Снова о реинтеграции, или «Сапог украинского оккупанта»

Народная поговорка гласит: «То, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Нет-нет, никаких намеков. Слушая выступление П. Порошенко по случаю Дня Злуки, где он обещал подписать закон «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях», вспомнился дедушка Фрейд с его теорией оговорок. Уже во второй раз за последний месяц украинский «гарант» ошибается, называя оккупацию украинской. Вот и в праздник, которому обыватели дали неприличное название, Петр Алексеевич заявил, что «сапог украинского оккупанта топчет украинскую суверенную землю». Видимо, в душе главарь украинского режима настолько хорошо знает истину, что допускает фрейдовские оговорки.

Сядут все

Основное внимание при анализе скандального закона уделяется его соответствию Минским соглашениям и международно-правовым последствиям его принятия. В то же время никакими законами невозможно отменить решение СБ ООН, утвердившего Комплекс мер по выполнению Минских соглашений и Декларацию глав государств-гарантов. Но в Киеве считают, что ничто не мешает руководствоваться этим законом на Украине. А это будет иметь весьма печальные последствия.

Как гласит ст. 2 закона «о реинтеграции», «лица, которые принимают участие в вооруженной агрессии Российской Федерации или вовлечены в участие в оккупационной администрации РФ, несут уголовную ответственность за деяния, нарушающие законодательство Украины и нормы международного гуманитарного права». Если принять во внимание крайне вольную трактовку понятия «российской агрессии», к которой относят что угодно, от митинга против роста коммунальных тарифов до статуса в соцсетях, не сложно догадаться, что политические репрессии будут расширяться. На сей раз на вполне «законных» основаниях.

В этом контексте крайне показательна развернувшаяся во время обсуждения законопроекта дискуссия. Как заявил А. Мусий, «коллаборантов расстреливать надо». На что вице-спикер парламента И. Геращенко «гуманно» предложила: «Давайте никого не расстреливать, а судить будем». Несколько напоминает бородатый анекдот о хирурге и терапевте, где первый предлагает отрезать больной орган, а второй – дать таблетку, чтобы он сам отвалился.

Парламент наделил Объединенный оперативный штаб ВСУ (ООШ), начальник которого назначается президентом Украины по представлению начальника Генерального штаба, правом определять зоны безопасности, ограничивать въезд и выезд с территории военных действий. Распоряжения ООШ являются обязательными для исполнения всеми органами государственной власти и гражданскими администрациями. Любопытно, только ли мне одной в этой связи вспомнилось слово «гауляйтер»?

Военные и силовики, обеспечивающие «отпор российской агрессии», получили право личного досмотра и проверки документов граждан, проникновения в частные помещения, задержания гражданских лиц и завладения их имуществом. Жертвой военной администрации может стать любой гражданин, вызвавший подозрения силовиков. Все же Петр Алексеевич недаром оговорился, назвав подобный режим оккупацией.

Осетрина второй свежести

Даже те жители Донбасса, которые сохранили лояльность Украине, могут не строить себе иллюзий по поводу того, что они равны жителям Львова и Киева. Уже в преамбуле закона законодатели ссылаются на то, что Верховная рада вышла из ряда международных договоров в сфере прав человека. Потому граждане Украины, имевшие несчастье жить в отверженном регионе, пользуются «особым» порядком защиты прав человека.

Украинская сторона полностью сняла с себя ответственность за материальный и моральный ущерб, нанесенный гражданам, потому если на их дом приземлился снаряд от «Града» или «Точки-У», любезно посланный защитниками суверенитета Украины, обращаться за компенсацией теперь необходимо к России. Как сказано в законе, «ответственность за моральный и материальный ущерб физическим и юридическим лицам возлагается на Российскую Федерацию».

От жителей же ДНР и ЛНР Украина полностью отказывается, хотя формально они продолжают оставаться гражданами Украины. Не признаются их документы, за исключением свидетельств о рождении и смерти, им не полагается гуманитарная помощь, ограничивается их въезд на территорию Украины, вводится особый порядок торговли и передвижения грузов. А обеспечение их жизнедеятельности также возлагается на РФ.

