Дело «ПриватБанка» и американский привет Коломойскому

Дело «ПриватБанка» – это лакмусовая бумажка всего банковского сектора на Украине. Если многие украинские истории можно сравнить с детективами, то это – мутнейшая финансовая афера с национализацией крупнейшего в стране банка. И такое бывает. Прелюдией к теме стало заявление нынешнего генпрокурора Украины Ирины Венедиктовой которая уверена, что «убытки от незаконного присвоения средств в деле “ПриватБанка” в перспективе будут возмещены государству».

Правда, с оговорками. «Отдам… половину… потом», – как говорил герой кинокомедии «Не может быть!». Вот так же не уверена в своих словах и Венедиктова: «Может, это будет не вся сумма, которую мы указываем – 5,5 млрд долларов, но большая часть вернётся. Может, потом через компенсации в хозяйственных и гражданских судах мы вернём и остальное, с компенсацией государством».

По активам «ПриватБанка» на Украине открыто четыре сотни уголовных производств. Как же дошли до такого финансового фарса, когда «деньги – если есть, то их сразу нет»?

«Банкопад» начался ещё во время Евромайдана–2014, когда обанкротился «Брокбизнесбанк» олигарха Сергея Курченко. Потом за два года на Украине исчезло более 70 финансовых учреждений. Многие банки попросту не обладали живым капиталом и работали за счет мутных финансовых схем с кредитами и ничего не стоящими «ценными бумагами».

В первой половине 2014 года на Украине работало 180 коммерческих банков, а в соседней Польше, ВВП который превышал украинский в три раза, – 67. В это же время в Национальный банк Украины (НБУ) пришёл новый руководитель – протеже Порошенко – Валерия Гонтарева.

А МВФ дал денег взаймы только с условием банковской реформы.

НБУ тогда анонсировал работу в стиле финансового хирурга (правда, очень плохого, похожего на мясника): без какого-либо лечения отсечь всё, что болит. Это, в принципе, и требовал Международный валютный фонд. Началось выполнение банками санации (финансового оздоровления) и докапитализации. НБУ работал исключительно с крупными финансовыми учреждениями, отсеивая всех, кто «не свой». По итогам реформы 2014–2016 гг. неплатежеспособными на Украине признали 90 банков, составлявшие треть активов всей банковской системы страны. Фактически подтверждёнными в государстве оказались только две трети сектора!

Тут-то и начинается история с национализацией «ПриватБанка» и его дальнейшей докапитализацией, которой подвергались и другие финучреждения, но… К 1 апреля 2015 года капитал «ПриватБанка» недосчитался 113 млрд грн. Причины ясны – кризис украинской экономики. Банк распланировал докапитализацию и сокращение кредитов. Специалисты указывали на небольшой резерв «ПриватБанка». Он считался бы нормальным, если бы не шаткая ситуация в самой украинской экономике после «революции гидности»: масштабы рисков «ПриватБанка» были неимоверно высоки. Олигарх Игорь Коломойский думал, что «пронесёт», но не «пронесло». Причины этого были не только экономические.

Дело в том, что Коломойский, памятуя о преддефолтном состоянии в стране, надеялся на помощь… России. Он действительно вознамерился усидеть на двух стульях.

С другой стороны, конфликт с Порошенко только нарастал: достаточно вспомнить, когда 21 марта 2015 года в «ПриватБанке» были резко заблокированы счета предприятий, принадлежащих Порошенко, на сумму около 50 миллионов долларов, что назвали техническим сбоем. Или взаимным шантажом двух олигархов?

Но в России скандальный олигарх отметился еще в 2014-м. Активы «Москомприватбанка» составляли 6% от общих объёмов активов банковской группы Коломойского. После обострения диалога между Москвой и Киевом депутаты Госдумы попросили Генпрокуратору проверить информацию о связи владельцев «Москомприватбанка» с экстремистской организацией «Правый сектор»*. Проверили…

В 2016 году Гонтарева на посту главы НБУ вещала: «У нас практически весь кредитный портфель покрыт его (Коломойского. – Прим. автора) личными гарантиями по всем его активам – он гарантирует, что если банк не справится, то сам акционер погасит кредиты лично из всех своих активов».

