Киев «прощает» жертв Волынской резни и называет проспект именем Бандеры

В Киеве таки переименовали Московский проспект в проспект Бандеры… Керри, находившийся в этот день в столице Украины, видимо, воспринял это как подарок перед поездкой на саммит НАТО в Варшаву. А в Варшаве сейм отложил принятие решения по Волынской резне до лучших времен (с точки зрения политической конъюнктуры), хотя путь к нему был достаточно долгим…

* * *

В июне 2013 года, как раз накануне 70-летия Волынской трагедии сенат Польши принял заявление «В 70-ю годовщину Волынского преступления», в котором события 1943 года были названы «этнической чисткой с признаками геноцида».

Польские сенаторы указывали, что события имели организованный массовый характер и сопровождались жестокостью.

В заявлении было сказано, что 9 февраля 1943 года нападением отрядов УПА на волынское село Парасоль «началась грубая акция физического уничтожения поляков, которая проводилась бандеровской фракцией Организации украинских националистов и Украинской повстанческой армией».

В документе указывалось, что жертвами антипольской акции УПА стали более 100 тысяч поляков. Одновременно в документе подчеркивалось, что «после свержения коммунизма» Польша и Украина много сделали для преодоления сложного прошлого.

«Поляки стремятся к примирению и дружбе с украинцами, – указывалось в резолюции. – Это подтверждается многочисленными доказательствами. Впрочем, настоящее примирение можно построить только на правде и совместном осуждении преступления».

На фоне пропаганды соглашения о евроассоциации Украины с ЕС, в которой Польша играла первую скрипку, сенат не поддержал предложение депутатов из партии «Право и справедливость», которые предлагали прямо использовать в заявлении термин «геноцид», а также настаивали на установлении «Дня памяти и мученичества кресовян».

Еще ранее, в 2011-м сейм Польши отменил голосование за постановление «Об установлении Дня памяти мученичества кресовян», в которой осуждалось «преступление с признаками геноцида так называемой УПА».

В пояснительной записке к проекту постановления указывалось: «Это третье преступление против польского народа - наряду с советским и немецким геноцидом - до сих пор не осталось наказанным или осужденным. Зато за океаном, в Украине и даже в Польше уже поставлены сотни памятников, которые прославляют преступников-террористов. И это происходит во времена, когда цивилизованный мир борется с терроризмом».

Проект должен был представлять председатель сейма Гжегож Схетына, но голосование было отменено в связи с визитом в Польшу президента Януковича, который, продолжая кучмовскую политику «многовекторности», с одной стороны, обещал полякам подготовить совместные заявления, которые должны были быть «направлены на примирение наших народов и, что очень важно, направлены на будущее - на молодежь». С другой стороны, заигрывая с националистами, защищал в суде указ Ющенко о признании борцами за независимость Украины ОУН-УПА и других военизированных структур.

Польский сейм несколько раз отменял или смягчал заявления, посвященные Волынской трагедии, и отказывался установить День памяти мученичества кресовян из политических соображений, рассчитывая получить дивиденды от роли адвоката Украины в ЕС.

Но при этом в Польше велась постоянная и системная работа по сбору материалов о преступлениях бандформирований ОУН-УПА. Собирались свидетельства выживших очевидцев, велись эксгумационные работы, устанавливались символические места памяти о преступлениях бандеровцев на Волыни и Юго-Восточных Кресах и их жертвах, «Общество увековечивания памяти поляков, убитых на Волыни» добивалось от польского правительства разрешения на установку памятников жертвам ОУН-УПА в местах геноцида, сеймики различных воеводств принимали местные постановления, которые признавали действия ОУН-УПА геноцидом.

В 2009 году в Польше был издан «Каталог выставки геноцида, совершённого ОУН и УПА по отношению к полякам на Юго-Восточных Окраинах (Кресах) в 1939-1947 годах». В нем представлены многочисленные фотографии жертв, а также сводные таблицы по поветам, в которых перечислены населённые пункты, атакованные боёвками УПА, количество убитых и раненых мирных жителей, число сожжённых и уничтоженных дворов. Сейчас этот каталог выложен на электронных ресурсах, и каждый, наведя курсор на название того или иного населенного пункта, может прочесть и ужаснуться.

Хотя Виктор Янукович во время своего правления заискивал перед «лучшими геноцидами страны», он питал пиетет перед «польским адвокатом Украины в ЕС», поэтому польскому Институту национальной памяти при его президентстве удалось провести на Волыни ряд эксгумаций в селах, где польское население было уничтожено во время Волынской резни. Ничего, кроме ужаса, просмотр материалов об этом вызвать не может.

Так, с 9 по 23 сентября 2013 года доктор Леон Попек из люблинского ИПН с волонтёрами из Люблина принимали участие в эксгумационных работах в населённом пункте Гай на Волыни. Были эксгумированы останки как минимум 80 человек, которые погибли 30 августа 1943 г. от рук боевиков ОУН и УПА. В общей же сложности в населённых пунктах Старый и Новый Гай в августе 1943 года погибло около 600 поляков.

