Польское восстание 1863 года и Малороссия

В нынешнем 2013 году Польша отмечает 150-летний юбилей Январского восстания 1863 года. И хотя только нынешний 2013 год был официально объявлен годом торжеств по случаю тех далёких событий, освещать эту тематику в польских средствах массовой информации начали задолго до этого юбилея. Угол зрения польских авторов был заранее предсказуем: Польша боролась за свою независимость от царизма, пытаясь восстановить свои естественные границы 1772 года, когда в состав польского государства входили Малороссия и Белоруссия (до Первого раздела Речи Посполитой).

Тема разделов Польши Пруссией, Австрией и Россией – сквозная тема польского патриотического дискурса о восстаниях 1794, 1830, 1863 годов. Поляки не очень-то обращают внимание на то, что Россия в разделах Польши не участвовала и собственно польские этнические территории не захватывала. Это успешно делали Пруссия и Австрия. Часть этнических польских земель отошла к России только в 1815 году по решению Венского конгресса (его иногда называют Четвёртым разделом Польши), когда ведущие мировые державы - Великобритания, Пруссия, Австрия - восстанавливали порядок в посленаполеоновской Европе. С их согласия часть Польши как бывшей союзницы «корсиканского чудовища», поработившего пол-Европы, отошла под юрисдикцию Российской империи.

Но в 1772 году, во время Первого раздела, и в 1793 и 1795 годах (Второй и Третий раздел Речи Посполитой) к Российской империи отошли земли Малой и Белой Руси, польской короне по праву никогда не принадлежавшие. Тем не менее 150-летний юбилей Январского восстания сегодня превращается в очередную антироссийскую идеологему, которую Варшава пытается импортировать дальше на восток (Белоруссия, Литва, Украина).

Исторически сложилось так, что подавляющее большинство украинских поляков проживают на Правобережной Украине (Волынь, Галиция, Подолье). И, в отличие от Литвы и Беларуси, на Украине нет ни одного региона, где бы они составляли большинство населения. В силу этих причин «польское» прочтение истории Польши, Украины и России характерно только для западно-украинских регионов.

Как известно, восстание 1863 года распространилось от Западной Украины до Киевской губернии, но такой внушительный территориальный охват не должен создавать обманчивое впечатление о масштабах этого явления. Например, на Подолье восстания как такового не было, а на остальной Украине властям не составило труда подавить его спорадические вспышки. Мятежники загодя старались заручиться поддержкой малороссийского крестьянства, но их попытки потерпели неудачу. Малороссы, за редким исключением, выступили на стороне русских войск, поставляя информацию о польских отрядах, а то и нападая на них. Поляки издавали множество прокламаций с призывами национально-политического единения поляков, малороссов и даже евреев как соотечественников, ибо их духовно-политическим ориентиром должна была бы выступать Речь Посполитая, а не Российская империя. Характерно, что в польских воззваниях речь шла о «народах Литвы и Руси», без указания конкретных этнонимов (малороссы, белорусы, литовцы). Этим поляки стремились сплотить все национальные группы, слить их в единый антироссийский фронт борьбы. Например, евреи были названы «такими же поляками, но другой веры». «Поляками» называли малороссов, белорусов и литовцев (1).

Польские документы тех времён содержат заявление, что топонимы «Украина», «Литва» и т.д. не подразумевают образование от них этнонимов («украинцы», «литовцы»), а являются лишь территориальными наименованиями регионов, в которых проживает такое же польское (с политической точки зрения) население, как и в Польше.

Сегодня наблюдается схожесть идеологических убеждений украинских националистов и официальных историков при трактовке польских национальных восстаний, их причин и места украинского населения в тех событиях. Даже в школьных учебниках истории говорится о том, что в 1863 году перед населением Украины стоял выбор «Польша или Россия». Однако из-за жестокого панского гнёта украинцы выбрали-де Россию, хотя это и не отвечало в полной мере их национальным интересам, а лояльность украинцев царскому режиму не спасла украинское национальное движение 1860-х годов от преследований (2).

