Информационно-аналитический портал
ссылка

Красный сон Григория Поженяна

Станислав МИНАКОВ
20.09.2011
Напечатать
Увеличить шрифт
А
А
А

На всю жизнь мне врезались в память слова из кинофильма «По главной улице с оркестром», которые читал за кадром приглушенный голос: «В красном сне, / В красном сне, / В красном сне / Бегут солдаты — / Те, с которыми когда-то / Был убит я на войне…» Слова были всеобщими, касались словно всех нас, и меня, рожденного через 14 лет после окончания Великой Отечественной войны. Это были поэтические строки моего земляка поэта-фронтовика Григория Поженяна.

Емкость строчки «был убит я на войне» я довыяснил позже, узнав о поразительном факте биографии поэта. Уже в послевоенные годы Поженян, приехав в Одессу, обнаружил на улице Пастера, 27, на стене бывшей комендатуры мемориальную доску в память о расстрелянных немцами защитниках города. В списке 13-ти героев восьмым значилось его имя. Дело в том, что его разведотряд, отступая из Одессы, разделился на группы; Поженяну и двум бойцам удалось прорваться через окружение, а оставшиеся попали в плен и были расстреляны. По просьбе поэта доску не стали переделывать, исправлять. 
 
 
 
Мемориальная доска в Одессе на улице Пастера, дом 27
 
С Одессой, испытывавшей водный дефицит не только в годы войны, у Поженяна связаны два эпизода. Первый — собственно военный. Когда немцы захватили село Беляевка, откуда в Одессу поступала вода, Поженян с группой разведчиков-морпехов пробился к водонапорной башне, уничтожил фашистскую охрану и так напоил город (впоследствии эти события легли в основу его сценария фильма «Жажда», 1959, в главной роли снялся Вячеслав Тихонов).
 
 
Кинофильм «Жажда» - страница из боевой биографии Григория Поженяна
 
В послевоенные годы, узнав, что хотят расправиться с председателем исполкома горсовета Одессы за то, что тот на средства, отпущенные городу на пятилетку, привел в порядок Пушкинскую улицу, Поженян опубликовал в «Правде» статью в его поддержку. «Если бы все хозяева Одессы, - писал он,  - за последние три десятилетия вместо того, чтобы заботиться о личном благе, привели в порядок хотя бы по одной исторической улице, Одесса напоминала бы Париж». Это газетное выступление остановило тех, кто хотел расправиться с главой города. А тот немедленно послал Поженяну телеграмму: «Приглашаю снимать вторую серию фильма "Жажда". Вы опять дали Одессе воду».
 
«Разведчик-диверсант» — такова была военная специальность Григория Поженяна, моряка Черноморского флота. Его наградной «иконостас» был внушителен — по два ордена Отечественной войны I степени и Красной звезды, по одному — «Боевого Красного Знамени», медали «За оборону Одессы», «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», «За оборону Заполярья», «За освобождение Белграда», «За боевые заслуги». Имелись и награды мирных лет, за достижения на литературном поприще, — «За заслуги перед Отечеством III степени», «Знак Почета».
 
Дважды (!) представляли Поженяна к званию Героя Советского Союза, но награды он не получил… Сохранились воспоминания адмирала Ф. С. Октябрьского (Иванова): «Более хулиганистого и рискованного офицера у себя на флотах я не встречал! Форменный бандит!»
 
В 2002 году Поженян подвел такой итог своей жизни в краткой автобиографии: «Я родился 20 сентября 1922 г. в Харькове. Отец — директор института научно-исследовательских сооружений, мать — врач харьковской клиники профессора Синельникова. Окончил 6-ю среднюю школу. Ушел служить срочную службу на Черноморский флот. Воевать начал в первый день войны в 1-ом особом диверсионном отряде. Первый взорванный мост — Варваровка, в городе Николаеве. Последний — в Белграде. Был дважды ранен и один раз контужен. Начал войну краснофлотцем, закончил капитан-лейтенантом. Издано 30 книг, 50 песен». И всё…
 
Писать стихи он начал в годы войны. В стихотворении «Севастопольская хроника» расскажет: «...Я ранен был. / Я был убит под Одессой». И еще: «В семнадцать — / прощание с домом, / в девятнадцать — две тонких нашивки курсанта, / а потом трехчасовая вспышка десанта, — / и сестра в изголовье с бутылочкой брома».
 
