Нужны ли «Турбоатому» российские партнеры?

Украинское правительство сохраняет интригу вокруг возможной приватизации ПАО «Турбоатом» – единственного в Украине производителя турбинного оборудования для гидро-, тепловых и атомных электростанций. На мировом рынке это предприятие конкурирует с такими известными производителями, как Škoda, Siemens и Alstom. Его доля на мировом рынке турбин для АЭС, по собственным оценкам, составляет 13%, причем по данному оборудованию харьковский производитель занимает четвертое место в мировом рейтинге.

Не секрет, что основной покупатель продукции харьковских турбиностроителей – РФ и другие страны СНГ, которые импортируют более 60% продукции «Турбоатома». Потому неудивительно, что еще летом прошлого года, когда только зашла речь о возможной приватизации завода, российская сторона проявила интерес к дальнейшей судьбе этого предприятия.

В частности, тогда посол РФ в Украине Михаил Зурабов сообщил о том, что РФ заинтересована в участии в консорциуме при покупке «Турбоатома», если такая структура будет создана. «Мы обратили внимание на объявление о продаже «Турбоатома» и Одесского припортового завода. У российской стороны есть заинтересованность участвовать в конкурсе. Но я думаю, что украинские партнеры не готовы к тому, что российская сторона целиком приобретет эти предприятия. Возможно, будет создан некий консорциум», — сказал российский посол.

Однако за прошедшие полгода перспективы «Турбоатома» не особенно прояснились. В частности, украинский Фонд госимущества (ФГИ) проведение конкурса по продаже 75,22% акций ПАО «Турбоатом» запланировал на декабрь 2014 года, о чем официально сообщил в начале февраля этого года. Притом что в самом конце прошлого года глава ФГИ Александр Рябченко заявлял о том, что это предприятие никто продавать не будет. «"Турбоатом" включен в перечень приватизации, но он включен как вариант. Мы не планируем его продавать… Но может быть такая ситуация, если нужно будет заводить туда инвестора, и мы на всякий случай включаем его на четвертый квартал. Он может быть приватизирован, если правительство примет соответствующее решение. Хотя на сегодня никаких оснований для приватизации «Турбоатома» нет, и мы никаких подготовительных процедур по приватизации «Турбоатома» не проводим и не планируем проводить», — сказал Рябченко.

В начале февраля 2014 года его поддержал и исполняющий обязанности вице-премьер-министра Юрий Бойко, который заявил о том, что не считает необходимым приватизацию этого крупнейшего производителя турбинного оборудования. «Сегодня я не вижу смысла продавать такой прибыльно работающий завод, который и так обеспечивает 6 тысяч рабочих мест, почти 6,9 тысячи гривень зарплаты, устойчивую прибыль, который инвестирует собственные средства и постоянно модернизируется. Поэтому такой объект продавать мы спешить не будем», — сказал Бойко.

Казалось бы, ситуация складывается в пользу авторов подобных заявлений. Так, совсем недавно «Турбоатом», подбив окончательные итоги за 2013 год, отчитался, что смог за год увеличить показатель чистой прибыли почти в 1,9 раза! В частности, в прошлом году харьковский турбинный завод заработал 584 млн. грн. (около $68,5 млн.), тогда как годом ранее – 308,9 млн. грн. ($36,2 млн.).

Причем эти успехи наблюдались на фоне свертывания объемов экспорта турбин. Так, по итогам 2013 года удельный вес экспорта в структуре продаж предприятия составил 48%, в 2012 году – 60%, а в 2011 г. он составлял 67%.

И это совершенно не вяжется с общими крайне негативными тенденциями в украинском машиностроении, которые наблюдались весь прошлый год в связи с евроинтеграцией Украины и падением товарооборота с РФ (например, по итогам года украинский экспорт транспортного машиностроения упал на 38%!).

Такие успехи на «турбинном фронте» дали повод украинским чиновникам и некоторым экспертам утверждать, что и без какого-либо сотрудничества с РФ, а тем более создания консорциума по управлению «Турбоатомом» отечественные машиностроители вполне могут обойтись. Мол, потребности внутреннего рынка вполне позволяют успешно развиваться украинскому турбиностроению.

И, с первого взгляда, это так. Но присмотримся внимательнее к успехам и перспективам «Турбоатома».

