Украинские мотивы и польские перспективы

Недавнее украинско-польское побоище в центре Киева, сопровождавшееся сжиганием украинских флагов и проклятиями в адрес Бандеры, еще раз показало растущие противоречия между двумя «ново-братскими» государствами, которые будут нарастать как в автономном режиме, так и при возможном внешнем вмешательстве.

Некоторым людям представляется странным, что Польша вдруг позволяет своим гражданам радикализм в отношении союзника. Да, та самая Польша, которая одна из первых признала украинскую незалежність в 1991-м, первой поддержала майданы в 2004-м и 2013-м, первой инициировавшая вступление Украины в НАТО…

Однако драка на Крещатике, приграничная кампания польских радикалов по «отлову бандеровцев», нетерпеливое ожидание реституции, участившиеся осквернения памятников УПА на территории Польши – это лишь свидетельство того, что исторические враги украинства остались прежними, что государственная власть в Варшаве также далека от народа, как декабристы на Сенатской площади.

Для официальной Украины поддержка официальной Польши крайне важна. Эта важность лежит не только в схожести политических ощущений государств-марионеток. Поддержка Варшавы для Порошенко – вроде информационной картинки европейского нутра, где якобы ждут Украину и готовы помогать ей оружием, деньгами и дровами. Но это всего лишь глянцевая обложка польско-украинской дружбы.

* * *

В основе противостояния настоящего и грядущего лежат прагматизм геополитики, рост социально-экономической напряженности, а также историческая память населения по обе стороны границы.

Для Польши появление серьезного конкурента на место «военно-политического буфера» между ЕС и Россией чревато потерей регионального лидерства, сопряженного со щедрыми подачками Вашингтона. Это понимают даже в верхах, отчего и польская помощь Украине становится все более дозированной.

Что касается экономической составляющей, то совершенно ясно, что товарооборот стран со схожей экономической системой особых перспектив не имеет.

Готовность к реверсным поставкам газа, переброскам польского угля на Украину тоже оказалась призрачной, как европейская мечта украинца, так как передавать все это в дар Варшава не собиралась, а Киев рассчитывает только на халяву. К тому же чрезмерная и приторная поддержка порошенковского режима привела Польшу к резкому ухудшению отношений с Россией, что лучше всего чувствует на своем кармане польский фермер.

Таким образом, далеко от ковров Бельведера, в польской глубинке все чаще задаются вопросом: а нужна ли Польше такая Украина?

* * *

Среднестатистический поляк, поддержавший майдан, за которым следил по телевизионным трансляциям, сегодня заинтересован в другой проблематике.

Бытовая русофобия, характерная для поляков, была и остается единственной причиной поддержки Украины. Но общей ненависти к России для дружбы с Украиной уже недостаточно. Желающих поддерживать нынешний киевский режим становится все меньше. Поляков по отношению к украинскому вопросу можно поделить на четыре группы.

Первая – те, кто поддерживает Украину в ее нынешней ипостаси как врага России, и факт продвижения «цивилизованной демократизации» на Восток.

Вторая – те, кто поддерживает Украину в корыстных целях, надеясь, что евроинтеграция приведет к реституции, а начавшаяся «югославизация» чревата возвращением исторических территорий.

Третья – те, кто не поддерживает Украину, точнее националистов, управляемых известными космополитами, которых в Польше тоже не любят.

Четвертая, самая большая, – равнодушно относящаяся к ситуации и меняющая свои взгляды сообразно историческому моменту или информационному вбросу.

Похоже, что реально «польские друзья» Украины тают, как весенний снег. А социальный протест последствиям решения украинского вопроса, напротив, лишь растет.

Нежелание украинцев превратиться в гумус где-нибудь под Донецком, как известно, определило их новый миграционный маршрут: от военкомата до Польши. Да и те, кто, ощущая грядущую экономическую пропасть, бежит, как велит историческая память, в услугу польскому пану гастарбайтером на птичник или свинарник или в студенты польских вузов Жушева и Кракова.

«Массовое предоставление статуса беженца украинцам имело бы очень драматические последствия. Стоит заметить, что число перемещённых граждан внутри Украины составляет уже более 1 млн. человек», — утверждает замглавы МИД Польши Рафал Тшасковский. «Часть из них могла бы попросить убежище в Польше, но ведь не это нам нужно. Мы хотим, чтобы украинцы нашли нужные условия для жизни у себя, в демократической и свободной Украине», — заявил он.

Сегодня на территории Польши находится уже больше полумиллиона мигрантов с родины победившего майдана. По статистике, среди иностранцев в польских вузах больше половины – украинцы (около 23 000 человек).

С одной стороны, мигранты требуют выделения бюджетных средств, что не слишком рентабельно в нынешних условиях, с другой – наплыв украинских студентов-льготников перекрывает возможности поступления в вузы абитуриентов из числа поляков, чьи родители-налогоплательщики финансируют систему образования. Подобная ситуация уже привела к созданию протестных движений, как например движение «Стоп украинизации образования», созданного студентами университета Ополе.