В 2015 году, в канун дней памяти жертв Волынской резни, в польском издании Uważam Rze написали: «Делая тему Волынской резни главной темой этого издания, вспоминаем людей, которые в мае 1943 года погибли в Костопольском, Владимирском, Гороховском, Дубненском поветах.

Жертвами жестокого геноцида, совершённого Украинской Повстанческой Армией и Организацией Украинских Националистов, становились все поляки: католики и православные, мужчины и женщины, старики и дети.

Одной из любимых тактик злоумышленников из УПА было окружение польских костёлов в воскресенье. Страшная судьба ожидала молящихся верующих.

О том, какой большой ненавистью к полякам руководствовались украинские преступники, свидетельствуют их методы убийств. Убийцам было жалко патронов на ляхов. Даже следователи из СС, расследовавшие некоторые из этих преступлений в 1943 г., были шокированы масштабом жестокости.

Экспонируем Волынскую резню, потому что так нам велит совесть. Не знаем точного количества убитых, но уверены, что оно превышает 50.000 жертв. Одной из причин проблем с оценкой масштаба этого преступления является сознательный пропуск историками Украинской ССР, а позже независимой Украины тщательных исследований деятельности УПА и ОУН.

В современной украинской историографии тема Волынской резни уравнивается или трактуется крайне антипольски.

Мы не согласны с этим недопустимым искажением истории. Нашей обязанностью, как журналистов, является постоянное напоминание о том, что другие пытаются замести под диван под влиянием временной политической конъюнктуры».

* * *

Украинские националисты убивали мирных польских жителей до и после 1943 года, но пик кровавой резни пришёлся на июль-август 1943 года. Было уничтожено полностью или частично население почти двух сотен сёл с польским населением. Поэтому ежегодно 11 июля вспоминают жертв бандеровского террора.

3 марта 1943 года во время карательной экспедиции фашистов и украинской полиции в селе Борщовка повета Ровно было уничтожено около 250 человек. Сожжённое село перестало существовать.

26 марта 1943 года бандеровцы атаковали на Волыни село Липники. От рук членов УПА в тот день погибли 182 мирных жителя. Именно в этом селе было убито 19 членов семьи первого польского космонавта Мирослава Гермашевского, включая его отца.

Барбара Заровна (в девичестве Штандара) рассказала, как убили ее сестру:

«Когда началось нападение, моя сестра вместе с Гарбовскими убежала в близлежащую рощу. В какой-то момент ребёнок вспомнил, что «папа спит дома». Побежала в дом. Разбудила отца, и вместе стали убегать в сторону зарослей. Бандиты заметили убегающих, выстрелили в них из винтовок. Отец получил несколько лёгких ран, Галинке в спину попала так называемая разрывная пуля. Оба упали на картофельные грядки. Палачи посчитали, что убили обоих, поэтому задержались, чтобы закурить папиросы, и отвернулись. Отец это видел. Взял дочь на руки и хотел убежать в соседнюю рожь. Увы. Был вынужден её положить, потому что внутренности ребёнка находились на песке. Ребёнок ещё жил. Отец поднялся с земли, достиг ржи и близлежащих кустов. Спасся! Всю жизнь у него в ушах стоял последний крик ребёнка «ой, папочка, папочка!». В отца выстрелили из винтовки, только продырявив ему тулупчик, который был наброшен на бельё. Бандиты дошли до ребёнка и добили его, нанеся 17 ударов штыком по её телу. Мстили на трупе ребёнка, что отцу удалось убежать.

Всё село горело. Те, кто уцелел, скитались по лесу, пробирались в Рокитно или другие населённые пункты. Отец пришёл в Рокитно к утру следующего дня. Был крайне измождён, обескровлен и в сильном шоке.

На третий день немцы разрешили уцелевшим мужчинам поехать на телегах в Александровку, в сопровождении украинских полицейских, чтобы забрать трупы убитых. За Галинкой поехала мать Стефания Штандара. Александровка горела. Мать нашла тело Галинки и на собственных руках принесла её в Рокитно.

Видела глазами 4,5-летнего ребёнка эту чудовищную картину (с тех дней всё помню). На нескольких возах с решётками по бокам лежали, сложенные как ветки, трупы убитых людей. Телеги ехали медленно, за ними текла струя крови, и шли люди. В конце этого страшного кортежа шла отупевшая от отчаяния, скорби и напряжения моя мать, неся мёртвое тело своей дочки Галинки.

Не позволила его отобрать у себя и положить на телегу. С обеих сторон дороги стояли горюющие люди. Иногда думаю: "Боже, где Ты тогда был?"»

* * *

23 апреля 1943 года, в Страстную пятницу накануне Пасхи, во время нападения бандеровцев на село Янова Долина было убито  с применением ножей и топоров не менее 570 человек.