Впрочем, ничего нового в этом дискриминационном режиме нет, за исключением того, что ранее вопросы поражения в правах части граждан Украины регулировались ведомственными актами, а теперь, если закон подпишет Парубий и Порошенко, приобретут силу закона.

Хунта как она есть

В классическом определении понятие «хунта» – это вид авторитарного политического режима, военно-бюрократическая диктатура, установленная в результате военного переворота и осуществляющая управление государством диктаторским способом, а также при помощи террора. Хунты бывают смешанными. Примером может служить диктатура Мануэля Норьеги в Панаме, где военные должны были подчиняться гражданскому правительству, но лишь номинально.

Украинская власть очень обижается, когда ее называют хунтой. Но когда явление невозможно прекратить, необходимо его организовать и возглавить. Очевидно, именно в связи с этим Верховная рада решила придать государственности Украины элементы классической военной хунты.

Конституция Украины четко определяет порядок применения Вооруженных сил президентом Украины. В случае агрессии против Украины президент вносит в Верховную раду представление о применении ВСУ для защиты территории. Парламент в свою очередь утверждает это решение. Глава государства имеет право и объявлять с согласия ВРУ чрезвычайное положение. Для реализации этих полномочий в стране созданы соответствующие органы государственной власти: Министерство обороны Украины, Генеральный штаб, ВСУ. Но, как гласит ст. 106 Конституции Украины, для применения ВСУ необходимо оглашение состояния войны, которое утверждается парламентом.

В данном же случае войну никто не объявляет, но «гаранту» предоставлено право формировать некие военные структуры, которым даются полномочия осуществлять военное управление в отдельных регионах Украины, применять оружие и выполнять полицейские функции. Не говоря уже о том, что Основной закон прямо запрещает применение армии против собственных граждан. Потому подчинение вооруженным силам полиции, СБУ, разведки, МВД и т. д. выглядит полным правовым нонсенсом.

Сами себя высекли

Антиконституционная реформация украинского государства посредством закона «о реинтеграции» заложила под страну настоящую бомбу.

Во-первых, президенту предоставлен единоличный контроль над армией и подчиненными ей правоохранительными органами. Петру Алексеевичу, которого активно теснят с политического Олимпа оппоненты и западные кураторы, раньше о таких полномочиях можно было только мечтать. И хотя на данный момент закон говорит только о Донецкой и Луганской областях, «российская агрессия» ведь может случиться где угодно. В ситуации, когда деятельностью «агентов Кремля» объясняются даже немногочисленные митинги по поводу повышения пенсий, «отпор российской агрессии» силами армии может понадобиться, например, на «михомайдане» или встрече кандидата в президенты от оппозиции с избирателями.

Во-вторых, отказавшись от выполнения социальных обязательств, защиты материальных прав собственных граждан и передав эти функции России, Верховная рада таким образом передала РФ и часть суверенитета над своими территориями. Обеспечение жизнедеятельности населения, выплата пенсий и социальных пособий, выдача документов и законодательное регулирование являются прямыми функциями государства. В этом контексте отчетливо видна разница подходов России и Украины. В то время как Киев отказывается от своих граждан, российская сторона охотно принимает украинцев, приезжающих в РФ, оказывает помощь жителям Донбасса и выдает тот минимум документов, который помогает им выжить.

В-третьих, законодательное разрешение ВСУ на применение оружия без фиксации состояния войны подводит руководство Украины под международный трибунал. Инициаторы закона стремились, наоборот, отвести себя и армию от уголовного преследования. Но, как говорится, хотели как лучше, а получилось как всегда. ВСУ уничтожают собственных граждан в течение почти четырех лет. А поскольку закон обратной силы не имеет, то и попытки узаконить этот сценарий нисколько не оправдывают предыдущих обстрелов городов, пыток, похищений, применения запрещенного оружия и убийств гражданского населения. Более того, если раньше можно было «отмазаться» от применения армии, т. к. прокуроры МУС пусть еще докажут, что стреляли именно ВСУ, а не Нацгвардия, то теперь сомнений в этом не возникнет.

Развязав гражданскую войну, киевский режим оказался в позиции цугцванга, когда каждый последующий ход лишь ухудшает ситуацию. Пытаясь сфальсифицировать природу конфликта, Киев лишь признался в отсутствии войны с Россией и чисто внутреннем характере противостояния в стране.