Натуру не переделаешь. «Хулиганистость и рискованность» Поженян пронес через всю жизнь — слава богу, долгую.
  
Такая яркая личность, конечно, была окружена ореолом былей, легенд, анекдотов. Журналист Д. Мамлеев рассказывал, что Поженяна дважды отчисляли из Литинститута (поступил в 1946 году, закончил через 6 лет). Первый раз — по политическим мотивам. Его вызвали в партком института и как фронтовика попросили выступить на собрании против «космополита» Павла Антокольского, творческого наставника Поженяна. Студент явился на собрание в морском кителе, вся грудь в боевых наградах и с трибуны объявил, что ему приказали выступить против Антокольского. «Я, — сказал Поженян, — нес книгу этого поэта на груди, когда шел в бой. Если бы в меня попала пуля, она прострелила бы и его книгу. На фронте погиб сын Антокольского, он не может защитить своего отца. За него это сделаю я. Я не боюсь. Меня тоже убивали на фронте. Вы хотели, чтобы я осудил своего учителя? Следите за моей рукой», — и показал неприличный жест...
 
 
Поженян любил флот, сроднился с ним и до конца дней был предан ему
 
Второе исключение из вуза было не менее «громким». Поженяна привлекли к суду за хранение огнестрельного оружия - именного браунинга, на котором была пластинка с гравировкой «Угольку». Поэту пришлось в суде доказывать, что «Уголек» — его фронтовое прозвище. Фамилию разведчика во время войны старались не разглашать. А браунинг был вручен Поженяну Военным Советом Черноморского флота. Студента-литинститутовца спасла специальная телеграмма адмирала Азарова, который подтвердил, что пистолет принадлежит Григорию Поженяну.
 
В «перерывах» между учебой в институте и после его окончания Поженян работал «верхолазом, котельщиком и моряком», за 7 лет побывал на всех морях.
 
Г. Поженян как режиссер-постановщик и сценарист снял на Одесской киностудии в 1966 году военную кинодраму об обороне Севастополя «Прощай!». Роли в фильме исполняли известные артисты советского кино - В. Заманский, О. Стриженов, И. Переверзев, Ж. Прохоренко и другие. Музыку к фильму написал Микаэл Таривердиев.  Кстати, у Таривердиева есть цикл «Семь песен-речитативов на стихи Г. Поженяна». В него включены тексты «Дельфины», «Мне хотелось бы…», «Скоро ты будешь взрослым…», «Сосны», «Я такое дерево…», «Я принял решение…», «Вот так улетают птицы…». Цикл очень интересно исполняла Елена Камбурова. На одном из сайтов поклонник этих сочинений восторженно написал: «Жители России-матушки делятся на тех, кто слышал этот цикл, и тех, кто не слышал. Присоединяйтесь к слышавшим»! Правильный призыв.
 
Человек, героически защищавший свою Родину, имел право писать и такое:
 
Мети, мети, моей судьбы метель.
Стихам не страшно. Мне прикрыться нечем.
Все решено. Как не бывает двух смертей,
так, слава богу, нет и двух Отечеств.
 
Обильно присутствует в творчестве Поженяна, что и понятно, море — столь возлюбленное сухопутным коренастым харьковским пареньком, призванным на флот.
 
Из стихотворения «Ветер с моря» (1947 год), давшего название его первой книге (1955 год):
 
...Немцев было восемь. Наших — трое.
Немцы шли на малом. Мы — на полном.
Немцы шли за ветром. Мы — сквозь волны.
С ними был их бог. А с нами — сила.
Он им не помог. А нас носила
яростная злоба над волнами.
С немцами был бог. А море — с нами.
Море с нами — значит, каждым валом
нас волна собою прикрывала…
 
Знаменитое военное стихотворение о разных цветах моря поэт начинает так:
 
Есть у моря свои законы, 
есть у моря свои повадки. 
Море может быть то зеленым 
с белым гребнем на резкой складке, 
 
И заканчивает:
 
И пока просыпались горны 
утром пасмурным и суровым, 
море виделось мне то черным, 
то — от красных огней — багровым. 
 
