Людмила Гурченко: «Не называйте меня великой и прекрасной»

Увеличить шрифт

Л. Гурченко в фильме «Роман и Франческа»

Сорок лет она не была в родном Харькове. К ее прибытию городской голова взял с собой несколько буханок теплого черного хлеба. Актриса вышла из вагона, мэр протянул ей хлеб, она прижалась к буханке щекой, отломила кусочек, понюхала и съела. А потом сказала: «Вот это аромат! Куда там Диору…»

Народная артистка СССР Людмила Гурченко сыграла 96 ролей в кино, выпустила 11 музыкальных дисков и 6 пластинок, написала несколько автобиографических книг. Она не любила славословного пафоса в свой адрес, просила корреспондентов не называть ее в статьях «великой», «прекрасной», «любимой миллионами», «заслуженной», «необыкновенной». Даже гражданская панихида по ее кончине была отменена по просьбе супруга.

С ней можно согласиться, однако невозможно отрицать объективное: она действительно была любима миллионами и, безусловно, была необыкновенной личностью, пережившей, по ее же словам, «самые горькие и безотрадные стороны жизни», «безденежье и нищету», а порой и «суицидные вещи». И зрители, влюбившиеся в Гурченко молодую и порхавшую, окончательно сердцами прикипели к ней после ее глубоких драматических ролей, сыгранных в отечественных киношедеврах «Пять вечеров», «Двадцать дней без войны», «Полеты во сне и наяву» и других.

Н. Михалков, снявший Л. Гурченко в своей выдающейся картине «Пять вечеров», игравший с ней в фильме «Сибириада», сказал проникновенные слова по ее кончине: «Ушла эпоха. Ушла актриса… Даже не актриса — великая личность. Совершенно органичная во всем том, что она делала и в том, как она жила. В этом смысле она похожа на Мордюкову — это такие две глыбы. …Она взлетала и парила — и это было великолепное зрелище. … Партнершей Люся была дивной… Она умоляла, чтобы съемки не начинали с утра. Как она сама говорила: “Я утром «полуурод», вечером — богиня”. Но у нас были съемки утром, поэтому «полууродом» она приходила на грим, а уже через час была на площадке. У нее была совершенно потрясающая энергетика — вот вроде так скромно приходит на площадку, а сразу занимает центральное место, и все смотрят только на нее».

Яркая, искрометная, симпатичная, очень подвижная — танцующая и поющая — она сверкнула в рязановской «Карнавальной ночи» (1956) в главной роли Леночки Крыловой, исполнив весьма непритязательную песенку «Пять минут», феноменально поющуюся после этого уже более полувека! Фильм стал тогда лидером отечественного кинопроката — 48,64 млн. проданных билетов.

Л. Гурченко в фильме «Карнавальная ночь»

Популярность и цитируемость этой ленты непостижима и невероятна. Настолько, что через полвека Людмиле Марковне приведется сняться в эпизодической роли в своеобразном новогоднем римейке «Карнавальная ночь-2, или Пятьдесят лет спустя».

В 1958 г. актриса сыграла роль Тани Федосовой (специально под нее написанную) в музыкальной комедии «Девушка с гитарой» (реж. А. Файнциммер). Конечно же, она попала в фокус общественного внимания, однако, хотя и сценаристы были те же — Б. Ласкин и В. Поляков, резонанс был уже не тот, что у Гурченко «карнавальной».

Закрепившийся в сознании зрителей и киношников стереотип образа Гурченко — «только пляска и пение» — прозорливо постарался сломать известный скульптор и кинематографист И. Кавалеридзе, у которого в фильме «Гулящая» (1961), по мотивам романа П. Мирного, актриса сыграла главную роль.

74-летний Кавалеридзе, несмотря на неудачность экранизации, в сущности, открыл глубинный драматический талант Гурченко, который в полноте раскроется намного позже, когда актриса испытала многие трудности.

Она говорила о себе, вспоминая непростое былое: «Ни квартиры, ни прописки, ни денег — одна слава и популярность! За годы, пока я не снималась, было всякое. Ролей в кино не предлагали, зато у меня были столовые, шахты, тюрьмы. Камни в спину швыряли, но папа говорил: «Если плюют тебе в спину, значит, ты идешь вперед!»

