Полтавская духовность, или Всмотримся же в самих себя

Держа во внимании общую ситуацию на Украине, есть возможность проследить развертывание революционных действий в отдельно взятом областном центре этой страны, расположенном почти в самом её центре. Речь пойдет о Полтаве, которую сами полтавчане больше по привычке называют «духовной столицей». Если учитывать, что эта земля подарила Украине и миру Григория Сковороду, Ивана Котляревского и Николая Гоголя (всех талантов сходу и не перечислишь), то звание «духовной столицы» можно отнести не только к провинциальному самолюбованию.

Да только в последнее время что-то не заладилось с этой самой полтавской духовностью. Украинский интегральный национализм, проникший во все сферы именно духовной и гуманитарной жизнедеятельности (в разных своих степенях узколобости и нетерпимости), подточил, практически уничтожил в городе интеллигентность. Как явление. К примеру, если незамутненный адепт этой идеологии и националистической секты готов прямо вешать «москалей» и прочих врагов нации, то средний якобы интеллигент услужливо готов сбегать за мылом для веревки или подержать жертве ноги.

Но абсолютно свела к абсурду это самопровозглашенное духовное звание здешняя революция, этот местный осколок общего кривого зеркала революции майданной и всеукраинской. Хотя слово «революция» употребим здесь ровно в том смысле, в котором и полтавчане повторяют о своей «духовной столичности» – исключительно по привычке.

Люди, мало-мальски трезвомыслящие, да и немалое количество самих «революционно настроенных» национал-патриотов прекрасно понимают, что речь идет о банальном дележе власти на фоне всеобщего массового психоза и «обострения» у местных политфриков и городских сумасшедших. Дальнейшую хронологию не буду сопровождать фамилиями людей, участвовавших в этих событиях, сделав упор больше на срезах общественных, чем личностных.

Власть толпы, а не народа

Всё началось с того, что местные тогда ещё оппозиционеры установили в конце 2013 года перед зданием Полтавской облгосадминистрации свою палатку – как символ местного «евромайдана». Ночевка там местных неприкаянных пассионариев и воскресные майданы не причиняли власти особого беспокойства, которая, внимательно повторяя беспримерную толерантность власти киевской, играла в демократию.

Начался период хаоса, когда молодежь в силу возраста и своеобразного понимания реальности начала играть в «зарницу» и «революцию», а оппозиционеры постарше думали, что делать дальше с этой молодой стаей, которая особо никем не контролировалась. Ведь уже тогда они видели себя в респектабельных креслах власти и понимали, что эти «гавроши» нужны лишь на время, а не навсегда.

Известные события в Киеве, когда Виктор Янукович фактически отдал власть оппозиции, а последняя устроила «мирное наступление» с последующим отстрелом правоохранителей и «небесной сотни», предрешили исход событий и в Полтаве. Деморализованная Партия регионов, которой перед этим безнаказанно разгромили и сожгли областной офис, покорно отдала все бразды правления, а её члены стали элементарно бояться за свою жизнь. Им стало уже не до власти, которая была обагрена кровью.

Эту же власть с готовностью поднял охлос, который брал горлом и кулаками, поднял с пола. В обстановке торжества охлократии были проведены перевыборы руководства облсовета, когда деморализованные депутаты от Партии регионов обреченно голосовали за единственную кандидатуру от оппозиции, которую криками выдвинули заранее подготовленные группы поддержки. В Запорожской Сечи именно так и «выбирали», что красочно описал Николай Гоголь.

Хунвейбины полтавского разлива

Отдельное внимание стоит уделить положению, царящему в головах большинства молодежи. Судить их строго не следует. Как правило, эти молодые люди родились во времена независимости. Что они видели и что впитывали, на каких примерах воспитывались? На фоне отсутствия механизмов для социального лифта и самореализации (где все места забронированы «мажорами») многие из них пошли двумя путями:

1) криминальная «кривая», где грабежи и разбойные нападения стали не столько стилем жизни, как способом выживания;

2) участие во многих молодежных движениях (различных степеней легальности), преимущественно националистического толка.

В последних организациях неофитов ожидает некий дух братства и равноправности. Здесь нет «мажоров», а вожди хоть и вожди, но по принципу «первый среди равных». Здесь же они получают некие идеалы, охотно впитываемые юным сознанием, которое по природе жаждет неких ценностных и мировоззренческих ориентиров. Особый «шарм» привносит во все это периодическое участие в аналогах советских «зарниц» – «у вышколах». Там молодые люди тренируются физически, играются в «стенка на стенку», преодолевают полосы препятствий... А вечером, наевшись из одного общего котла, под звуки лесного костра они слушают о борьбе украинских героев в боях с врагами Украины, то есть впитывают в себя теоретические выкладки своих старших наставников. Разумеется, что на основе трудов отцов украинского интегрального национализма. Например, Дмитрия Донцова или Николая Сциборского.