В ночь с 7 на 8 мая 1943 года в селе Катериновка Луцкого повета бандеровцы жестоко расправились с маленькими детьми. Только за то, что они были поляками. Были убиты двое сынков Петра Мекали и пятилетняя дочь поляка и украинки Стася Стефаняк, которой распороли живот и переломали руки и ноги. Позволим ей, чтобы об она об этом рассказала:

«Мне было 5 годиков, когда ночью 8 мая молодой украинец в шапке с «тризубом» ударил меня штыком в животик, и мой маленький детский мир вдруг рухнул.

Думаю, почему это сделал, но не нахожу ответа…

Быть может, не могу его найти, мне было только 5 лет…

С того дня я нахожусь в «ЗАТИШЬЕ».

Вместе с двумя моими мальчиками, товарищами по играм во дворе.

Мы не знаем, почему нас убили.

Сначала солдаты из банды под названием Украинская Повстанческая Армия убили мальчиков – двоих симпатичных смеющихся блондинов, навсегда закрывая им ротики…

Потом атаковали меня – маленькую беззащитную девочку.

Один из них сильно схватил меня за мои маленькие ручки, после чего сломал мне их. Как сильно у меня тогда болело. Я кричала и плакала. Второй схватил меня за ножки и поломал их.

Мой ужасный детский плач не мешал им, смеялись….

Третий, должно быть самый отважный, вбил штык в мой маленький животик и распорол его.

То, что было моими внутренностями, оказалось снаружи.

Пожалуй, мой вид должен был их очень смешить, потому что начали хохотать, одновременно восклицая: «Так нужно поступать с Ляхами!».

А я умирала в страданиях…

Я всегда любила солдат и при них чувствовала себя безопасно, но, хотя была такая маленькая, знала, что солдаты воюют с солдатами, но никогда с ДЕТЬМИ.

Тогда почему так поступили со мной?

Почему «сражались» со мной – ребёнком, ведь я не была солдатом?

Это в самом деле были солдаты?

Я смотрю на то, что делается на земле, по которой уже не хожу, и плачу, так как тем «героям», «рыцарям» устанавливаются памятники, моя любимая Родина ухаживает за памятью о них. НЕ ЗА МОЕЙ, убитого беззащитного ребёнка, – а ИХ: УБИЙЦ.

Никто мне не поставит памятник (как правило, детям не ставятся, потому что ещё не сделали ничего большого – я только умерла в муках).

Боже мой, чего я такое сделала, что так чудовищно и жестоко меня убили?

Неужели это сделали потому, что моя Мамочка вышла за Папочку, который был добрый и сильно меня любил. Папочка говорил по-другому, чем Мамочка, по-польски – Мамочка говорила по-украински.

Кроме того, зачем вытащили мои внутренности?

Я до сегодняшнего дня стыжусь того вида, хотя, как от принятой в «ЗАТИШЬЕ», никто на это не обращает внимание...

Погибли, как это говорят в нашей старой стране, в результате «братоубийственной войны». Это значит, что я, 5-тилетняя девочка, мои мальчики со двора и тысячи других детей сражались с Украинской Повстанческой Армией.

И нас нужно было сжечь, четвертовать, закопать, задушить, забить, утопить. И это была «борьба»…

Мой нынешний адрес: «ЗАТИШЬЕ», улица Волынских Детей, Стася Стефаняк. Kolonia Katerynówka gmina Bożyszcze, powiat Łuck WOŁYŃ».

* * *

Ныне украинские политики, представители «киевского патриархата», УГКЦ, философы, деятели украинской культуры предлагают во имя «святой цели» - «формирования украинским государством целостного и достойного отношения к прошедшим испытаниям, их причинам, собственной ответственности за прошлое и будущее», а также общей украинско-польской борьбы против России как «врага всего свободного мира», забыть о маленькой Стасе и тысячах других польских детей, сожженных, заколотых, задушенных и забитых во имя создания «Украинской Самостийной Соборной Державы»...

В ответном письме депутат польского сейма и сопредседатель польско-украинской парламентской группы Михал Дворчик написал: «Первое, что в письме бросается в глаза – это разница, по сравнению с письмом, к которому каждый из нас, силой обстоятельств, обращается мыслями, польских епископов немецким епископам. Тогда жертвы обратились к палачам со словами: «прощаем и просим прощения». Здесь имеем диаметрально противоположную ситуацию, то есть палачи начинают определением: «прощаем и просим прощения».

Мы не можем на это согласиться, потому что, к сожалению, это вписывается в нынешний украинский подход к истории, обусловленный прежде всего внутренними потребностями украинского государства. В нем говорится о геноциде на Волыни – была Вторая мировая война, была – как подчеркивает Украинский институт национальной памяти – вторая польско-украинская война, гибли поляки, гибли украинцы. Это оболганная истории, это – неправда, мы совершенно не должны на это соглашаться».

Если поляки согласятся с авторами письма украинских псевдопокаянцев, это будет значить, что маленькая Стася - не невинная жертва изуверов, а участник «польско-украинской войны».