Как авантюрист Чайковский пытался бороться с Российской империей

Изучая историю антироссийских движений XIX столетия, можно только удивляться, какие необычные персонажи, обуреваемые абсурдными идеями, выступали на ниве борьбы с Российской империей. Малороссийского авантюриста Михаила Чайковского, мечтавшего о возрождении Речи Посполитой, по праву можно назвать одной из самых экстравагантных фигур среди этих русофобов. Малороссом, впрочем, он был лишь по рождению, а во всём остальном разделял взгляды польской шляхты на малороссийский вопрос. Цинизм этого человека простирался до таких пределов, что он даже отказался от христианской религии и принял ислам, чтобы поступить в армию Османской империи. Ренегатство, впрочем, не принесло ему удачи, а военная карьера, так блестяще начатая, вскоре начала клониться к упадку.

Будущий борец с империей родился 29 сентября 1804 года в селе Гальчинец (ныне – Гальчин) под Бердичевом, что на Житомирщине. По собственным воспоминаниям, его дед и отец были типичными шляхтичами, помнившими золотые времена польского безвременья, когда каждый желающий мог пользовать анархией в Речи Посполитой, чтобы участвовать в смутах. По материнской линии Михаил был дальним потомком гетмана Ивана Брюховецкого, который изменил России и попытался поднять против неё восстание. Это родство Чайковский в последующем неизменно подчёркивал, когда организовывал силы для борьбы с Россией.

Молодому шляхтичу явно были не чужды тщеславные фантазии, поэтому свою биографию он приукрашивал в нужном ему свете. Так он замечательно приспособил под себя эпизод из жизни карфагенского полководца Ганнибала, поклявшегося в вечной ненависти к Риму. Аналогичным образом Чайковский сочинил легенду, что он дал деду страшную клятву до конца жизни бороться с Россией. Подобные романтические домыслы в биографии польско-малороссийского дворянина встречаются довольно часто.

Любопытной особенностью мировоззрения Михаила было то, что он стремился сочетать польский патриотизм с малороссийско-казачьей идеологией. Этот своеобразный коктейль, разумеется, не имел ничего общего с реальностью, ведь поляки и малороссы практически все годы сосуществования в Речи Посполитой охотно резали друг друга. Впрочем, эти особенности к началу XIX столетия уже были основательно подзабыты, поэтому молодому авантюристу было несложно сочинять о прошлом своей Родины самые невероятные вещи.

Систематического образования Михаил так и не смог получить, хотя родные стремились определить его сначала в пансион, а потом и в Варшавский университет. Когда в Польше в 1831-м году вспыхнуло антироссийское восстание, то молодой человек радостно забросил учёбу и присоединился к мятежникам. После разгрома поляков Чайковский оказался во Франции, где стал популярной личностью среди эмигрантов. С ним водил дружбу даже Адам Чарторыйский, в прошлом близкий друг императора Александра I, а потом лидер польской оппозиции России.

Сначала Михаил пытался зарабатывать на жизнь сочинением псевдоисторических романов о прошлом Речи Посполитой, однако потом такая жизнь ему быстро наскучила. Бросив жену и детей, молодой авантюрист бежал в Османскую империю, где предложил свою шпагу турецкому султану. В те годы так поступали многие польские шляхтичи, желавшие продолжить борьбу с Россией под любыми знамёнами.

Многие эпизоды деятельности Чайковского до сих пор остаются под вопросом ввиду малой достоверности свидетельств его странствий. Ему приписывают как попытки организовать антироссийский отряд из народов Балканского полуострова, так и стремление стать лидером казаков-некрасовцев, поселившихся в турецких владениях после подавления восстания Кондратия Булавина. Есть даже свидетельства, что он попытался поднять антироссийское восстание в Малороссии, однако не преуспел в этом. В России знали о беспокойном авантюристе и требовали его выдачи, однако турецкие власти неизменно отклоняли эти предложения.