Она-то поначалу снималась — в фильмах «Балтийское небо» (1961), «Рабочий поселок» (1966), военной драме «Роман и Франческа» (1960), фарсе «Женитьба Бальзаминова» (1965), спортивной комедии «Укротители велосипедов» (1963).

И лишь спустя десятилетие актриса снова появилась на экране, в 1974 г., сыграв роль директора ткацкой фабрики в производственной мелодраме «Старые стены». В 1976 г. фильм был удостоен Государственной премии РСФСР, а в 1977 г. Людмиле Марковне Гурченко было присвоено звание народной артистки РСФСР. Однако чего стоили актрисе годы забвения, мы узнали лишь из книг ее серьезной и яркой прозы, публиковавшейся сначала в журналах, а позже — в популярных книгах «Мое взрослое детство», «Аплодисменты», «Балет жизни», «Люся, стоп!»

Именно из книг открылось широкой публике то, что эта содержательная и разноодаренная молодая женщина, родившаяся 12 ноября 1935 г., пришла в большое советское киноискусство из Харькова, где пережила немецкую оккупацию.

«Это была советская девочка из полуголодного военного детства, реализовавшая свою мечту — рассказать о том, что она умеет, — скажет потом О. Табаков. — Она была боец. В том, что она умела любить и не любить. В том, как она умела рассказать о своей любви к отцу и к своему детству».

Боготворившая отца Людмила Марковна в книге «Мое взрослое детство» приводит его пророческое высказывание о совсем маленькой дочери: «Не, актрисую будить, точно. Ето як закон! Усе песни на лету береть, як зверь. Ну, вокурат актриса!»

Яркое дарование… Она поступила во ВГИК, переборов в своем произношении южнорусское фрикативное «г». Ее дебют — Люся в фильме «Дорога правды» (1956) — мало кто знает. А мы напомним, что фильм снял Я. Фрид по сценарию С. Герасимова!

Л. Гурченко в фильме «Старые стены»

После «Старых стен» Л. Гурченко стала одной из ведущих актрис советского экрана.

Однако режиссеры будто помнили лишь одно ее амплуа, музыкальные фильмы с участием Гурченко снимали практически ежегодно: «Табачный капитан» (1972), «Цирк зажигает огни» (1973), «Небесные ласточки» (1975). Замечательна ее короткая, но незабвенная, танцующая роль в «Соломенной шляпке» (1974), памятна и роль поющей козы-мамы в мюзикле «Мама» (1977).

Лишь со второй половины 1970-х режиссеры словно услышали и увидели иную, глубинную грань дарования актрисы, которой к тому моменту уже было что рассказать. И зритель ахнул. И глаза его увлажнились.

Разумеется, яркой и запоминающейся Гурченко осталась и в лентах начала 1980-х годов: «Любимая женщина механика Гаврилова» (1982) П. Тодоровского (приз «За лучшую женскую роль» на кинофестивале в Маниле); «Вокзал для двоих» (1983) Э. Рязанова (в связи с этим фильмом на Всесоюзном кинофестивале в Ленинграде Гурченко получила приз за лучшую женскую роль, признана лучшей актрисой года по опросу журнала «Советский экран», присвоено звание народной артистки СССР). Цепко запомнилась гротескной острохарактерностью ее роль Раисы Захаровны в фильме «Любовь и голуби» (1984) В. Меньшова.

Л. Гурченко и О. Басилашвили в фильме «Вокзал для двоих»

Но в творческой биографии Л. Гурченко воистину вершинными стали ее роли конца 1970-х годов — Нина Николаевна в фильме А. Германа «Двадцать дней без войны» (1977) по повести К. Симонова, Тамара Васильевна в ленте Н. Михалкова «Пять вечеров» (1979) по пьесе А. Володина, Тая Соломина у А. Кончаловского в «Сибириаде» (1979), Лариса Юрьевна Кузьмина в «Полетах во сне и наяву» (1982) Р. Балаяна.

Л. Гурченко в фильме «Пять вечеров»

Вот такой она остается – в произнесенном полушепотом финальном монологе, адресованном себе и заснувшему любимому человеку: «Все терпели. Такое время было.

Вся страна терпела. Я как тебя проводила, сразу на курсы медсестер пошла. Уколы, шины... Пять месяцев проучилась. А после Люсиной смерти, когда я Славку взяла к себе.