В частности, на протяжении 2013 года увеличить чистую прибыль предприятия позволили всего несколько заказов и проектов. Изготовление паровых турбин для Трипольской и Криворожской тепловых электростанций. Участие в модернизации мощностей сектора тепловой генерации электроэнергии, проводимой холдингом ДТЭК Рината Ахметова (ДТЭК закупил на «Турбоатоме» оборудование для пяти энергоблоков станций, входящих в состав подконтрольных ей «Востокэнерго», «Захидэнерго» и «Днепроэнерго»). Контракты с государственным «Укргидроэнерго», связанные со строительством Днестровской гидроаккумулирующей станции и модернизацией станций Днепровского каскада. Остальное – это поставки в тесном сотрудничестве с краматорской «Энергомашспецсталью» для АЭС в России (в частности, запасные части для оборудования Смоленской и Балаковской атомных электростанций).

Сразу бросается в глаза, что из внутренних заказов только участие в программе модернизации станций ДТЭК имеет среднесрочную перспективу (данная программа рассчитана до 2020 года). Остальное – это сиюминутные заказы, которые сегодня есть, а завтра их нет. А значит, уже по итогам 2014 года «Турбоатом» может показать гораздо более скромные достижения, чем в прошлом году.

И в правительстве это прекрасно понимают. Ведь недаром в конце 2013 года, пока машиностроители предвкушали огромные прибыли за текущий год, Кабинет министров Украины утвердил финансовый план «Турбоатома» на 2014 год с ожидаемой прибылью «всего» в 380 млн. грн., притом, что, как мы указали, в 2013 году прибыль составила 584 млн. грн. Этот «пессимизм» – не от неверия в силы машиностроителей, а трезвая оценка ситуации.

Можно сказать больше. Если говорить о серьезных планах на перспективу, то в запаснике у «Турбоатома» – лишь расчеты на долгосрочное сотрудничество с российскими партнерами. Ведь, как показал опыт последних лет, на заказы от Европы рассчитывать не приходится.

Кстати, эта истина проявляется на примере давнего и самого близкого партнера «Турбоатома» в лице завода «Энергомашспецсталь» (ЭМСС, подконтрольного с 2010 года российскому «Атомэнергомашу», владеющему 51% акций украинского завода). Тесная работа с российскими партнерами не мешала «Энергомашспецстали», как и «Турбоатому», искать в последние годы новые обещанные рынки в ЕС. Однако, как быстро выяснилось, одно дело – обещать рынки, а совсем другое дело их предоставить.

Так, осенью прошлого года генеральный директор и один из совладельцев ЭМСС Максим Ефимов рассказывал о евроинтеграции в интервью СМИ: «Сегодня производственные мощности ЭМСС загружены на 50% от имеющихся возможностей. Поэтому мы усиленно занимаемся освоением новых продуктов и новых рынков. Конкуренция на мировом рынке сегодня более чем серьезная. Большинство заводов, которые являются нашими конкурентами в Европе, охвачены кризисными явлениями. К примеру, Pilsen Steel (бывшая Skoda) обанкротился и сегодня находится в состоянии санации. Ряд заводов приблизительно в таком же состоянии».

Понятно, что в таких условиях остается рассчитывать в основном на партнеров в странах СНГ, в России в первую очередь. Тот же Максим Ефимов, рассказывая о планах на 2014 год, заявлял: «При соблюдении определенных условий планируем отработать 2014 год с увеличением показателей относительно текущего. С учетом заказов для Росатома, в том числе и для Белорусской АЭС, рост выручки может составить 10%».

Для россиян, очевидно, важно понимание, что предприятия украинского машиностроения, с которыми они тесно сотрудничают, останутся надежными партнерами – будь то в составе консорциума или в государственной собственности Украины. А для украинских турбиностроителей важен сам факт сохранения прочных и гарантированных связей с Россией. Ведь только тогда можно будет говорить о реальных и долгосрочных, а не сиюминутных, успехах и перспективах отрасли.

Принципиален ли вопрос о создании консорциума по управлению «Турбоатомом» с участием российских партнеров? Очевидно, что ответ на этот вопрос следует искать с учетом развития промышленной кооперации Украины с РФ, объединения их усилий для успешной конкуренции на мировых рынках, а также того давления, которое США и ЕС способны оказывать на Украину, преследуя свои интересы.