (заголовок: «Воевали с властью подонков»), Елены Боннэр, Валерии Новодворской. Побаловали читателя даже публикацией дневников Геббельса (всё в струю). Открыли тему депортаций («Наказанный народ», о переселении немцев Поволжья)… «Впечатление было такое, будто шагаешь по щиколотки в крови», – признавался не один читатель тогдашнего «Огонька». Вот что означал «поворот на 180 градусов», часто обыгрываемый в интервью Коротича: из созидателя страны «Огонёк» превратился в её разрушителя.

Параллельно косяком шли романы Чейза, печаталась реклама голливудских бестселлеров. Из советских фильмов той поры внимания удостоилась картина Ефима Гальперина с первоначальным названием, пардон, «Бля!» (так он фигурирует в журнале; позже заменили на более приличное – «Санитарная зона»).

Как это резко контрастировало с материалами последних номеров «Огонька», подписанных в печать Анатолием Софроновым, где были опубликованы интервью с Кириллом Лавровым, Олегом Янковским, Фёдором Бондарчуком (по поводу завершения работ над фильмом «Борис Годунов»)! Где стоял материал о посещении квартиры знаменитой лётчицы Валентины Гризодубовой под заголовком «Щедрое сердце». Где радовали глаз репродукции картин Дмитрия Левицкого и Михаила Нестерова, Александра Дейнеки и Михаила Суздальцева…

«Михаил Горбачев и наркотик гласности» (зарубежная карикатура); слева – Виталий Коротич (коллаж из газеты «Новый взгляд» № 144).

«Чёрный пиар» (инъекция «наркотика гласности») на пике вакханалии «перестройки» взвинтила тираж «Огонька» в 1990 году до невиданных 4600 тысяч экземпляров. Но уже в 1991-м он упал в 2,5 раза, а в 1994-м вовсе рухнул до 74 тысяч. Союз был разрушен. Некому, не за что, да и незачем стало покупать журнал. Коротича – «мавра, сделавшего своё дело» – это, вероятно, не заботило. В это время он, «зарубежный редактор года» (по версии американского журнала «World Press Review»), уже спокойно почитывал лекции в Бостонском университете.

На заглавном фото: «Огонёк» в совокупности номеров представлял собой «Большую энциклопедию всей советской жизни»