Я тогда в госпитале работала. Он был маленький — два года. Брала с собой. Он набегается по палатам, заснет где-нибудь. Потом ищи его. Потом я болела полгода сильно. А на фабрику вернулась уже в самом конце войны, Саша. Работали по 16 часов.

На все хватало. И теперь хватит. Я здесь хорошо жила. У меня было в жизни много счастья. Дай Бог каждому. И потом — я никогда не падаю духом. Никогда. А теперь у нас будет все иначе. Ты спи, Саша. Завтра воскресенье. Можно поехать в Звенигород. Там очень красиво. Я, правда, еще там не была, но говорят. В Архангельском очень красиво. Я там тоже еще не была. Но говорят. Вот, Сашенька, только бы не было войны. Только бы не было войны. Только бы не было войны».

А в «Полетах во сне и наяву» ей досталась роль вроде бы вспомогательная, проходящая по условной периферии главного героя (О. Янковский). Однако и эта роль Гурченко подтвердила правоту Н. Михалкова: как только она появляется в кадре, она сразу становится центром притяжения, зритель понимает глубину и значительность этой внешне и внутренне прекрасной женщины, всю жизнь любящей неприкаянного шалопая, готовой пожертвовать ради него всем. Пронзителен найденный режиссером и щемяще сыгранный актрисой план уходящей героини, которую мы видим со спины — в сером пальтеце и светлом беретике — очередной раз оставленной.

Вот памятный код актрисы, по которому она вживалась в роль Нины Николаевны, цитируем по книге Л. Гурченко «Аплодисменты»: «Война, голод, немцы, трупы, виселицы, расстрелы, моя молодая мама и оптимизм в ее глазах в самые, казалось бы, гибельные минуты. Ну?.. Наконец-то вытащим на свет божий этот ценный груз, и сколько ролей — женщин войны — оживут на экране...»

И весьма показательная цитата об образности этого фильма, о его съемках, о нашей всеобщей памяти и об Алексее Германе, которого мы совсем недавно проводили в последний путь: «Выходят из кинотеатра счастливые люди, щелкают семечки, которые здесь же продает безногий Миша (один из любимых персонажей Германа) — точно, как в войну у нас в Харькове на Благовещенском базаре. У кинотеатра, в темном закоулке, голодные, счастливые девочки в довоенном тряпье с упоением танцуют под шипящую пластинку. Наверняка там была бы и я. Ведь я так и росла. Именно в те сороковые. Ах, Алеша, ну откуда ты знаешь, что мы росли так? Ведь ты тогда еще только-только родился. Талант? Талант! Разве можно дать единственную точную формулировку этому понятию? Когда я слышу: "Алексей Герман", я вижу сквозь замерзшее окно моего купе, как далеко-далеко от нашего военного поезда по снежному полю ходит человек в тулупе. Рядом с ним собака Боря — черный лохматый терьер. Человек ходит долго-долго, вот уже и темнеет... Он весь в картине, весь в своем материале. Он сейчас в сорок втором году. Просвисти рядом снаряд — режиссер даже бровью не поведет. Кого в войну можно было удивить воем снаряда? Это было как "доброе утро". Это ходит большой художник. Говорится иногда: "У нас незаменимых нет". Есть. Алексей Герман».

Ю. Никулин и Л. Гурченко в фильме «Двадцать дней без войны»

В 1990-х и 2000-х годах мы увидели актрису в десятке фильмов, среди которых напомним «Белые одежды» (1992), «Гардемарины-3» (1992), «Старые клячи» (2000), «Если завтра в поход...» (2004). Она играла в антрепризах, ее, как говорится, «то и дело» награждали орденами и прочими вполне заслуженными знаками общественного признания.

В. Путин награждает Л. Гурченко в Кремле

Для тех, кто интересуется актерской жизнью по ту сторону экрана, скажем, что актриса была замужем пять раз: первым ее супругом был сын писателя Б. Пильняка — Борис Андроникашвили, брак с которым распался через три года после рождения дочери Маши. Вторым мужем, ненадолго, стал приемный сын другого известного писателя А. Фадеева — Александр Фадеев-младший. Со следующим своим избранником, известным певцом И. Кобзоном, она прожила три года. 18 лет длился брак актрисы с К. Купервейсом, пианистом эстрадного оркестра. Со своим последним мужем, продюсером С. Сениным, актриса познакомилась во время съемок фильма «Секс-сказка» по В. Набокову. Потом они вновь встретились на съемках фильма «Любовь» и решили больше не расставаться. «Пусть люди говорят, что у меня было много браков, — однажды обмолвилась актриса. — Не один, и не два. И пусть много. Зато все — честные. А не наоборот».