К декабрю 1850-го года Чайковский окончательно разочаровался как в польских эмигрантах, так и в их лондонско-парижских покровителях. В этот момент он решился на радикальный шаг и принял ислам, чтобы окончательно связать себя со Стамбулом и устранить искусственные препятствия, которые турки создавали христианам. Он взял себе имя Мехмед Садыка и сделал турецкому правительству предложение, которое оно  с восторгом приняло. План Чайковского состоял в том, чтобы организовать из представителей христианских народов так называемые казак-алай (казацкие отряды), которые в будущих войнах должны были действовать против России. Турки, часто воевавшие с русскими и знавшие о малой популярности мусульманских идей в Европе, видели в бойцах Чайковского ту силу, которая сможет взбунтовать против России малороссов и иные христианские народы, якобы мечтающие об освобождении от русского ига.

Новые казаки, как и их предводитель, имели весьма оригинальный вид и этнический состав. Чайковский придумал им специальную военную форму и даже вручил своему полку знамя упразднённой Запорожской Сечи. Что касается происхождения этих людей, то Садык-паша ( так он стал себя официально называть) собрал в свой отряд сброд со всей Европы, среди которого представители определённой народности не преобладали. Из реальных казаков в подчинении Чайковского находились донцы-некрасовцы, которых он неизменно демонстрировал турецкому командованию.

Создание «казацкого полка» совпало по времени с резким обострением российско-турецких противоречий. Чайковский и его подчинённые дали клятву верности турецкому султану и приготовились к отбытию на театры военных действий. Впереди уже маячила кровавая  Крымская война, которая должна была щедро полить русскую и турецкую землю кровью солдат противоборствующих армий великих империй.

В годы войны полк Чайковского зарекомендовал себя с лучшей стороны (он считался лучшим кавалерийским подразделением турецкой армии), однако в силу разных причин большого участия в боевых действиях не принял. На Дунае «казаки» несли прежде всего сторожевую службу и охраняли обозы, сопровождали большие войска на марше и иногда принимали участие в преследовании отходящих из Дунайских княжеств русских войск. На этом роль казак-алай закончилась, турки так и не смогли поверить в искренность намерений Чайковского и всегда ожидали от него подвоха.

Крымская война стала большим разочарованием Чайковского, окончательно убедившегося, что Россия может противостоять даже силам объединённых противников. С этого момент его взгляды начали постепенно меняться в сторону поиска компромисса с российскими властями. В 1872 году он был амнистирован императором Александром II, вернулся в Россию, принял православие, женился и посвятил свою жизнь мирной хозяйственной деятельности и написанию мемуаров. По неизвестной причине в 1886 году Чайковский покончил с собой, застрелившись. Известие о его кончине стало загадкой для польской эмиграции, которая давно уже считала шляхтича-авантюриста политическим отщепенцем.

Мемуары Михаила Чайковского многое рассказывают о жизни своего автора, однако вряд ли могут считаться достоверным источником. В них скорее можно обнаружить то, как сам польско-малороссийский шляхтич видел своё предназначение и свой боевой путь. Впрочем, даже в таком виде они являются увлекательным свидетельством эпохи и позволяют больше узнать о малоизвестных эпизодах Крымской войны. Можно однозначно сказать, что Чайковский не был рядовой личностью своего времени. Этот человек сделал всё возможное, пытаясь навредить Российской империи, но был разочарован и отступил, чтобы нарушить им же придуманную клятву о вечной ненависти к России. Обстоятельства его гибели могут свидетельствовать о глубоком внутреннем конфликте, который долго назревал, но так и не был замечен современниками. Так, впрочем, складывалась судьба всех русофобов, на своём опыте убедившихся в том, что Россия слишком сильна.

Заглавная иллюстрация. Михаил Чайковский в образе Садык-паши. Львовская литография издательства Петра Пиллера .