Раздражение у поляков вызывает и поведение украинских мигрантов и студентов. Национал-революционное возбуждение (вдалеке от украинских военкоматов), а также банальная дурость приводят к демонстрационной бандеровщине, как ее называют польские СМИ. Что ведет к закономерному результату – все более частым возмущениям польской общественности, от националистов до левых.

* * *

Пока главным объединяющим началом польского антиукраинства выступает историческая неприязнь.

С одной стороны, польская система образования и историческая наука в последнее время изрядно насаждали ключевую роль поляков в «окультуривании» восточных варваров со времен Болеслава Храброго и Речи Посполитой. Еще в социалистической ПНР в школьной программе было обязательно изучение повестей «Эхо в Бещадах» и «Следы рысьих когтей», где смачно описывались зверства «украинских бандитов». Да и книги Сенкевича в Польше остаются самыми читаемыми.

С другой стороны, украинско-польская война 1918-1919 годов, довоенный бандеровский террор, «Волынская резня» остаются для поляков (при всех примирительных стараниях двух майданов) темами крайне болезненными, ничуть не уступающими Катыни или Варшавскому восстанию.

Например, книги польского писателя Эдварда Пруса, которые замалчиваются Киевом и Варшавой, очень популярны даже после смерти автора.

* * *

Формальное примирение перманентно нарушается украинскими национал-выходками вроде «торжеств», устроенных «правосеками» и автокефалами на Волыни, посвященных истреблению бандеровцами 600 поляков в селе Ясная Долина в 1943 году.

В июле 2015 года в селе Сокильники, что недалеко от Львова, был открыт памятник украинцам, депортированным из Польши на Украину после войны.

На памятнике начертаны названия сел, которые находятся на территории современной Польши, но которые украинские националисты считают своими. На церемонии открытия из уст представителей властей, националистических организаций, УГКЦ и «киевского патриархата» звучали тезисы, что за истекшие 70 лет изменились границы, но «исторические враги остались прежними».

Примечательно, что открытие памятника совпало с годовщиной решения польского сейма (1924) о запрете украинского языка на территории Восточной Галиции и Западной Волыни, закрепившее процесс уничтожения украинских библиотечных читален, которые были на территориях, ранее входивших в состав Австро-Венгрии. В 1914 году было 2879 читален, а в 1923 году их осталось только 832.

Польская «пацификация», «операция Висла», ответный террор Армии Крайовой – это уже то, что осталось в исторической памяти жителей западных областей нынешней Украины.

* * *

Таким образом, в политизированных слоях общества по обе стороны польско-украинской границы неприязни куда больше, чем солидарности.

Причем ситуация мало изменилась со времен Речи Посполитой. Ментально для большой части украинцев поляки остаются более европейскими и цивилизованными, отсюда подобострастие и стремление работать и учиться в Польше. Для большинства поляков – украинцы остаются «быдлом» (примеров достаточно на любом польском форуме).

Это подтверждают и социологи. Йоанна Конечна, автор исследования «Польша-Украина: взаимный образ», утверждает о «преобладании неприязни над симпатией, особенно в отношении украинцев».

Современная Украина активно аргументирует польскую неприязнь не только выходками молодых недоумков, но и отношением к польскому культурному наследию.

Поляки любят вспоминать, как украинцы относятся к польским замкам и кладбищам. Стоит вспомнить и скандальный случай с нелегальным вывозом из Дрогобыча в Израиль фресок Бруно Шульца. Особенно возбудил польские СМИ украинский дипломат, спросивший у журналиста, «кто такой Шульц»… На днях поляки заявили, что они готовы вложить деньги и привести в порядок дворец Потоцких в Станиславе (Ивано-Франковск), если украинцы перенесут краеведческий музей из польского костела.

Дошло до того, что поляки радуются поражениям украинских карателей, как это сделал профессор Богуслав Пац, заявивший: «Бандеровские с…ки получают по зубам, аж радостно. Как тут не полюбить Россию?!» Профессора пожурили, а популярность его взглядов лишь возросла. И вот он уже говорит, что «пропаганда нам «морального долга» является издевательством, … не понимаю, о какой «морали» можно говорить в отношении тех, кто считает своими героями Бандеру, Шухевича и прочих убийц, массами уничтожавших поляков. А ведь такими, согласно последним данным социологических исследований, являются свыше половины граждан Украины!».

Теперь даже бывший главком Сухопутными войсками и замминистра обороны Польши Вальдемар Скшыпчак говорит: «Увы, проблема украинского шовинистического национализма существует, и в длительной перспективе он оказывается намного опаснее мифического российского империализма, которым медиа сегодняшней Речи Посполитой целый день пугают детей».

* * *

Мир изменчив, все может случиться. В том числе и с границами. Недаром польский президент Анджей Дуда высказался за создание блока государств от Балтийского до Черного моря. А накануне визита в Германию он высоко оценил стремление Украины к евроинтеграции и членству в НАТО, но подчеркнул, сейчас, мол, не время обсуждать этот вопрос.