Как раз в 1800-х годах наблюдался всплеск интереса к украинской культуре и истории в среде интеллигенции. Это движение получило наименование хлопоманства, и среди его поклонников было немало украинских поляков - Владимир Антонович, Тадей Рыльский и другие. Сами хлопоманы отвергали обвинения в сепаратизме, подчёркивая, что заботятся больше о народном образовании в духе, свойственном украинскому крестьянству. Здесь уместно привести характеристику, которую дал хлопоманству археолог и историк Ксенофонт Говорский: «У нас в Киеве только теперь не более пяти упрямых хохломанов из природных малороссов, а то (прочие) все поляки, более всех хлопотавшие о распространении малорусских книжонок. Они сами, переодевшись в свитки, шлялись по деревням, и раскидывали эти книжонки».

В современной украинской историографии движение хлопоманства оценивается положительно как первые, предельно чёткие и относительно массовые проявления украинского национального движения XIX века. Любая критика в адрес этого движения, в том числе из уст историков и общественных деятелей малороссийского происхождения, заранее воспринимается негативно.

Восстание поляков 1863 года и период расцвета украинофильства совпали по времени, а следовательно, по мнению некоторых украинских историков, у поляков был реальный шанс завоевать симпатии украинского крестьянства не только поддержкой хлопоманства (что поляки и делали с большой охотой), но и удовлетворением автономистских устремлений части украинофильской интеллигенции (чего поляки делать не собирались).

Иначе трактуются причины и ход восстания 1863 года польскими диаспоральными организациями на Украине. России однозначно отводится роль поработителя, а украинцам – роль помощников и сочувствующих польскому национальному движению. Однако в публикациях польских диаспоральных организаций, посвящённых событиям 1863 года, немало места отводится героям антироссийских польских восстаний, но практически отсутствует информация о деятельном участии украинского крестьянства в его подавлении. Напротив, подчёркивается присущая будто бы польскому патриотическому подполью религиозно-этническая терпимость, понимание чаяний украинского народа и желание их удовлетворения.

Упор делается на то, что именно П. Свенцицкий впервые опубликовал гимн «Ще не вмерла Україна» - точную копию с польского гимна «Jeszcze Polska nie zginela»). Говорится о том, что Ф. Духинский желал видеть поляка и украинца братом, а не врагом. Сообщается, что в польской литературе сложилась особая «украинская школа» (Юзеф Залесский, Томаш Падурра, Северин Гощинский и др.), воспевавшая украинские пейзажи и казачество; что один из самых знаменитых участников восстания 1863 года Зигмунт Сераковский называл себя «украинцем с правого берега Днепра». Курирующие подобные мероприятия польские гуманитарные фонды и организации ненавязчиво придерживаются концепции двойной этнической идентичности украинского населения (Gente Ruthenus, natione Polonus – «по происхождению русин, по национальности – поляк»).

Ведутся и столь необходимые в таких случаях поиски символов общей польско-украинской жертвенности. Вот и ныне взоры таких искателей обратились в сторону выходца из старинного запорожского рода российского офицера Андрея Потебни (близкого друга «украинца с правого берега Днепра» Зигмунта Сераковского), присоединившегося к полякам и погибшего при нападении на отряд царских войск под Краковом. Его прах покоится в братской могиле польских повстанцев неподалёку от места боя. В кругах украинской националистической интеллигенции фигура Андрея Потебни пользуется почётом и уважением, как живой пример трагической борьбы поляков и украинцев за общее европейское будущее. При этом и украинские националисты, и киевский официоз умалчивают о том, что родной брат Андрея, Александр Потебня, знаменитый лингвист и философ, чьё имя носит Институт языкознания НАН Украины, придерживался панрусистских взглядов и выступал как учёный против выделения малороссийского наречия в отдельный язык. Так что поступок Андрея Потебни – исключение из правил, а не модное в XIX веке патриотическое течение.

 «Все польские восстания XIX в. проходили под лозунгом «restitutio in integrum» всего, чего мы лишились в веке XVIII» - так охарактеризовал уже в ХХ веке природу выступлений поляков против России известный польский политический публицист Станислав Цат-Мацкевич. Таковым было и восстание 1863 года, носившее больше шляхетский, чем народный характер, конечной целью которого был возврат Малой и Белой Руси под власть католической Польши.

_________________________

1) Юрій Земський «Українсько-польське непорозуміння в ході повстання 1863 року» («Мислене дерево» 18.08.2012)

2) Гісем О.В., Мартинюк О.О. «Історія України» 9 клас