В море, по рассказам, он потом познакомился и со своей супругой Еленой: она плыла к берегу, а он с товарищем — в море. «Какое красивое лицо плывет навстречу!» — воскликнул поэт и влюбился.
 
Стихотворения Григория Поженяна последних лет не утрачивают горькой актуальности:
 
Ах, как я кричал когда-то:
— Вашу мать… концы и кранцы…
Бродят по военкомату
одноногие афганцы.
Их суровые медали
однозвучны и негромки.
Их клевать не перестали
похоронки… похоронки…
…
 
Но куда что подевалось,
будь я проклят, в самом деле.
Глупые — навоевались.
Умные — разбогатели. 
 
 
Григорий Поженян. Один из самых пронзительных и честных поэтов нашего времени
 
 
В стихотворении «В день Победы с Поженяном» (1995 год), начинающемся строками «Пить в день Победы с Поженяном — / какое пиршество и честь…», Евтушенко скажет:
 
И он, с одесским вечным блеском,
живой убитый Поженян,
подъемлет в семьдесят с довеском
полным-полнехонький стакан.
…
 
Как въелись в кожу порошинки,
а поскреби ладонь — на дне
жива шершавинка от финки,
зазубрившейся на войне.
…
Нас время грубое гранило,
обворовало нас, глумясь,
и столько раз нас хоронило,
и уронило прямо в грязь.

Но мы разбились только краем.
Мы на пиру среди чумы,
и снова гранями играем
полным-полнехонькие мы.

И мы, России два поэта,
нелепо верные сыны,
не посрамим тебя, Победа
так осрамившейся страны.

 
У Поженяна есть стихи, которые стали народными песнями: «…Мы с тобой два берега у одной реки», «Песня о друге» («Если радость на всех одна — на всех и беда одна»), «Маки» («На Федюнинских холмах — тишина. Над Малаховым курганом — сны…»).
 
Был и такой «поворот» в жизни сценариста Григория Поженяна: в 1972 году — совместно с Василием Аксеновым и Овидием Горчаковым — он написал роман-пародию на шпионский американизированный боевик «Джин Грин — неприкасаемый», под псевдонимом Гривадий Горпожакс, составленным из слогов имен и фамилий авторов. 
 
 
Одним из авторов романа-пародии был и Григорий Поженян
 
Дважды Героем «живой убитый Поженян» не стал, зато через много лет сделал другой дубль, лауреатский: удостоившись Государственной премии РСФСР имени Горького (1986 год) за поэтический сборник «Погоня» (1983 год), и Государственой премии Российской Федерации (1995 год).
 
К нему, больному, 78-летнему, на дачу в Переделкине ворвались какие-то подонки и нанесли тяжелейшие травмы. Он перенес сложнейшую нейрохирургическую операцию и несколько лет восстанавливал здоровье, но полностью это сделать так и не удалось.
 
...Печи стынут без огня,
церкви старятся без звонниц.
Укрываясь от бессонниц,
сны покинули меня.
Ночь — длиннее. День — короче.
Дни состарятся в года.
А куда уходят ночи?
Не уходят никуда.
 
Скончался поэт Григорий Поженян за полчаса до начала своего 83-го дня рождения. Случилось это 19 сентября 2005 года. Он лежал в больнице, и там его навестил старый друг — фронтовик кинорежиссер Петр Тодоровский, оператор фильма «Жажда». В палате они спели свою песню «А надо, чтоб кто-то кого-то любил».
 
Последним желанием Поженяна было, чтобы его похоронили в Переделкине, недалеко от могилы Пастернака… 
 
 
 
Переделкино. Могила Г.Поженяна
 
В стихотворении Григория Поженяна «Я живу посмертно» есть такие строки:
 
В моих ногах – осколки прежних лет.
Они со мной покинут этот свет.
И вместе с ними выйдут из огня
Тот, кто стрелял,
И тот, кто спас меня…
 
Поженян сказал в своих стихах все, что мог, что должен был сказать. И, шесть десятилетий спустя, ушел под сень той памятной одесской доски, на которой увековечено его имя рядом с погибшими однополчанами.
КУЛЬТУРА
360
Поставить лайк: 731
Если Вы заметите ошибку в тексте, выделите её и нажмите Ctrl+Enter, чтобы отослать информацию редактору
https://odnarodyna.org/content/krasnyy-son-grigoriya-pozhenyana