Публика эта хотя и воспитывается в духе интегрального украинского национализма, но является не такой уж однородной. Существуют принципиально необандеровские организации с четким изучением трудов идеологов ОУН-УПА. Иные, довольно произвольно (в силу недостаточного образования) трактуя термин «правое движение», больше практикуют идеи расизма и фашизма. Причем если первые принципиально морщатся только от одной русской речи, то вторые, находясь в «мейнстриме» фашистского интернационала, активно контактируют с расистами и фашистами со всего мира, в том числе и в России. Если юные «бандеровцы» хотя бы на официальном уровне декларируют европейскую ориентацию (правда, с критикой гомосексуализма), то камрады фашисты даже официально говорят, что с протухшей по духу Европой они сотрудничать не хотят, украинскую националистическую империю можно построить и своими силами. В принципе, это и есть основное различие, все остальное комфортно ложится в канву тоталитарной нетерпимости, агрессии и провинциальной узости в мышлении.

Если ранее эта «надежда нации» только ходила по улицам Полтавы с факельными шествиями и лозунгами «Комуняку – на гилляку» и «Москалив на ножи», то на фоне последних событий у них прибавилось «работы» иного толка. Нет, они не поехали на Донбасс, чтобы разобраться с «сепаратистами и террористами». Там ведь и по голове получить можно. А вот терроризировать полтавские супермаркеты, где продаются российские товары, и российские банки – это как раз для них.

А какова позиция в этих условиях людей образованных и интеллигентных, которые хотя бы в теории и должны заниматься духовным формированием молодежи, оправдывая звание Полтавы в качестве «духовной столицы»? Здесь ситуация следующая.

Как в кривом зеркале, часть этой интеллигенции как раз и занимается самозабвенным созданием все большего числа хунвейбинов полтавского разлива.

Остальные ушли в кокон страха. Им не до формирования чего-либо вообще. Укрывшись за стеной шароварного патриотизма они покорно исполняют свои функции, особо не заботясь ни о молодежи, ни об обществе. Моя хата с краю…

Меркантильные мотивы сильнее духовных?

Важно то, что у многих людей не оказалось ни силы, ни воли, ни идеалов, за которые они были бы готовы встать рядами перед озверевшей толпой, почувствовавшей вкус крови. И дело не только в страхе перед физическим насилием.

Проблема в какой-то внутренней спячке, в каком-то глобальном самообмане, в какой-то духовной болезни, которая притупляет и уже притупила совесть. И разум здесь – на втором месте. Что, не работал разве разум у благообразных киевских буржуа или рафинированных киевских интеллигентов, когда они носили котлетки и пирожки тем людям, с которыми даже находиться рядом человеку думающему не комильфо? Работал. Ведь после этого они возвращались на свои рабочие места и производили некий продукт, материальный или духовный, и производили его, охотно допущу, в качестве вполне сносном для употребления. Неразумный так бы не смог. А вот что было у этих разумных с совестью? Что эта субстанция им говорила и говорила ли вообще? Как такое могло с ними произойти, где отправная точка, за которой уже начинается стадия невозврата?

Убеждать таких уже бесполезно, за них нужно только молиться. Осталась Украина, которая не хочет смиряться перед пришедшей властью лицемерных и циничных подонков, держащих на поводу цепного пса фашизма. Вот им, пока ещё думающим и неравнодушным, надо просто встать и молча, спокойно посмотреть в глаза этим «достоевским» бесам. Уверен:их бесовская, мелкая и трусливая природа обязательно дрогнет. И таки утрутся. Потому что издеваться они могут только над жертвой, потерявшей в себе внутренний стержень убеждений, всего того, что и принято называть совестью. Психологи знают, что в таких ситуациях крики и мольбы жертвы только распаляют насильника…

Эту угрозу достаточно явно ощутили нынешние власти предержащие в виде местных олигархов, сколотивших в 90-е свои капиталы и приумножившие их в «нулевые». Они готовы защищать свои финансовые и властные вотчины силой. Их природный меркантилизм на уровне инстинктов учуял опасность.

У ненацисткой же Украины мотивация и выше, и актуальней: сохранить свое собственное Я, свою собственную душу. Неужели это мотивирует меньше, чем «презренный металл»? Разве?

Всмотримся же в самих себя. И попрошу, без всяких сделок. В противном случае можно сходу заворачивать в узелок котлетки. Только уже не на майдан, а себе, на долгую дорогу…