Хорошо прокомментировал реплику интервьюера о «несносном характере» Людмилы Марковны ее партнер по фильму «Полеты во сне и наяву» и «Аплодисменты, аплодисменты» О. Табаков. «Это суетные мещанские разговоры, — сказал известный артист. — А вы думаете, у Джека Николсона хороший характер? А какой характер был у Любови Орловой? Причем здесь это? Мы же не в коммунальной квартире проживаем».

О. Табаков и Л. Гурченко в фильме «Аплодисменты, аплодисменты» (1984)

Своеобразным эпиграфом к прощанию стал для Л. Гурченко представленный ею в августе 2010 г. на фестивале «Окно в Европу» в Выборге фильм «Пестрые сумерки», в котором она дебютировала в качестве режиссера, при этом написав музыку и сыграв главную роль.

14 февраля 2011 г. актриса попала в больницу с переломом бедра. 15 февраля успешно перенесла операцию и была выписана. Однако 30 марта скончалась в Москве, у себя дома — от тромбоэмболии легочной артерии.

Траурная прощальная церемония длилась около пяти часов и закончилась криками «браво», и долго звучали те самые «аплодисменты, аплодисменты», которыми, в сущности, и бывает счастлив актер. Почитатели таланта Людмилы Гурченко около двадцати минут под дождем не отпускали свою любимицу. Весь катафалк и его путь до Садового кольца были усыпаны цветами.

Похоронена Л. Гурченко на Новодевичьем кладбище рядом с могилами Т. Шмыги и В. Тихонова. Позднее на могиле был открыт художественный монумент, на который средства собирали, как говорится, всем миром — друзья и поклонники. Белый мрамор для надгробья был привезен из Италии, а черный — из Зимбабве.

На могиле Л. Гурченко

Родной Харьков старался увековечить свою выдающуюся актрису как мог. В 2006 г., еще при жизни актрисы, местный скульптор С. Гурбанов, очень активный и деловой человек, отлил бронзовую Гурченко. Качество работы и уместность не обсуждаем, отметим лишь, что у этого портрета актрисы начались свои мытарства, отчасти напоминающие ее собственные.

«Людмила Гурченко». Скульптура работы С. Гурбанова

В городе долго дискутировали о месте установки памятника и уже вроде Людмилу Марковну пригласили на церемонию его открытия 23 августа, в День освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Но — отчего-то не сложилось. Сообщалось, что 19 сентября 2006 г. Гурченко навсегда простилась с любимым городом. С присущей ей прямотой она написала: «Я обращаюсь к властям города: не ставить мне никаких памятников — ни при жизни, ни после. А мой родной город пусть останется в книжках. Город, с которым я вместе пережила войну, двойную оккупацию, с которым вместе поднималась и возрождалась. Город, где на улице Клочковской в полуподвале рождалась и крепла мечта быть актрисой. Прощай, любимый город».

Памятника почетному гражданину Харькова Людмиле Гурченко в Харькове пока нет, зато установлена мемориальная доска на здании гимназии № 6, где училась будущая актриса, на ул. Рымарской. «Слово "Школа" Люся всегда говорила с большой буквы… Люсина жизнь началась с этого места, с этой Школы. Почему с большой буквы? Потому что Школа — это то главное, что сделало ее основание, ее понимание смысла жизни, понимание Родины, понимание всего… Я не знаю, кто это придумал, кто это сделал, я вам так благодарен. Спасибо вам большое!» — сказал на церемонии открытия памятной доски муж актрисы Сергей Сенин; по его словам, на протяжении всей жизни Харьков оставался для Л. Гурченко «городом номер один». На мраморной доске — бронзовый барельеф актрисы и подпись: «В этой школе в 1943—1953 годах училась Людмила Гурченко, народная артистка СССР, почетный гражданин Харькова». По словам скульптора А. Ридного, при работе над барельефом он использовал фотографию актрисы из фильма «Вокзал для двоих».