Ничего общего с действительностью обещания эти не имели, и НБУ не мог не знать этого. Закончился тот год решением правительства Украины о национализации крупнейшего в стране банка. После сообщения о национализации украинцы сняли со счетов «ПриваБанка» рекордную сумму в 2 млрд гривен ($80 млн), тем самым устроив парад девальвации гривны. А что, их можно понять – такой «оздоровлённой» финансовой системе только свои деньги доверять!

Каким бы ни был Коломойский, но по факту НБУ просто отказался поддерживать «ПриватБанк» и по отмашке Порошенко «отжал» его. При этом он рисковал всей банковской системой – в этом финансовом учреждении держала деньги половина страны! А если бы не получилось? Украинцы стали бы заложниками очередной распри двух олигархов (есть подтверждённая информация, что Порошенко и Коломойский встречались под покровом ночи за несколько дней до национализации). Повторимся, Порошенко убирал конкурента, рискуя всей финансовой системой государства…

Следствием национализации можно считать не стабилизацию ситуации на банковском рынке Украины (у НБУ в руках были все рычаги выправить её и без перехода коммерческого банка в госсобственность), а фактическое превращение этого рынка в монопольно-государственный.

Нынешнее состояние банковской системы Украины можно описать как «все судятся со всеми». Коломойский хочет, чтобы либо национализацию банка признали незаконной, либо ему выплатили компенсацию за банк. МВФ обязал украинскую Раду даже принять позорный и недемократичный «антиколомойский» закон (чтобы получить макрокредит, но всё равно в 2021-м Киеву денег не дали). Впрочем, «антиколомойский» закон, подразумевающий право национализировать банки, не отменяет возможности выплаты компенсации Коломойскому. У олигарха есть все возможности законным путем получить компенсацию. Или шантажировать власти её получением, потому что на национализации «ПриватБанка» сейчас зиждется вся хрупкая финансовая система страны. Хотя этому сегодня пытаются противостоять целые Соединённые Штаты.

Вот потому-то Ирину Венедиктову и позвали на шоу Савика Шустера. Вот потому-то, когда генпрокурор хвастается перспективами окончания дела «ПриватБанка», она закапывает и себя, и своих покровителей. Бывшим топ-менеджерам «ПриватБанка» объявили подозрения. Если Венедиктова под ходом дела имеет в виду то, что прозападное Национальное антикоррупционное бюро добьётся привлечения к ответственности бывших управленцев «ПриватБанка», то да, она молодец. Вот только ничего общего с оздоровлением банковского сектора страны эти процессы не имеют.

А тем временем стало известно, что США ввели санкции против Коломойского, запретив ему и членам его семьи въезд в Соединённые Штаты. Что характерно, украинскому олигарху на этот раз вменяются «коррупционные преступления» в 2014-2015 годах, когда Коломойский был губернатором Днепропетровской области. Заместитель государственного секретаря США Энтони Блинкен заявил о том, что олигарх «предпринимает усилия по подрыву демократических процессов и институтов на Украине». Ясно, что после этих слов Коломойский для режима Зеленского – персона нон грата. Хотя он и не осуждён на Украине ни за какие преступления, тем более за совершённые в 2014-2015 годах, когда он усиленно занимался созданием карательных батальонов отморозков, убивавших мирное население Донбасса.

США ясно сигнализируют Киеву, что не собираются уступать миллиардеру его бывшие украинские активы. В феврале Коломойский лишился в Штатах здания, а в марте – возможности въезда.

Напомню, в 2020 году Минюст США выдвинул Коломойскому и его бизнес-партнёру Боголюбову официальное обвинение в том, что их американская недвижимость приобреталась за средства, полученные незаконным путём – выведением из «ПриватБанка». Кстати, в Штатах имеется компромат и на Зеленского в связи с тем, что его «смешной бизнес» получал деньги олигарха. В любой удобный для США момент эта карта может быть разыграна.